Я Гордый - Тимур Машуков
Две маленькие дымовые шашки незаметно разместились в специальных отверстиях на поясе, вода хранилась в небольшом пузырьке в кармане, как и зажигалка с вечным кремнем.
Теперь я мог ударить очень больно даже хорошо защищенного мага, а то и нескольких. Еще была мысль озадачиться колюще-режущим оружием, но я ее отбросил. Все равно, кроме ножа, я толком ничем не владел, а всякие мечи и копья в век пороха могут вызвать только смех.
Ближе к назначенному времени мы с Катей погрузились в машину и в сопровождении незнамо какого количества охраны направились на встречу. Спустя полчаса — на этот раз в пробках стоять не пришлось, — мы были на месте.
Уютное кафе, больше похожее на небольшой развлекательный центр, было закрыто в связи с арендой зала высокопоставленным гостем. Так что внутри нас встречал потеющий от страха и оказанной чести персонал и мои приглашенные гости, которые были, как мне показалось, тоже изрядно напуганы.
Правда, девчонки, увидев меня, сразу заулыбались и лишь воспитание не позволило им кинуться мне на встречу.
Раскланявшись со всеми и поцеловав ручки юным леди, я представил сестру, девочки представили аппетитных мам, которые сопровождали девчонок в количестве по одной штуке на каждую и выглядели весьма и весьма…
Чинно рассевшись, все замерли, не зная, что говорить и как вообще себя вести. Что ж, ситуация знакомая и как ее ломать, я тоже знал.
Сразу предложил тост, подняв бокал с лимонадом за прекрасных дам, а потом я подмигнул Кате, которая с легкостью могла залезть туда, куда даже мыло не пролезет. И она меня не подвела. Уже через пару минут мы, сделав заказ, вовсю мило общались. Я отвечал на вопросы, рассказывал отредактированную версию о покушении на себя, показывал небольшие фокусы с магией. В общем, стал своим в доску.
Императорский дворец. Личный кабинет императора
— Докладывай, — Его Величество был хмур и сосредоточен. Рядом с ним сидела его супруга Анна, слегка сжимая его руку. Остальные жены расположились рядом и злобно сверлили глазами докладчика взглядами, не предвещающими тому ничего хорошего.
— Вот что мы имеем к этому часу, — начал он, и перед ними раскрылась объемная проекция. — То, что за Его Высочеством охотится орден Проклятых, не вызывает сомнения. Наши агенты смогли задержать одну из нападавших. Знала она немного — и это понятно, она простая наемница. Но и того, что мы сумели из неё вытащить, хватило, чтобы сложить пазл…
На основании сказанного ею могу с точностью утверждать, что попытки расправиться с Его Высочеством продолжатся. По непроверенной пока информации сама их глава сумела просочиться в академию. В связи с этим рекомендую Сергею временно воздержаться от ее посещения, пока мы не поймаем убийцу. Ее точное описание у нас есть, но только вот они — признанные мастера маскировки, да и дар скрывать умеют.
Под видом дружинницы туда спокойно может пройти князь, потом произойдёт вызов на дуэль, а в итоге смерть по неосторожности. Это я описал самый простой сценарий, он же самый действенный. Если все будет сделано по правилам, а я уверен, что так оно и будет, предъявить нам будет нечего. Академия свято чтит свои традиции и вмешиваться в её дела мы не можем.
— Это исключено, — сжал кулак император. — О том, что Сергей будет там учиться, уже все знают. Отозвать его — значит продемонстрировать слабость. Да и он сам не согласится. Кто у нас там есть, чтобы за ним присмотрели?
— С этим проблем нет. Рядом с ним даже муха не пролетит, чтобы мы об этом не узнали. Все его контакты будут проверяться в режиме реального времени. Группа студенток — наших будущих работниц — уже поставлена в известность, и девушки сразу попытаются войти в его ближнее окружение. К тому же там будут принцессы, которые так же предупреждены о возможной опасности. Но никто не застрахован от случайностей.
— Вы вышли на заказчика? — хмуро спросила Ирина, не любившаяся полагаться на волю случая.
— У нас есть два следа, и они оба мутные. Один ведёт сюда, в Российскую империю, а второй — к Наглам. Работаем в обоих направлениях, но о результатах судить пока рано.
— То есть, опять мы топчемся на одном месте. Плохо работаете, князь, — ее ледяным тоном можно было заморозить даже проснувшийся вулкан.
Глядя на нее, мужчина нервно сглотнул и поправил внезапно начавший жать воротник. Не являясь самой сильной из императриц, она была, пожалуй, самой жесткой и жестокой из них. За прекрасной внешностью скрывался лютый зверь, готовый мгновенно кинуться на врагов, чтобы их растерзать.
— Простите, Ваше Величество. Я задействовал лучших агентов, которые работают день и ночь. Проверяются все возможные нити.
— Все равно плохо. Ты понимаешь, Ушаков, что если вы допустите еще одно нападение на моего сына, я этого не перенесу, а ты не переживешь? Если с его головы хоть волос упадет, то и с твоей они упадут, причём вместе с самой головой, которая тебе не очень и нужна. Мы кормим огромный штат людей, а они одного человека как следует защитить не могут!
— Но вы совершенно не хотите облегчить нам задачу, — нашел в себе силы возразить он. — Вместо того, чтобы выждать некоторое время, посидеть дома и дождаться конца расследования, Сергей стал еще больше выходить в свет…
Ирина гневно вскинулась, но император остановил её одним взглядом. Потом перевёл его на Ушакова, наливаясь яростью:
— Что?!! Ты предлагаешь нам спрятаться и дрожать?!! Ты облажался, Володя. Твоя служба допускает один прокол за другим. Мало того, что ты сына защитить не можешь — а ведь под защиту Императорской семьи и был создан особый отдел, так ты еще и моих детей к этому привлекаешь! Тебе погоны внезапно стали жать или небо давит? В общем, мне это надоело.
Ира, подключай своих. Вероника, пусть твои люди усилят работу в посольствах. Я хочу знать даже то, как часто и чем послы ходят в туалет! Аня, на тебе силовое прикрытие. Свяжись с генералом Рыжовым, он знает, что делать. А что же касается Тайного приказа, то я выражаю ему свое неудовольствие.
Ушаков уже со страхом посмотрел на императора. Хуже могло быть только глубокое неудовольствие, после которого все высшие чины оказывались в тюрьме, а его глава лишался жизни. И какими бы они не были друзьями и родственниками, если на кону жизнь его детей, то выбирать он
