Сын палача - Андрей Сергеевич Ткачев
Пламя распространялось, будто питаемое злобой все еще собирающего силы демона. Ритуал был завершен раньше запланированного срока, это не было критично, но все же сказалось на результате.
Два мага огня, защищаясь и атакуя, распространяли очаги, пытаясь оставить между собой и магом смерти пылающую преграду.
Грахтарн вскинул руку, создавая в воздухе магический знак и напитывая его энергией, отчего тот «зажегся» тьмой. Из черной дымки, вспыхнувшей в его ладони, вырвались гончие боли, бестелесные змеи с пастями под стать крупной собаке, порождение мрачного разума адепта аспекта смерти. Призрачные твари, не замечая разогревающего камни жара и яркого опаляющего пламени, скользнули к врагам своего повелителя. Им было чуждо понятие страха, для них существовала лишь цель и ничего кроме нее.
Маги огня пропустили атаку. Первая гончая боли вынырнула из окружающего Эвверанов пламени лишь немного поврежденная им, чтобы тут же наброситься на молодую волшебницу. Рада лишь успела вскинуть руку, защищаясь, и в следующий миг ее скрутил спазм боли. Руку будто заживо освежевали и облили кислотой. От резкой боли Рада забыла, как дышать, не говоря уже о том, чему ее учили все это время. Скованная, она лишь тихо скулила, безмолвно рыдая, не способная ни шевелиться, ни даже думать. В таком состоянии Рада не была способна защититься магией.
Гончая боли, добившись своей цели, растворилась в воздухе, но это была лишь одна из многих других, что вились вокруг огненной защиты, поддерживаемой наследником рода Эвверан, выискивая малейшую прореху, через которую они смогут проскользнуть.
Барнсар замешкался, не понимая, что случилось с его напарницей и насколько серьезна травма. Он слишком сильно сосредоточился на удержании защиты, которая прогибалась под давлением магии старика. Они не ожидали такого напора, не были готовы к нему.
В сложившихся обстоятельствах в Барнсаре говорили инстинкты, все же был наследником рода, в котором уже далеко не одно поколение тренировали боевых магов. Он временно постарался забыть о Раде, перебирая в памяти все известные ему атаки магии смерти. Выбор был не велик: либо он вспомнит, как защищаться, либо они оба слягут здесь, парализованные болью.
Болью!
Магия смерти четвертого круга, не самое затратное, но сложное в исполнении заклинание!
Маг резко погасил свое пламя, а затем зажег снова, немного его изменив. Вместо обычного «огня» он покрыл свои руки «огнем аспекта», менее разрушительным, но способным влиять на магические структуры чужих заклинаний. Средство защиты, выработанное магами огня для таких моментов, и именно им он еще недавно пытался разрушить печать проклятия вместе с обителью демона.
Схватившись одной рукой за руку Рады, которую она баюкала у своей груди, он с силой притянул ее к себе и направил пламя прямо на пораженный проклятием участок кожи, выжигая магию смерти из ее тела. О том, как потом лечить этот ожог, он не думал. Второй же рукой поймал выскочившую из опадающего без подпитки магией пламени, какое для этих тварей не представляло уже непреодолимой преграды, вторую гончую боли. Со злым шипением черная змея пыталась дотянуться до парня, но, крепко зажатая в кулаке, не могла этого сделать. В следующий миг змея вспыхнула, разлетаясь мелким пеплом.
– Давай, Рада, милая, приходи в себя, – шептал Барнсар, сосредоточившись на защите.
Контролировать работу заклинаний в двух направлениях было тяжело, но когда хочешь выжить или спасти дорогого человека, то открываются и не такие возможности. И плевать на последствия.
Он спалил еще двух гончих, прежде чем волшебницу отпустила боль, а заклинание старого мага было окончательно разрушено. Рада смогла тяжело и глубоко вздохнуть. Несколько секунд ее обезумевший взгляд метался вокруг. Долгие секунды боли ошеломили девушку, она потеряла связь с реальностью, забыв, где находится и что происходит. Но осознанность происходящего быстро возвращалась, и девушка начала приподниматься, все еще баюкая пострадавшую от фантомных и не только болей руку.
– Гончие боли? – хрипло спросила она, слегка морщась.
– Да, – коротко кивнул Барнсар, перехватив еще одну черную змею. – Как ты?
Вместо ответа Рада покрыла руки пламенем, показывая, что готова продолжать, хотя бледное лицо и неуверенные движения ее выдавали. Девушка не являлась опытным воином, прошедшим через сотни схваток, и ей требовалось время, чтобы прийти в себя. К их сожалению, им такой поблажки никто давать не собирался.
Томек прекратил пускать новых гончих, удовлетворенный тем количеством, что уже было создано, отменив заклинание. Но в его распоряжении все еще было достаточно каверзных приемов, какие бы он мог обрушить на детишек, если бы не малое количество собственной энергии. Каким бы сильным ни был Томек, все же возраст и потраченные силы на ритуал истощили его, не давая развернуться на полную мощь.
Как только Рада смогла самостоятельно передвигаться, маги огня вновь начали отступать. Стена огня, разделявшая противников, опадала. Рада попутно метала в мага смерти сгустки магического огня, но они разбивались о поставленную тем защиту. Томек создал стену пыли, уплотняя ее и ловя огненные шары, затем вновь разгоняя мелкой пылью, чтобы не терять огневиков из виду. Но на каждое такое действие тратилось время и магическая энергия.
Маг смерти вскинул руку, отправляя импульс заклинания к силам кружащего над городом роя. Это не ускользнуло от внимания наследника рода Эвверан. Барнсар изготовился, ожидая атаки насекомых, готовый сжечь их хоть всех разом, гнева, питающего пламя, сейчас в нем было более чем достаточно. Лишь бы хватило сил и энергии в резерве.
Но Томек не послал насекомых на пламя, это было бы излишней тратой ресурсов. Он поднял вторую руку, создавая новое проклятие. Магия смерти не могла похвастаться чистыми боевыми заклинаниями, но различных атак в арсенале этого аспекта было предостаточно. Томек, как инициатор ритуала, просто использовал силу, накопленную демоном, и, пустил ее напрямую на заклинание, наложив проклятие.
Резко похолодало, утих ветер, будто сам воздух замер, став медлительным и ленивым. Краски выцвели, мир снизошел до серых безжизненных тонов. Затихли даже звуки, не способные пробиться через вязкий, скованный воздух. Только что ярко полыхающее, пусть и утихавшее пламя погасло. Резко. Разом. Будто его и не было. Будто его просто вычеркнули из этого серого мира, как нечто слишком яркое, чуждое.
– Рада! – крикнул Барнсар.
Голос его дрожал эхом, он даже сам едва слышал себя. Эта сила выходила за рамки возможностей мага четвертого круга, если раньше магам огня было нелегко противостоять своему противнику, то сейчас…
Томек опустил руки. Рой насекомых обрушился с неба ливнем. На ходу связываясь, струясь потоками, они создавали образы монстров из ночных кошмаров, словно одного факта падающей с
