Raavasta - Нумерос 78
— Метастазия, действительно, был лишь экспериментом…
— Но, тем не менее, он был одним из нас, — перебил Айзена арранкар. — Одним из тех, кто доверился тебе. И был тобою предан. Впрочем, в моих устах такие обвинения звучат как явная тавтология, — откинувшись назад, Вандервайс скрестил руки на груди. — Хотя, я соврал тебе, Соске. У меня все-таки будет один-единственный вопрос. Что же, по-твоему, мне следует сделать с тобой после всего случившегося?
Кьёка Суйгетсу бесшумно скользнул из ножен, но невысокая фигура, еще только что сидевшая вдалеке на троне, оказалась вдруг прямо перед Айзеном. Ладонь Вандервайса легла на ту часть лезвия занпакто, что успела выйти на свет.
— Хватит.
Бывший капитан пятого отряда невольно вздрогнул, глядя на то, как медленно бледнеет и рассеивается его иллюзорная копия, в десятке метров справа, на том самом месте, где он стоял в момент начала беседы. Уже на второй реплике арранкара Айзен подменил себя ею, но, несмотря на это, пустой безошибочно отыскал его.
— Как?
— Хоугиоку не только вернуло мне разум, но слегка изменило мое прежнее восприятие, — без радости усмехнулся Вандервайс, отпуская меч бывшего шинигами. — Полагаю, это не обошлось без Нацу. Вероятно, он просто хотел, чтобы впредь ты не смог так легко проделать со мною нечто подобное, и Хоугиоку выполнило его желание.
— Пусть ты и запечатал силу моего занпакто, — в тоне Айзена заметно выросло напряжение, — но я все равно остаюсь сильнее тебя и смогу…
— Уверен? — уточнил арранкар, снова не дав собеседнику договорить. — Мы ведь оба знаем, кто занял бы место Примеры в твоей Эспаде, не будь мне уготовлена роль пускающего слюни имбецила? И насколько был бы в этом случае велик разрыв между мной и тем, во что Лиль-тян превратилась после своего «разделения».
Еще несколько долгих минут прошли в давящей тишине, пока несостоявшийся бог и его оппонент продолжали «меряться взглядами».
— Так, значит, ты не собираешься…
— Как ты уже понял, мои новые возможности позволяли мне сразиться с тобой на равных и без запечатывания занпакто. Так что, да, — кивнул пустой, — мстить я тебе не собираюсь. А лишение тебя силы над «идеальными» иллюзиями просто станет своего рода наказанием, которое, когда-нибудь, может быть, и будет отменено.
Широко улыбнувшись, в до боли знакомом «стиле» одного из нумеросов, Вандервайс без всякого страха повернулся к Соске спиной и зашагал к дверям.
— Но… почему? — не удержался от вопроса, искренне потрясенный король Уэко Мундо.
— Почему я не желаю мстить? — обернулся Маджеро. — О, поверь, я очень этого желаю. И чувства всепрощения до этого дня во мне как-то не просыпалось. Знаешь, Соске, я убил бы тебя с большим удовольствием, однако Нацу попросил меня не делать этого. Ему и в самом деле было очень боязно за сохранность твоей лживой шкуры, и поэтому мне пришлось дать ему обещание, что я не буду пытаться уничтожить тебя намеренно. Впрочем, о самозащите речи не шло, так что можешь попробовать. Этот пункт в моем обещании не оговаривался особо.
— Обещание, — Айзен как-то понимающе и обреченно кивнул, тихо усмехаясь. — И Нацу, конечно же. Разве могло подобное обойтись без него?.. Обещания данные ему почти невозможно нарушить, его просьбы всегда хочется попытаться исполнить, его предложения нельзя не рассмотреть и не обдумать… Если бы только у меня были подобные сила и власть…
— То мирозданию бы не поздоровилось, — откликнулся Вандервайс. — У меня ушло почти два столетия на то, чтобы понять, что за странным талантом обладает этот бесшабашный наглец. Вижу, ты оказался куда проницательнее.
— Не стоило сохранять жизнь твоему фраксьону и подвергать его обработке при помощи Хоугиоку, — опустил голову Айзен. — Я понял это в момент его трансформации, увидев, что на самом деле представляет собой его духовное плетение, но уже было поздно. Ведь даже Кьёка Суйгетсу оказалось подвластно его возможностям…
— Так радуйся, — усмехнулся вдруг Вандервайс.
— Чему же? — с вызовом отозвался Соске.
— Тому, что сам Нацу, вероятно, до сих пор даже не осознает того, на что он способен. Его голос куда страшнее твоих иллюзий. И я бесконечно счастлив, что подобное могущество остается в руках того, кто действительно находит ему достойное применение.
Тихие шаги арранкара разнеслись по огромному залу странной тягучей мелодией. Почти беззвучно распахнулись белые двери.
— Вандер-кун…
Блондин замер в проходе, вновь обернувшись к повелителю Лас Ночес.
— Но… что мне делать? Теперь?
Как ни странно, но в этом вопросе не было скрытого смысла, лишь полное недоумение. И искреннее изумление последним фактом. С лица и из глаз Айзена Соске исчезли былая холодность и решительность, делая его внешний вид, как ни странно это звучит, гораздо более человечным, чем раньше.
— Мне-то откуда знать? — пожал плечами Маджеро. — Попробуй, просто пожить. У тебя для этого теперь имеются все возможности. А цель… Хорошую цель для жизни всегда можно найти, иногда достаточно лишь внимательно оглядеться. Да и не всегда надо искать, что-то великое и невероятное, тем более, раз однажды уже не получилось. Попробуй что-нибудь попроще, не слишком затейливое и… житейское, что ли? Вот, например, у меня такая цель имеется. Появилась недавно, если точнее, то прямо на меня свалилась, — пустой широко усмехнулся и вполне по-дружески подмигнул тому, кого еще несколько минут назад готов был убить, если представиться такая возможность. — Может и у тебя что-то такое найдется… А нет, так спроси у Нацу. Он тебе быстро подкинет идею. Или две.
— Кажется, он уже с этим справился, — невольно вырвалось у Айзена.
— Ну, тем более.
Покидая тронный зал цитадели, Вандервайс все отчетливее слышал, как у него за спиной нарастает чистый и искренний смех того, кому больше не нужно было менять тот мир, что окружал его долгие годы.
* * *Перепрыгивая через три ступени, я запнулся на последнем пролете и едва не ввалился в комнату кубарем. Некрасиво бы вышло перед присутствующими, а от всяких подколок месяц потом проходу бы не было.
— Привет, народ!
— Нацу-семпай! — пятерка духов-плюс вскочила, выстраиваясь в шеренгу, и вытянулась по стойке «смирно».
Панк Шинтаро сделал два чеканных шага вперед.
— Господин командующий! Разрешите доложить?!
— Долаживай, — разрешил я, становясь в позу и принимая горделивый вид.
— Особый бронекопытный батальон имени доктора Франкенштейна поставленную задачу выполнил! — зарявкал «клон» Тоширо, что было сил. — Наше проникновение на условно вражескую территорию прошло без происшествий и боевых столкновений. Добрались до места, вломились, нашли, забрали и вымелись! Потери среди личного состава убитыми и ранеными отсутствуют! В ходе задания особо отличился боец Бэнтэро, сумевший первым проникнуть через вражеский защитный барьер!
— Отличная работа, парни! — рыкнул я в ответ, поджав губы и добавляя в голос как можно больше пафоса. — Все — молодцы! Объявляю благодарность от лица командования!
— Ра! Ды! Ста! Ра! Ся! То! Вар! И! Ко! Ман! Ду! Ий!!! — старательно «залаяла» мне хором в ответ вся пятерка.
— Вольно! — хмыкнул я, поковыряв пальцем в заложенном ухе.
Довольные «Хицугаи» тут же сгрудились с другой стороны невысокого стола, накрытого простынею. Под материей отчетливо угадывались черты антропоморфной фигуры. Я же, тем временем, извлек из рукава Хоугиоку в кубической экранирующей оболочке и торжественно двинулся к цели. Котаро и Шинтаро предусмотрительно сдернули белое покрывало, обнажая лежавший под ней гигай. Ну, вроде бы, это был гигай… Кажется…
Если честно, понятия не имею, как на самом деле называется эта хитрая штуковина, при помощи которой Ичиго в свое время осваивал банкай под руководством Йору-тян. Если по уму, так гигаем она быть точно не может. Гигай для занпакто — нонсенс! Но, тем не менее, эта штука позволяла материализоваться духовным сущностям, скажем так, не совсем стандартного порядка. В общем, я надеялся, что сработает. Опять же, и то, и другое делали руки одного шинигами, а потому между ними точно должна возникнуть хоть какая-то совместимость.
Открыв прозрачную коробочку, я вытащил потускневший шарик на свет. Хоугиоку уже не сияло в моих пальцах, как прежде. Оно потемнело, приобрело лиловый оттенок, и лишь в самой глубине крохотной сферы еще искрилось что-то призрачно-серебристое.
— Сломалось, Айзен-сама, еще не значит, что уничтожено, — пробормотал я с довольной улыбкой. — Ну, с благословения академика Тыка!
Маленький шарик без труда вошел в одну из крупных трещин на груди у «манекена». А потом… я увидел потолок и собственные ноги. Всплеск духовной энергии раскидал меня и духов-плюс по углам небольшой комнаты, но набитые шишки и синяки уже не имели никакого решающего значения. Гигай на столе вздрагивал от «разрядов» необычной и странной реяцу, все больше погружаясь в белое сияние. Ломкий треск, какой бывает в закоротившей трансформаторной будке, усиливался с каждой секундой. Прикрыв глаза ладонью, я с нервной дрожью в коленях следил за происходящим, боясь упустить хоть одну деталь. Спустя минуту, набрав «критическую массу» свечения, процесс завершился с громким хлопком. В воздухе заметно потянуло озоном, как в сосновом лесу перед грозой. «Хицугаи», все как один, подались вперед со своих мест, синхронно издав восхищенное «Ууууу». Я же, вспомнив о приличиях, захлопнул рот, звонко клацнув зубами.
