Буря кристаллов - Сима Кибальчич
— Не знаю, что лучше.
Джеки проглотила слова и вздохнула, не стоит говорить другу о преследующих ее кошмарах. Глубоко посаженные глаза Яра смотрели остро, внимательно. Через пару мгновений он улыбнулся и обхватил её запястье.
— Нет, я не прав, девчонкам не стоит воевать. Лучше встретимся на облаках голубого шарика.
— Отлично! Хотя нет, постой. Скажи сначала, ты не мечтаешь случайно о дальнем путешествии на экзопланете?
— Вот еще, — фыркнул Яр. — Там слишком тесно. И все время куда-то летят. Прямо как на мы сейчас.
— Тогда у нас с тобой есть шанс, ковбой, — расхохоталась Джеки. — Просто позвони, как вернешься на Европу. Надеюсь, я еще буду здесь.
Джеки поднялась, под носком что-то стеклянно хрустнуло. Омерзительный звук. С каким удовольствием она бы давила блестящие камушки. Только вот враг не поддавался армейским ботинкам.
Люди опускают руки от отчаяния, деревья ветви от засухи. А у стриженных кипарисов, что бы ни происходило, лапы в боевой готовности. Торчат солдатики на обочине под искусственным белым светом, а вокруг неуютная тишина. Так бывает в ожидании атаки. В отдалении мелькнули две высокие тени и быстро исчезли в боковом туннеле. Люди явно на магнитных ускорителях. Всех гонят дела. Самыми ненужными и одинокими на Европе остались уличные лавочки.
У Джеки было немного свободного времени. Гостеприимный карман уличного обзора выгибался порядком зашорканными перилами. Она оперлась о перила всем телом, до болезненных ощущений в локтях, и наклонилась. Взгляду открылись обводы верхних и нижних уровней, с зеленью, росписями и ажурными крышами беседок. Все для удовольствия пеших прогулок. И никого. Только транспортные капсулы бесшумно мелькали по спиралям уровней. Чувствовался легкий запах хвои.
Обустроенный форпост обвивал Европу сразу под коркой вечного льда. Модульные шелтеры уходили до шестидесяти метров в глубину. Развлекательные, спальные, технические, армейские. Джеки не приходилось бывать здесь раньше, но жилые кварталы ничем не уступали земным городам: бары, концертные залы, парки, уют улиц и проспектов. Теперь на каждом углу взгляд упирался в заглохшие фонтаны и композиции из всклокоченных кустов, странно похожих на рано разбуженных детей.
Чтобы не выдать врагу местонахождение базы, крейсеры на орбите не задерживались. Прятались в тени массивного Юпитера и спускались в замаскированные под снежными платформами подземные доки. Оттуда до жилых и рабочих зон курсировали энергокапсулы. Джеки оказалась в нужном ей секторе за десяток минут. Когда на пути увидела огромный спортивный стадион, прижалась лбом к обзорному окну. Все еще зеленая чаша под искусственным голубым небом. Оставленная в недавней мирной жизни, пустая и одинокая.
В детстве у ее была игрушка-лабиринт с шариком, который нужно загнать в крошечную центральную ямку. Накренившийся силой войны мир раскидал людей по углам. Как всех вернуть на Землю? Базу Европы плотно населили военные и эвакуированные гражданские. Но под козырьками лавочек развлечений не встретишь за день и десятка людей. Карантин войны, когда вариантов немного: драться, спасать или спасаться в жилых модулях у новостных лент. А в перерывах между дневными тревогами нырять в темные глухие сны или яркие кошмары.
Раньше Джеки не снились кошмары. То есть она думала, что снятся, но ошибалась. Совсем не то, что теперь. Который раз закрывала глаза и попадала под дождь. Прозрачный, невесомый, он холодил кожу на лице, стучал по плечам острыми требовательными иглами. Стоило ускорить шаг, как к ногам присасывалась жирная чернота. Небо оборачивалось злыми осколками льда, болезненно впивающимися в шею, режущими спину. Ощущения тела вытеснял страх, смешанный с ненавистью. Поднятые перед глазами руки сочились кровью в длинных порезах. И кто-то шел убивать… Каемки грязи под ногтями и растрескавшийся пластик на рукояти ножа. Сталь трудится, протыкает живое, податливое и теплое. Брызжет кровь. Джеки окатывает незнакомое удовольствие, и ноги слабеют. Невозможно сбежать от ужаса, от деловито работающего лезвия в руке. В голове сочный, хлюпающий звук. Она падает. Холод змеей ползет по ногам. Он хочет смерти, больше смертей. Джеки каким-то чужим сознанием хочет того же. С трудом сглатывает невыносимое желание. Внезапно понимает, что бриллиантовая белизна под ней вовсе не осколок гигантской кристаллической твари. Это льдина с последнего круга ада, пропитанная ненавистью вмороженных душ.
Джеки с силой оттолкнулась от перил и взмахнула руками, удерживая равновесие. Видения и ощущения преследуют уже наяву. Нечто вползает в нее и пытается приучить к ненависти. Она развернулась и зашагала прочь. Нужно двигать к ближайшему лифту и в лабораторию. Подальше от войны, которая сводит с ума. Заставляет желать не только разрушений, но и крови. Красной. Вполне человеческой. Смерти живых и теплых существ.
Что с ней такое творится?
Глава 24
Морок кристаллов
— Ядрён-радон! Джеки, девочка.
Валерий шел навстречу, приветственно раскинув руки. Тонкий, пронизанный едва заметными ребрами силовой защиты скафандр закрывал его тело до подушечек пальцев.
— Так рада тебя видеть, Валера.
Захотелось прижаться, как в детстве к отцу. Одно правильное объятие, никаких больше кошмаров. Кольцо поселившейся в сознании чужой ненависти будет разорвано.
— Мы тебя заждались и почти не надеялись.
— Да ладно. Нужна я вам, как билетик на Марс зайцам.
— Очень нужна. И билетик бы не помешал. Так что кончай прибедняться. Мне джоновых художеств хватает. Придурок уже матрасик для сна под боком у подопытного раскинул.
— Так много работы?
— Что работа, говорю тебе — художества голимые. Твердит, если вырвется тварь, то он помрет, не утруждая себя беготней. Представляешь, в какой безрадостной обстановке приходится жить.
— Зря ты надеешься на мой позитив, — вздохнула Джеки. — Добуду матрасик и устроюсь рядом с Джоном.
— А я предупреждал! Вот до чего доводят красивых девчат гамадрилы в касках и с пушками на плечах. Их же с первого боя хроническая контузия нахлобучивает. Говорил ведь, не в драку тебе надо, а в науку. Важно понять, как думает враг, тогда разберетесь, как стреляет.
— Все, сдаюсь. Меня отозвали из батальона, буду делать, как скажешь. Пробирки мыть, матрас Джону трясти.
— На последнее даже не надейся. Это такой маньяк-чистюля. До его матраса нам с тобой еще расти и расти. Профессионально, — Валерий со значением поднял вверх палец. — Что ж, запакуем тебя в лабораторный скафандр и пойдем, девочка. Все покажу и расскажу. Свежий взгляд нам не помешает.
Валерий отвернулся от узкого датчика скана и заморгал со страдальческим выражением. Артист. Джеки хмыкнула и шагнула в распахнувшийся створ. Его молочно-белое свечение выдавало стократно усиленную защиту — прямо как у крейсера в боевом столкновении. Да и внутри не похоже на мирную научную лабораторию. Под возвышением открывалась круговая панорама на площадку размером с футбольное
