Вадим Денисов - Стратегия. Экспансия
– «Эфир» на связи!
– Юра, ты где там застрял?
– Выхожу уже, мы тут с мужиками разговаривали кое о чем.
Понятно: пытал слесарей насчет Тайных Дел и Темных Сил.
– Давай, выходи. Фонарь включи заранее.
– Понял, «Кастет», выхожу.
На уже плохо различимом фоне ворот мелькнул просвет фонарика, калитка открылась и сразу захлопнулось, дежурный ангара запер ее на щеколду. Традиция коллективной самоохраны распространяется и на них: всю ночь внутренний дежурный выходит на галерею, помогает часовому на вышке – взаимоконтроль.
Темная фигурка на секунду замерла, помотала фонариком перед собой и быстро потрусила в мою сторону.
Пш-шш…
– «Гоблин» в канале. Вижу-вижу. Аж пятки сверкают.
– Да ну вас, мужики. – Юрка задыхается на бегу, но по рации отвечает, настоящий радист. – Че нагнетаете!
А тут не надо нагнетать. Оно само нагнетается, да еще как. Вся Промзона до сих пор буквально пропитана страшноватым духом постапокалипсиса, вынужденной безжизненностью. Это въелось во все материальное, прилипло, кажется, намертво, на века. И тут вся работа лежит на наших мирных работягах. Именно они, вольно или невольно, каждый день отдают Промзоне частички своей жизненной энергии, постоянно и постепенно, вновь и вновь напитывая жизнью эти мертвые стены и крыши, заборы и вышки. Работали бы здесь одновременно человек двадцать… Да кто их даст-то?
Мы имеем что имеем – облупившиеся стены, по которым поднимается дикий плющ, так и не выкошенная территория предприятия, захваченная сорняками; там покосилось, там отвалилось, здесь обвалилось. Даже мертвые мусорные контейнеры люди еще не успели набить нормальным человеческим мусором. Старые вязы нависают над забором, рваный асфальт двора, щупальца зелени на нем…
Природа как бы говорит: «Бросили объект? Ладно, теперь я его заберу. А вы сюда не ходите, не надо».
Нагнетаем…
Нам ли не знать темы? Скажет сейчас Демченко, отдаст срочный приказ – и пойдем мы с Гоблином в ночи куда надо и за чем нужно. Все тут останутся, а мы двинем. Даже погранцы ночью не патрулируют и секретов не выставляют. А мы двинем: не было, что ли, такого? И не для себя стараемся: у нас артефактов для продажи Сидоровичу нет. Так что вам надо просто работать над собой – учитесь любить сталкеров, таких, какие мы есть, как бы чертовски трудно это вам ни далось.
– Привет! – зачем-то сказал Вотяков, подбегая ко мне.
О, глаза какие! Чувствует. Чего там, все чувствуют…
Пока Юрка искал что-то, ковыряясь в своих вещах, я проверил и изготовил наш пулемет. Подстегнул к ПКМ «сотку», поставил машинку у двери.
Пш-шш…
– «Гоблин» – «Кастету».
– Здесь я, Костя.
– Как там?
– Да темно тут, как сказал проктолог, заполучив зусула.
– А в «тепловик» че?
– Чисто по периметру. А по просеке волки прошли. Прикинь, аж оттуда услышали, как калитка хлопнула!
– Они могут. Ладно, давай, скоро поменяю.
– Давай.
Волки ходят, значит, обезьян поблизости нет. Удалые приматы местных волков боятся как огня, хотя уровни обитания вроде разные… Клыкастая стая загоняет обезьян жестко, вцепляется мертво и гонит их по деревьям, пока не окружит где-нибудь. И тогда начинает давить на психику, пока наиболее эмоциональные не начнут от страха валиться с веток. Умные тут волки, очень умные.
Здесь вообще дурачки не выживают.
– Слышь, Костя, я вот что думаю…
Созрел парень: наслушался вечерних разговоров в подсобке. Новые и новые легенды рождаются у нас постоянно, это живой и непрерывный процесс. Новые поколения рождают новые былины, порой бережно модифицируя или прямо возрождая старое.
– Давай, вали открыто.
– Это все-таки остатки с матрицы старой платформы.
– О как. С чего вывод сделал – с «мурки» найденной? Так это не факт, оружие запросто мог кто-то из персонала спрятать – например в деревню вечером собирался. Или на дачу, если в пятницу вечером. Я и сам так…
– Да не, не поэтому, – заторопился Юрка. – Другая причина.
– Так колись, че тянешь!
– Мужики говорят, что колья тут стояли, – сказал он шепотом.
– Какие колья, где? – не понял я.
Радист настороженно оглянулся. И это я нагнетаю?
– Возле периметра, снаружи. Их заметили, когда ограду поднимали, и то не сразу: там же заросло все.
– Так, давай-ка отсель подробней. Конкретно – где?
– Да вот с этой стороны. – Он показал рукой мне за спину, в сторону недавно закрытой мной калитки.
– Пошли, – сказал я и пошел к ограждению. – Точнее, где?
– Как я понял, почти у угла, ближе к лесу. Их срубили или сломали, не знаю, давно еще, но два остались торчать в земле. Острые, наклоненные наружу.
Не врет ведь. И мужики вряд ли врут, не будут они ссориться со сталкерами: не то место и не та ситуация.
Меня замкнуло. Нужно самому посмотреть, и прямо сейчас, ночью. По мне – так лучшая тактика. Лучше сразу прояснить тему, убедиться в том или другом, понять, с чем имеешь дело и что нужно предпринять немедленно. Или не нужно. Кстати, это «звериный» подход – те тоже не будут ждать, сразу пробивают на нехорошее.
– Пошли за стволами.
– Что, выходить будем? Прямо сейчас, ночью? – выдохнул радист.
– А чего тянуть, – подтвердил я. – Ты же сам говорил про «нагнетание». Вот и сбросим из ресивера лишнее давление, на хрен оно нам нужно.
Я взял свой АКМ со «стимпанком» под стволом – понравилась схема, только теперь у меня на испытаниях уже 12-й калибр «подствольника», как и завещали Смотрящие. А у Вотякова свое чудо – не удержался, купил у Милки. И правильно сделал: он не женат, деньги у парня водятся – чего не взять, если душа попросила? Черное чудовище «страйкер» с огромным барабаном на двенадцать патронов 12-го же калибра смотрится более чем сурово. Мало того, еще и ствол 12 дюймов, ну просто излюбленное оружие Хозяев! Патронов в магазине чуть поменьше, чем в коротких «кельтах» пограничников, но зато практическая скорострельность машинки высокая, что, пожалуй, самое главное в чащобе. В изделии применен пружинный механизм поворота барабана, его заводить нужно. Есть модель, в которой пружинный механизм вращения барабана заменен на ручной, приводимый в действие качающейся вправо-влево передней рукояткой под стволом. Но там скорострельность меньше. В общем, кому что нужно.
– Ты, надеюсь, уже запомнил, что пустых окон в барабане быть не должно? – формальности ради ворчливо поинтересовался я.
– Да помню, помню… Пошли уже.
Тренировался пацан: у этой «дуры» процесс перезарядки непрост и небыстр.
– Подожди. Фонарь-то не забыл? – добавил я менторства и, не дожидаясь реакции ученика, включил рацию.
Пш-шш…
– «Гоблин» – «Кастету».
– В канале. Че там? Вроде рано еще.
Я посмотрел на светящийся циферблат «таг хауера» – точно, еще целых двадцать минут до смены.
– Миша, мы с Юрой за периметр выходим.
– О! Какая надобность?
– Новая информация, требуется проверка.
– Куда пойдете?
– Да на два шага, вдоль проволоки, к южному углу периметра. На гарнитурах.
– Понял, держу. Осмотрюсь, сообщу. Ждите.
Я тоже поднял к глазам трубу «тепловика»: вроде никого.
Пш-шш…
– «Кастету», чисто вокруг. Как принял?
– Принял, выходим.
Пока я ковырялся в навесном замке, Гоблин на вышке включил прожектор. Направил грамотно – не на нас, а перед нами. Закрываем… пошли. Натренированный радист исправно держит левую сторону.
– Где-то тут вроде.
Блин, ну и темень. Ну теперь все нормально будет, Мишка прикрывает. Я представил, как Гоблин пулеметом пишет круги вокруг нас… Мы с Юркой опустили стволы, включили фонари. Минуты две полазив, согнувшись, по зарослям какого-то чертополоха, мы нашли то, что искали.
Точно, это колья. Две штуки. «Осиновые», – залезло в голову. Тьфу ты.
Колья диаметром сантиметров двенадцать заостряли топором, под достаточно острым углом – для лучшего входа в мягкую мишень. Или относительно мягкую. Наклонены разумно, из земли выступают на метр по высоте. Их сразу заметишь, если вокруг чисто. Но в таких зарослях фиг различишь, вот и обнаружили только после начала восстановительных работ. Шаг между кольями – сантиметров сорок, не больше. Рядом с двумя целыми мы обнаружили пеньки, остатки срубленных или сломанных. Нет никакого сомнения, что по двум «сеточным» сторонам периметра некогда существовала такая «полоса усиления».
– Как думаешь, против кого система? – продышал мне в ухо радист.
– Да черт его знает, – нехотя признался я.
Тут кого только не бегает. А если это была другая Платформа…
Здесь у нас не сибирская тайга и не джунгли, что-то среднее, совершенно разные участки встречаются, странный «микс» флоры и фауны. И рыси есть, и муравьеды. Черепахи ползают и ежи. Если встретим броненосца – ничуть не удивлюсь. И птицы разные: есть сойки, которых Сотников по таежной привычке называет «кукшами», а есть цесарки, ибисы и пчелоеды. А уж разновидностей куропаток… Даже красные есть.
