Вадим Проскурин - Гнездо индюка
— Все очень просто! — воскликнул Адамс. — Вашей божественности достаточно передать мой бывший дом под управление ордена хранителей. Это потребует одного росчерка пера, ну, может, двух.
— Это приведет к анархии, — заявил Рейнблад. — У ордена хранителей даже магистр не назначен, какое тут управление?
— А вы назначьте магистром меня, — посоветовал Адамс. — Быть частью церковной иерархии не так приятно, как быть полновластным хозяином собственной корпорации гораздо, но я готов пойти на эту жертву. Ради блага нашей великой Родины.
Некоторое время Рейнблад задумчиво глядел на олигарха, затем коротко бросил:
— Обоснуй. Адамс, казалось, только этого и ждал.
— Пойдемте, ваша божественность, — сказал он. — Где-то вон за тем поворотом должен быть сад камней, правильно?
— Неправильно, — сказал Рейнблад. — Сад камней за следующим поворотом.
— Да, действительно, — согласился Адамс. — Как же я так ошибся… Пойдемте, ваша божественность, покажу вам кое-что интересное.
Они вошли в сад камней. Адамс огляделся по сторонам и громко провозгласил:
— Мы пришли! И вытянул вперед руку.
Откуда ни возьмись в воздухе появилось металлическое яйцо, описало красивую дугу и приземлилось прямо на ладонь Рокки Адамса. Удар получился довольно сильным, олигарх пошатнулся, яйцо чуть было не упало на щебенку, но в последний момент Адамс как-то сумел ухватить его двумя руками.
— Тяжелая дура, — пробормотал он.
И протянул неведомый артефакт Рейнбладу. Впрочем, почему неведомый? О, боги… Кардинал отпрянул в ужасе. Адамс улыбнулся и сказал:
— Не суетитесь, ваша божественность. Она ядерная.
— Микроядерная, — поправил его Рейнблад. — Это ведь «Фебос»?
— «Фебос», — подтвердил Адамс. — Заводская маркировка, правда, липкой лентой замотана, но если ее размотать, можно будет прочесть и слово «Фебос», и серийный номер. Рекомендую пробить этот номер в вашей базе, должно найтись много интересного.
— А что это к ней приделано такое нелепое? — спросил Рейнблад. — Прослушка, что ли?
— Да, стандартная прослушка, — кивнул Адамс. — Ваш ученик Питер Пейн решил, что если к «Фебосу» прилепить на соплях это дерьмо, мои ребята не опознают микроядерную бомбу. Дебил, правда?
— Не понял, — сказал Рейнблад. — Ты намекаешь, что эту бомбу дал тебе Пейн?
— Не мне дал, Фоксхантеру, — уточнил Адамс. — Этот придурок пытался ему втереть, что это вовсе не бомба, а обычная прослушка. Невероятная глупость, по-моему. Самому Фоксхантеру такую пургу гнать… По-моему, таких деятелей, как ваш ученик, надо гнать из разведки обмоченными тряпками.
— Он мне не ученик, — сказал Рейнблад. — Пульт управления бомбой тоже он предоставил?
— Нет, — покачал головой Адамс и улыбнулся ехидной улыбкой победителя. — Пульт управления где-то добыл Фоксхантер. Где именно — не знаю, я пытался спрашивать, но это дело бесполезное, Фоксхантера как спросишь о чем-нибудь важном, он сразу брык наземь и слюни пускает. А потом встает и ругается. Очень неприятно. Такие дела, ваша божественность. Был у нас пульт, а бомбы не было, а потом пришел добрый мальчик Питер Пейн и принес бомбу. По-моему, это знак свыше. Богам угодно, чтобы я стал магистром ордена хранителей.
— Это ж сколько раз тебя рукополагать придется, — задумчиво произнес Рейнблад.
— Да справитесь как-нибудь, вам, небось, не впервой, — сказал Адамс. — Хотите, клятву верности принесу?
Некоторое время Рейнблад молчал, а затем подробно и обстоятельно объяснил Адамсу, куда он может направиться со своей клятвой.
— Экий вы оратор, ваша божественность, — сказал Адамс, когда поток красноречия кардинала иссяк. — Так мы договорились? Рейнблад помолчал еще немного и решительно кивнул:
— Договорились. Забирай свое яйцо и проваливай.
— Бомбу себе оставьте, — сказал Адамс. — При допросе Пейна пригодится. Заодно поспрашивайте его про две последние экспедиции в Оркланд. Я подозреваю, что он не всё вам рассказал.
— Откуда информация? — спросил Рейнблад.
— Не знаю, — пожал плечами Адамс. — Герман сказал, что не представляет, как этот источник можно залегендировать, а правду он не скажет даже мне. С этими бандитами так тяжело бывает временами… Да забирайте вы бомбу, не стесняйтесь, у нас еще есть.
— Твою мать, — только и смог вымолвить Рейнблад. — Вы что, древний склад оружия раскурочили?
— Не знаю, что там Пейн раскурочил, но тех крох, что досталось моему бывшему дому, вполне достаточно, — ответил Адамс. — Знаете, в первую эпоху у политиков была такая концепция, она называлась «политика сдерживания», или, по-другому «взаимное гарантированное уничтожение».
— Знаю, — кивнул Рейнблад. — Но чтобы ее реализовать, ты должен мне передать пульт управления «Фебосом».
— Нет, без этого мы обойдемся, — сказал Адамс. — Не хочу вводить в соблазн вашу бессмертную душу. Вы не бойтесь, я на ваше место не претендую, должность магистра хранителей меня вполне устраивает. А то еще Патти Трисам трахать придется… Да вы не делайте такие глаза, ваша божественность, я никому не расскажу. Я же понимаю, что вы не такой дурак, как Стивен Тринити… Кстати о Тринити. Боги мне подсказали, что с ним скоро произойдет несчастный случай. Я думаю, будет справедливо, если дом Тринити присоединится к ордену хранителей. Четкая вертикаль власти, все дела…
— Сдается мне, зря я загнал тебя в угол, — сказал Рейнблад.
— Не зря, — возразил Адамс. — Если бы вы не начали наезд, все бы так и шло, как шло. У хранителей одни секреты, у пилигримов другие, у меня третьи, у Тринити четвертые, у вас пятые… Никто никому не доверяет, все друг от друга всё скрывают… Вы были правы, единый координационный центр реально нужен. Я, кстати, на эту роль не претендую, я манией величия не страдаю, прекрасно понимаю, что в высокой политике я по сравнению с вами щенок. Мы сработаемся, ваша божественность. Что скажете? Рейнблад подумал и сказал:
— Давай сюда бомбу и вали осюда. Магистр хренов…
— Давайте, мы ее лучше к вам в кабинет закинем, — предложил Адамс. — Чтобы в руках не таскать, она тяжелая, неудобная…
Он подбросил бомбу вверх, она на мгновение застыла в верхней точке траектории и вдруг рванулась еще выше и исчезла за деревьями.
— Всего доброго, ваша божественность, — сказал Адамс.
И ушел. Рейнблад расстелил на земле плащ, уселся в лотос и долго медитировал. А когда он встал, он сказал:
— А ведь этот сукин сын был прав. Мы сработаемся.
Затем кардинал Рейнблад поднял плащ, отряхнул, сложил, повесил на руку и пошел по дорожке, ведущей к дворцу. А заодно и к светлому будущему.
КОНЕЦ ВТОРОЙ КНИГИ
