Глубокий рейд. Новые - Борис Вячеславович Конофальский
— Нет, не пустой, — отвечает Саблин. — Есть у меня дроны.
— Отлично, а то у меня всего один остался, я берегу его, как зеницу ока. Хотя толковый дроновод во взводе имеется. Кстати, и РЭБ у вас серьёзный, — вспоминает Фарафонов.
— Да, у меня всё хорошее, — соглашается прапорщик.
— И всё это нам пригодится.
— А где эта их база? — уточняет Аким.
— Где-то на русле Няйса, в предгорьях. Это, по моим прикидкам, где-то километров на двести на юго-юго-восток от Приполярного. Это небольшой островок, сильно заросший, его с воды, с болота, если не знать, будешь рядом проходить — так даже и не заметишь. В общем, место тайное, хорошо укрытое, — Фарафонов зевает. Потом смотрит на часы. — До Светлого ещё два часа хода, посплю, а то спать хочу — не могу. Вы, прапорщик, спать не хотите?
— Есть хочу, — отвечает Саблин. Аким, как это ни странно, не чувствовал никакой усталости. А вот голод — да, напоминал о себе.
— Ничего, кроме воды, предложить не могу. Это сами найдёте, — и Фарафонов стал моститься к рундуку, чтобы поспать.
* * *А казаки его ждали.
— Ну, как съездили? — интересуется Кульков. Казаки расселись вокруг атамана, пили чай и ждали, что он им расскажет.
— Пока неясно, — уклоняется от ответа Саблин. А повар подает ему миску солдатской каши: киселя из тыквы и крахмала. Кисель густой, плотный, сдобрен свиными шкварками, жиром, луком и засыпан сверху жареными тыквенными семечками.
— Мы видели, вы там привезли какого-то… Никак добыли языка? — любопытствует Карасёв.
— Да, подручный Глаза, вроде что-то знает. Посмотрим, лейтенант с ним ещё поговорить хочет, а сейчас нужно подумать, карты посмотреть, — говорит Аким, пробуя солдатскую кашу. А каша-то — ничего, вполне себе съедобная; или ему это с голодухи так кажется.
— Аким, — теперь интересуется Калмыков, — мы тут с ребятами местными поговорили… Мужики вроде толковые, повоевали немало; а лейтенант как тебе показался, тоже толковый?
— Лейтенант? — Саблин перестал есть. — Лейтенант тут тоже толковый. Грамотный, всё у него в планшете записано… Вверенный участок вроде как знает неплохо, противника тоже, не ленивый, постоянно ведёт разведку… А хитрый, — тут Аким восхищённо качает головой, — жуть… Нам бы такого в полк. Из него хороший бы сотник вышел.
— О, — удивляются казаки. — Ну тогда хорошо…
А прапорщик продолжает:
— Вы сегодня отсыпайтесь, может, уже завтра поедем одно местечко посмотрим.
— Есть — отсыпаться, — за всех отвечает Кульков.
Глава 33
Аким после душа и смены одежды завалился на свободную солдатскую койку, причём ему досталась койка не возле кондиционера, но это никак не отразилось на его сне. Чувствовал он себя хорошо и спал прекрасно. А когда к десяти часам вечера его разбудил вестовой и просил прийти к лейтенанту, прапорщик тут же поднялся с кровати, сам удивляясь своей бодрости. Он умылся и явился в кабинет Фарафонова. Явился, и был, признаться, немного удивлён, так как лейтенант демонстрировал некоторую озабоченность, суть которой он тут же Саблину объяснил:
— Так, прапорщик, у нас появились некоторые проблемы.
— Проблемы?
— Да. Этот… Рыбак, понимаете, валяется сейчас почти невменяемый… Брать его куда-то и везти невозможно, — рассказывает Фарафонов.
— А что с ним? — Саблин сразу настораживается.
— Да Бог его знает, — продолжает армеец. — У меня простой взводный медик в звании сержанта, он не может ничего сказать по этому поводу: может, тяжёлая интоксикация после укусов мошки, а может, анафилаксия какая… В общем, у него температура под сорок, он не понимает слов практически, — объясняет ситуацию лейтенант. — Здоровый бугай, как хряк пятилетний, а видите — от мошки свалился; медик говорит, если он нам ещё нужен, его, мол, лучше в госпиталь на недельку.
«А может, это его твой сержант так отходил, лупцевал-то он Рыбака нешуточно».
А ещё Саблин думает, что если бы дали Рыбаку пыльник, ничего бы такого не было, он бы и свой мог отдать бандиту, в КХЗ бы спокойно доехал. Но смысла упрекать лейтенанта не было. И смысла не было, и резона. И тогда он спрашивает:
— И что? Повезете бандита в госпиталь?
И тогда Фарафонов говорит ему со вздохом:
— Понимаете, прапорщик… Нет у нас времени ждать. Думаете, никто не знает, что мы Димку взяли? Ну, например, тот же Лавров хватится его… Я думаю, уже хватился: он ему с утра радирует, а тот на связь не выходит. Может, Лавров уже сегодня в Игриме был. А подручного своего не нашёл… Лодки нет у мостков. Мы, когда уходили, даже дверь в его доме не прикрыли, Лавров сразу насторожится, искать начнёт, спрашивать. А кто-нибудь и скажет, что армейцы ночью в Игрим заходили, наши моторы по звуку с рыбацкими или бандитскими не спутаешь…
«Это точно».
— … вот и получается, что он начнёт волноваться, — продолжает лейтенант. — А безопасность в банде Чиёншоха организована неплохо, иначе он так долго и успешно в этих краях не продержался бы, его бы другие бандиты на запчасти разобрали, и банду его, и его самого. Я, конечно, протоколов безопасности бандитских структур не видел, но полагаю, что Лавров уже мог доложить руководству, должен был доложить, что его подручный неожиданно пропал после появления в Игриме наших лодок. И мы можем только догадываться, какие действия в этом случае предпримет Глаз. Вот вы что бы сделали на его месте?
— Я бы… Не знаю, у меня банды не было ещё, как и тайной базы,- отвечал Саблин серьёзно.
— У меня тоже не было, но если бы была и я бы узнал, что человек, знавший про неё, пропал, я на всякий случай самое ценное с той базы вывез бы.
— Ну понятно, и
