Евгений Константинов - Смертельный мир
Одновременно со строителями горных прямо с противоположной стороны Княжьего острова, на территории Женского царства за сооружение плотов принялись подданные царицы Векры, которыми она руководила лично. Там тоже устанавливали журавль, только на крючок для первоначально привлечения рыбы царица собиралась насадить не мясо животного.
– Ну, что, мой милый племянничек, расскажи, чем это тебе так князья приглянулись? – спросила царица Векра в лоб маркиза Сизого.
– Вы о чем, Ваше величество? – округлил глаза тот и начал, было, пятиться, но уперся спиной в острие шпаги, подставленной виконтом Цинизмом.
– Я не собираюсь добиваться от тебя признания, – усмехнулась Векра. – Оно мне не нужно.
– Но я не… ум! – болезненный укол между лопаток заставил маркиза заткнуться.
– Все очень, просто, Сизый, – продолжила царица. – В то время, когда ты сопровождал княжеский отряд для расправы с моими безоружными бойцами, я была в потустенном мире и вместе с Творцом наблюдала за всем этим сверху.
– Как? – поразился маркиз. – Не может быть!
– Сизый, вместе с расстрелянными в спину бойцами, погиб и твой родной отец.
– Я не хотел этого! – закричал Сизый и взвыл, получив хлесткий удар шпагой по спине.
– И чего же ты хотел?
– Я… хотел, чтобы царством правил мужчина, – выдавил из себя маркиз. – Царь…
Еще один хлесткий удар поверг предателя на колени.
– Маркиз Лысан погиб в бою, а ты будешь скормлен рыбам, – сказала Векра. – К крючку это ничтожество можно привязать прямо сейчас. Пусть полюбуется на водичку, в которую его скоро опустят…
Примерно в это же время в Горном королевстве открылись две двери. За одной, ведущей в дом ныне покойного виконта Двояка, поджидал принцессу Истому разбойник Шмел, выхоженный ею после двойного ранения. За другой, открывшейся в тюремную камеру, никого не ожидавший заключенный капитан Клюгк, с удивлением и немалой тревогой увидел ступившего чрез порог кардинала Маная. И Шмел, и Клюгк выслушали почти одинаковые предложения, выполнить которые им предстояло сегодня до угасания второго солнца. И тот, и другой дали на эти предложения свое согласие…
Глава седьмая
Княжий остров
Как только погасло третье солнце, с берега Горного королевства, в том месте, где до Княжьего острова было наименьшее расстояние, на воду были спущены два плота. Расчеты Фрола оправдались, каждый плот выдерживал пять человек. Добровольно отправиться в рискованное плавание вызвался лишь один, в котором Фрол не без удивления узнал капитана Клюгка, теперь разжалованного в звании до простого бойца. Остальных выбрал барон Гогуль, только сегодня освобожденный из плена лесных. Он назначил командовать одним из плотов своего сына, барона Ступака. Вторым командовал сам Фрол.
В отличие от построенного накануне плота, на этих имелись наскоро собранные бревенчатые стенки – длиной от края до края и высотой по грудь человека. За ними можно было укрыться от княжеских стрел. Памятуя опыт первого плавания, Фрол велел всем накинуть на опорную ногу петлю и другой конец веревки привязать к бревнам, чтобы в случае ранения, или падения не скатиться в воду. Вероятность оказаться проглоченным рыбой была не меньшей, чем погибнуть в бою. Чтобы отбиваться от подводных монстров, Фрол, как и накануне, вооружился длинным копьем.
Король Халимон и кардинал Манай наблюдали за происходившим с берега. Рядом с ними осталось несколько жандармов, в задачу которых входило манипулировать «журавлем», привлекая рыб.
В то же время еще два плота были спущены на воду с берега Женского царства. Обоими командовал виконт Цинизм. На берегу у «журавля» осталась Векра с пятью бойцами. Столько же царица отправила к северной части Княжьего острова, где они должны были соединиться с принцем Ащуком и его бойцами, обосновавшимся напротив выдвижного моста – на тот случай, если князья попытаются сбежать по нему на большую землю. Но князья, наблюдавшие с острова за строительством плотов, не собирались бежать, они приготовились к обороне.
Царевна Купафка, княгиня Угла и княгиня Щеппа наблюдали за происходящим с высоты Главной княжеской башни.
Эта башня, возвышавшаяся на южной оконечности Княжьего острова, была самой крупной в мире за стеной, и до недавнего времени являлась обителью ныне покойного князя Низлого. После гибели старого князя законным правителем острова стал родной брат Углы, князь Кривец, которого она упросила отдать Главную башню в свое полное распоряжение. Как и все остальные башни, эта не имела внутреннего пространства, подниматься на нее приходилось по внешней винтовой лестнице. Благодаря внушительным размерам, не имеющая крыши площадка наверху, была разделена невысокими стенами на четыре комнатушки. Минувшую ночь Купафка провела в одной из них, княгини – в двух других.
Вчерашние девичьи игры закончились бескровно, то есть, Купафка никому ничего не откусила. В благодарность княгини сытно ее накормили, проводили в отдельную комнату и уложили спать. И Угле, и Щеппе очень понравилась молоденькая царевна, но возобновить игры с утра пораньше помешала возникшая на острове суета. К тому же Купафке пришлось затаиться в своей комнате, когда князь Кривец лично поднялся на Главную башню. Несмотря на приличное расстояние, с башни хорошо были видны берега Горного королевства и Женского царства, на которых в ускоренном темпе велось строительство, грозившее Княжьему острову катастрофой.
На острове осталось слишком мало бойцов, чтобы князь Кривец позволил себе отсиживаться в башне. Как только плоты отчалили, он спустился на землю и приготовился к обороне. Кривец слыл самым кровожадным князем на всем острове и доведись ему обнаружить царевну, ее участи вряд ли бы кто позавидовал. Купафка прекрасно понимала, что Угла и Щеппа, не выдавшие ее князю, тем самым, сохранили ей жизнь. Поэтому, выйдя из своей комнатушки, с благодарностью поцеловала и ту, и другую.
А внизу тем временем разворачивались события, достойные кинематографа. Правда, что такое кинематограф, княгини понятия не имели, зато Купафке муж про кино рассказывал.
Вот с дальних берегов почти одновременно отчалили по два плота, зашлепали весла, на спокойной воде появились легкие волны. Расстояние между плотами и Княжьим островом стало сокращаться. С высоты башни Купафка не могла различить плывущих людей, которые пока не торопились укрыться за перегородками, но верила, что один из них – Фрол, и ее взор, конечно же, был обращен в сторону Женского царства.
Плоты направлялись к наиболее пологим берегам острова. Рассчитав, куда они могут пристать, князья перетащили почти к самой воде обеденные столы из трапезной и домов и, опрокинув их, превратили в щиты, чтобы обеспечить себе хоть какое-то укрытие. Защитников острова было в два раза меньше нападавших, но в отличие от плывущих по воде, на берегу им, кроме обычного оружия ничего не угрожало.
Купафка вместе с княгинями первыми увидели силуэты рыб, устремившиеся к движущимся по воде предметам. Рыбы закружили под плотами и, ускоряясь, принялись ударять мордами в днища. Один плот почти остановился, второй, наоборот, поплыл еще быстрее. Купафка подумала, что именно им управляет ее муж, и вдруг с ужасом увидела, как набравший скорость плот, начал рассыпаться по бревнышку. Люди попадали в воду и сразу превратились в угощение для подводных хищников.
– Фро-ол! – закричала Купафка. – Фрол, нет!
Угла отпихнула царевну от края стены, но было поздно, – оглянувшийся на крик князь Кривец успел заметить на Главной башне постороннюю. Он подбежал к башне и поднялся по лестнице примерно до середины, когда, бросив взгляд направо, увидел быстро приближающиеся плоты горных, и решил, что с посторонней разобраться еще успеет. А сейчас – в бой!
* * *– Суши весла! – скомандовал Фрол гребцам, как только увидел вод водой знакомые силуэты. И тут же – в сторону своего берега:
– Опускайте! Быстрей, быстрей!
Его послушались и те, и другие: гребцы на плотах подняли из воды весла, чтобы в удобный момент опустить их на всплывающих рыбин; жандармы на берегу привели в действие «журавль». Все получилось, как нельзя лучше. Одна из рыбин, привлеченная шумными всплесками, устремилась к берегу, другую для начала огрел веслом по спине гребец с соседнего плота, затем Фрол удачно добавил ей куда-то по жаберной крышке копьем. В результате первая рыбина оказалась подцеплена на крючок и поднята в воздух, а вторая скрылась в глубине.
Однако обольщаться легкой победой было рано – на место одних рыб в любую минуту могли приплыть другие, к тому же, на острове непрошенных гостей ожидали княжеские арбалетчики. Гребцы налегли на весла, а Фрол, весь обратившийся во внимание, вдруг услышал, как кто-то вдалеке выкрикнул его имя. Сомнений быть не могло, – Купафка ждала его на острове и, кажется, даже видела, возможно, вон с той здоровенной башни!
