Владимир Ильин - Восьмой зверь
— Для нас все тоже закончится? — уточнила Джейн.
— Или начнется, — Густав обвел нас взглядом. — Храм предлагает вам защиту, обучение и работу.
— Но за это мы должны…? — недоверчиво продолжил я.
— Что-то около того, — вздохнув, кивнул мастер. — Ничего не достается бесплатно. Но вам не придется делать ничего сверх того, что вы уже умеете.
— Выжить?
— Именно.
— Это мы умеем, — усмехнулся я, пробуя вино. — Подробности?
— Через день на втором этаже одного из ресторанов центральной части города соберутся представители семнадцати сильнейших семей Дома. Решается вопрос о союзе и совместном управлении Владением. Нынешним теневым правителем недовольны многие, да и пропал куда-то, поговаривают. Как обычно, будут делить власть и земли — ругани и споров на несколько часов. Зато если договорятся, нам придется туго.
Вы придете обычными посетителями, расположитесь на первом этаже. Закажете еду, вино. Наши люди сообщат о вашем местоположении двадцати семействам, которые спят и видят, как бы стянуть с очаровательных шеек прекрасных барышень медальон мага. Кстати, платят изрядные деньги за любую информацию о вас.
— Еще и заработать на нас планируете, — упрекнул я храмовника.
— Разумеется, — принял он шутку и улыбнулся. — Так вот. Ваши недоброжелатели, разумеется, поспешат направиться по ваши жизни. Мы постараемся сделать так, чтобы доехали они к ресторану одновременно или с небольшим опозданием. Затем ловушка захлопнется — несколько карет перегородят путь за их спинами.
— Думаете, вцепятся друг в друга?
— Мы им поможем. Выберем момент и ударим по второму этажу чем-нибудь увесистым. Затем подключатся наемники на крыше соседнего здания — они не маги, но с такого расстояния по растерянной толпе палить одно удовольствие. Разумеется, умирать они не захотят. Разумеется, заметят аристократов на улицах, и разумеется, решат, что засада — их рук дело.
— И все это время мы будем чинно обедать…
— Боюсь, не получится. Ваша задача — выжить в этой схватке, забиться куда-нибудь, поднять щиты и пережидать, пока мясорубка не перемелет всех. Не геройствовать!
— А если кто-то выживет?
— Уж поверьте, выжившим вы будете не интересны, там бы самому ноги унести. В планы не входит полное уничтожение врага, главной цели мы достигнем в любом случае — зерно недоверия не даст создать союз и надолго оттолкнет заговорщиков друг от друга.
— Довольно гладко выглядит. Только зачем вам мы? Просто соврите, что нас там видели. — я решил уклониться от сомнительной чести быть наживкой.
— Не получится. — Кто бы сомневался. — Вознаграждение выдается только после заключения магического контракта. Ложь сразу будет понятна — совравший умрет.
— Наемники, засады, — пробурчал я. — Ударили бы белой птицей по домику — и всего дел.
— Нельзя, — категорично качнул он головой. — Если храм вмешается, против нас встанут все аристократы, всех домов. Никто не простит вмешательство в политику. Наказание — выдача виновных и смерть каждого второго невиновного. Потому в этом деле не будет ни следа нашего присутствия.
— И не боитесь, что мы побежим к вашим врагам с тем, что вы рассказали? — приподнял я бровь.
— К кому вы побежите? — в голос расхохотался Густав. — Вы же живые покойники, только шаг сделайте за ворота!
— Щиты поднимем, — насупился я.
— Будете разговаривать, подняв боевые щиты? Хотел бы я на это посмотреть. "Мы пришли с миром!" А у самих "Аква Дивина" с боевым пауком над головами! — мастер хохотал так, что чуть не свалился на пол.
— Будет вам, — смутился я, представив такую нелепость. — Не станем мы предавать, не из таких.
— Ну уж наверное есть что-то в головах, — улыбнулся Густав. — Дети, я ведь мог не говорить всего этого. Отправил бы вас в ресторан и ждал развязки.
— Но мы настолько замечательные, что вы выложили нам все? — язвительно уточнил, скрестив руки на груди и отклоняясь на спинку стула.
— Я хочу, чтобы вы жили. — Совершенно серьезно, без напускного веселья, ответил учитель. — Вы не разменный материал, вы талантливы. И ваши таланты нужны храму. Поэтому я говорю с вами, поэтому обещаю защиту. Когда все кончится, храм даст вам новые имена, внешность — наши маги способны на это. Золото, земли — заработаете сами.
— Убивая людей? — Грустно спросила Тина.
— Исцеляя, — улыбнулся ей Густав, салютуя бокалом.
Серое здание городской стражи угрюмо выглядывало окнами третьего этажа на главную улицу города. Второй этаж прятался за пожелтевшими кронами деревьев внутреннего парка, а первый и вовсе был не виден за бетонными прямоугольниками ограждения, посеревшими от недавнего дождя. Невзрачный прямоугольник дома не относился к древним постройкам и разменял разве что третий десяток лет — раньше на его месте возвышался чуть ли не дворец, с той же функцией, увы, не переживший очередной конфликт людей с людьми. Поговаривают, древнюю постройку особо не защищали, а то и вовсе поучаствовали в ее разрушении — уж слишком неудобной она была с точки зрения высокого начальства. Ни пожара не устроить, списав на огонь и небрежность пропажу доказательств, ни затопить толком, с той же целью. То ли дело — новое здание, стабильно горевшее несколько раз в год, а затем аккуратно восстанавливаемое посредством анонимных пожертвований. Даже парк на эти деньги разбили, добротный, со скамеечками и беседками. Пользовались им в основном сами сотрудники — соседство со стражей отпугивало парочки, романтиков, дамочек с колясками да и вообще большинство горожан. Хотя, казалось бы, нет места безопасней, особенно в нынешние неспокойные деньки — кроме городской тюрьмы, разумеется.
Архивариус Вальтер одернул плащ и примостился на слегка влажную скамейку — вот уж кого точно радовало отсутствие соседей и шумной детворы в парке. Привычка к тишине и одиночеству, воспитанная среди многочисленных стоек с архивными укладками, стала частью личности, образом жизни закоренелого холостяка сорока лет. С предвкушением развернув бумажную упаковку слегка теплых бутербродов, архивариус цапнул малый кус и принялся медленно пережевывать, растягивая удовольствие на весь получасовой перерыв.
Мимо пробежал отряд стражи — от главного входа до карет. Архивариус отметил равнодушные лица и ружья за спиной — значит, вечером поступит еще одна стопка дел в архив. Такое сочетание — вооружение вместе со скукой на лице — означало стычку аристократов. Разумеется, уже завершенную стычку, потому как в пекло магической войны дураков соваться нет — ни у рядовых, ни у начальства. А так — приедут, демонстрируя наличие закона в городе, опишут ущерб, отметят пострадавших, приберут трупы.
Затем выкатят виновникам такой счет — за погромы, нарушение порядка, компенсацию родственникам убитых — что воевать резко расхочется. С аристократами иначе никак — везде у них привилегии, везде частная собственность, на которую даже городской страже и шагу не ступить. Пока арестуешь — все силы вытянут. Зато ударить по кошельку легче легкого — банки заберут деньги по решению управы, а если денег нет — то и частная собственность может резко перейти в другие руки. Деньги не вернут убитых в семью, не утешат близких, но что поделать — такова судьба города, расположенного в месте соприкосновения семи независимых земель. С обычными преступниками все гораздо строже — каторга или смерть, но там, где начинаются интересы высокородных — возникает то самое выражение равнодушия, рожденное беспомощностью что-либо изменить или как-то помешать. Боевых магов у города отродясь не было, а академию интересовала только собственная безопасность.
— Разрешите присесть? — Вальтер слегка вздрогнул, возвращаясь из мерного течения мыслей в реальность.
Гость стоял чуть сбоку, по левую руку, и терпеливо ожидал ответа. Высокий, статный, лет тридцать, не больше, мужчина снимал с рук черные — в тон плащу — перчатки, и улыбался, ожидая ответа. С недовольством отметив несколько свободных скамеек, Вальтер все же кивнул, отодвигаясь чуть в сторону.
— Позвольте представиться, Оуджи, — сильная рука протянулась к архивариусу и оставалась на весу, пока Вальтер не положил в нее свою ладонь, предварительно оттерев ее о край своего плаща.
— Вальтер, — буркнул архивариус, скорбя по одиночеству.
— Уже неделю в вашем чудом городе, — легкое рукопожатие и очередная улыбка. — Приехал навестить брата, а тот сменил адрес, не предупредив домовладелицу. Представляете?
— Сочувствую, — архивариус потянулся к бутерброду, обозначая конец беседы.
— Может, посоветуете что-нибудь? — слегка заискивающе попросили его.
— Объявите розыск. Кабинет номер восемь, справа от входа.
— Так я и сделал!
— Значит, ждите, — промычал Вальтер, механически пережевывая обед. Он и хотел бы отделаться от незваного соседства, но не умел грубить.
