Столкновение - Валерий Листратов
— Виконт, с Вашего позволения. Я пока не могу принять титул в силу возраста. — киваю ему в ответ. — Благодарю, за теплые слова.
Мстислав и Елизавета опять с легким недоумением смотрят на меня. А вот княгиня очевидно развлекается, И небольшой кусочек информации кладет себе в копилочку.
"Он злорадствует. Ей всё равно."
"Это было понятно. Остзейцы же. Папа там тоже "развлекался" по заданию государя в свое время. Но ты прекрасен. Не являясь менталистами пока что, мы на косвенных, многое узнаем по местным Союзам и склонностям."
— Молодец. — одними губами говорит мне мама Елецкого.
Дальше гости начинают идти валом, и нас с Мстиславом немного оттесняют к окнам.
— Елецкий, что обычно происходит на таких вечерах? Литературный же.
— Да обычно, все пообщаются чуть, потом разные дарования зачитывают новые главы. Потом игра в Фанты, или Почту. Сегодня, похоже еще и твоя "Крестословица" будет. Мама тебе благодарна. — с небольшим сомнением проговаривает Мстислав. — Просто, сейчас это непонятно, но она обязательно тебе скажет.
— Я понимаю, Мстиша. — хихикаю я.
— Да ну тебя, — Елецкий расползается в улыбке. — я забыл тебе сказать. После смерти отца, — тут он немного мрачнеет. — Мама перестала ходить. Вот с этого момента у нас в доме нет танцев, только на уроках. И нет карт. Мы не говорим об этом.
— И не надо. Мне и так все внове и интересно. Все же хорошо пока, да?
Глава 35
Когда объявляют чтения, обнаруживаю себя и Елецкого окруженными небольшой стайкой молодых барышень. Пока нам представляли гостей, то одна, то другая семья ненавязчиво оставляли девушек на выданье рядом. А когда стайка разрослась, оттуда тихо исчезли и донны-наблюдательницы. Видимо — "пусть молодежь повеселиться."
Я, а точнее Лис, увлеченно им рассказываю про империю Цин, где мы якобы были краешком, про индийские княжества и персидское гостеприимство. Технически, это все я действительно щупал, и видел, но в том Мире. Так что, правдивость рассказа для этого под очень большим вопросом.
"Кир, не бери в голову. Ты же чувствуешь, что они нам не особо верят. Это, скорее, как вид сказки. У меня там уже и птица Рух была, китайский дракон и дэвы. Так что нормально, вполне история "Тысячи и одной ночи", только с живым героем. Интерес-то у них совсем другой."
"Да, заметил. Ты как-то разошелся, смотрю. Пока я концентрировался на гостях." — мысленно улыбаюсь.
"Это интересно, но им правда интересна история."
"Вспомни, как Анки и Настя ждали сказок. Похоже сейчас развлечения бедноваты на сюжеты. Даже в виде рассказов. А тут мы, с романтическим ореолом, потом несчастный покинутый Мстислав, которого не грех и утешить, и разные страны, о которых хоть услышать, если не побывать. Комбо, практически. Так что продолжай. Хотя уже нет, там дарования сейчас начинают."
— Ох, заговорились мы с вами, девушки, давайте переместимся чуть ближе к литераторам. — улыбаюсь. — Обязательно дорасскажу в перерыве.
Легкое почти появившееся недовольство испаряется само собой.
Литературные чтения будто сходят с картины. Молодые дарования все, как один, с какими-то галстуками, странными сюртуками или неожиданными другими частями одежды. Видимо, это что-то вроде моды.
— Что это с ними? — спрашиваю Елецкого. Киваю на литераторов.
— Да сегодня у нас Пешков тут. Издатель. Из народа сам, и авторам очень прилично платит. — Мстислав кивает на крепкого, смутно знакомого мужчину. — Так что жди, разойдутся совершенно. Да еще и Бальмонт будет, тот тоже на слово остёр. Но может и поспособствовать известности.
— И часто у вас такое?
— Литературное? Нет, раз в месяц-два. Но после чтений часто кто-то печатается, так что желающих много.
Киваю и готовлюсь вникать в нынешние течения литературы.
Следующий час проходит довольно уныло. Ничего не понимаю в такой поэзии.
— Смотрю, твой гость заскучал. — Обращается к Мстиславу невысокий худой мужчина лет сорока. С бородкой и усами, как у дон Кихота, что вызывает у меня улыбку.
Смотрю на него другим зрением. Но нет, никаких следов одаренности. Однако, Мстислав общается уважительно, да и вокруг чувствуется такое же отношение.
— Кирилл, Это Константин Дмитриевич Бальмонт. Кирилл Олегович Высоков. — знакомит нас друг с другом.
— Не в коня корм, — говорю посмеиваясь. — Для меня слишком тяжелые образы, извините.
— За что? — пожимает плечами новый знакомый. — Так и есть. Но иногда бывают брильянты. Но, может, Вы не любите стихи?
— Думаю, все же люблю. Но, к сожалению, я довольно толстокож, так что мне и стихи довольно простые нравятся.
— Может поучаствуете? — тут же берет меня в оборот поэт.
— Думаю все же нет. Я не поэт. Вот историю могу рассказать, это конечно. И еще сказку. А вот рифмованные строки не доводилось складывать.
— Но Вы же очевидно из дворян. Я слышал фамилию Высоковых, давно правда.
— Всё так, но последние пару лет у меня были довольно специфические университеты. Больше на выживание направлены, нежели на восприятие красоты Мира. Знаете, как у одного старого персидского математика.
"Кто жизнью бит, тот большего добьется.
Пуд соли съевший выше ценит мед.
Кто слезы лил, тот искренней смеется.
Кто умирал, тот знает, что живет!"
Вот это как раз про меня, похоже. Первую половину фраз я как раз проживаю. Так что ожидайте. Может когда и поучаствую. — смеюсь.
— Вы знакомы с творчеством Хайяма?! Откуда? Я как раз его рубаи принес на чтения. Этого четверостишья в моем переводе нет, но это точно он!
— Очень поверхностно, к сожалению. Я в Персии был проездом, и, видимо, где-то слышал.
-Жаль, очень жаль. Но если что сможете еще вспомнить, обязательно найдите меня. В Новгород, к сожалению, привезли торговцем всего два десятка рубаи. Но это капля в море. — поэт немного разочарован. — Но, ладно, не буду мешать.
"Кир, обрати внимание на девушек. Мне кажется, ты зря прочитал стихи." — Лис помогает почувствовать очень пристальный интерес, который разгорается с новой силой.
"Да, похоже на днях мы получим кучу приглашений на обед. Можно жутко сэкономить на еде. И учти, это они еще про
