Сергей Михонов - Суррогаты
Усольцев-младший узрел перед собой…
— Анальный детектор лжи, — оскалился пахан бомжей.
— Да вы чё, му-муж-Ик-и… — заробел Павел. — Это же паяльник!
— Так не утюг — гладить тя им по головке не собираемся, — усмехнулся "пещерник". — Чай не звери, али бандюки какие — люди мы! И очень добрые сегодня! Засуну те енту хреновину, шоб ты боле не совал кое-что, куда непотребно! Иначе всё одно не поймёшь! Слово оно ведь воздух — пустой звук, а вот дело — это дело! Поворачивайте его, хлопчики, да спускайте штаны! Шоб "голубок" боле не мог заниматься тем, чем непотребно!
— Я не мент! Я сотрудник силового ведомства — ФСБ… — зашёлся в крике Павел.
— А нам шо ФСБ, шо МВД — всё одно! Мент он и есть, а поганый!
Паяльник накалился. Проверить было несложно. Для острастки "пещерник" сунул его в стакан с палёной водкой — поджёг.
— Ну, за твоё здоровье, голубок! Фу… — потушил возгорание на одном дыхании "пещерник" в стакане, и опрокинул его содержимое в глотку. Крякнул и чмыхнул. — Уф… Ух… Хорошо пошла, зараза!
— Вот это жо-Опа… — не удержаля соглядатай.
— Ну ты, сопливый, слюни подбери, — не понравилась "пещернику" реакция Сопли. — А то ща самому вставлю по самое не забалуешь! Ишь ты его — дон Педро!
— Да будьте же людьми, мужики! Давайте нормально поговорим… — продолжал сыпать фразами без умолка Павел. — Вы хоть знаете мою фамилию…
— Нам достаточно того, шо ты из службы на три буквы! Вот на них, кои малюют на стенах зданий и заборах, пошлём отсюда подальше…
— Да я бы и сам рад уйти, так не пускаете же! И не за вами сюда спустился, а…
— За чем или кем? — продолжал выдерживать паузу "пещерник" по знакомству Павла с анальным детектором лжи. Похоже, тот был готов ему выложить всё без обиняков на чистоту, если они его в свою очередь не тронут. А он их — и подавно!
— За одним своим сотрудником и…
— Договаривай, раз начал, а ить всё одно заставим говорить, — поднёс "пещерник" раскаленный докрасна паяльник, зловеще светящийся во тьме подземных коммуникаций. Он резко изменил своё мнение вставлять ему его в зад. — Глаз выпалю! Ну…
— Одну девицу…
— Стало быть, их твои люди ищут?
— Да, они нам нужны, иначе бы не стали беспокоить вас…
— Предлагаешь нам сговор? Голословно?
Пещерник не верил на слова, тем более сотрудникам силового ведомства.
— Папой клянусь!
Павел в очередной раз намекнул на свою фамилию.
— Кто он там у тя по документам? — потребовал "пещерник" корки ФСБ у Сопли.
— У-у-у… — затянул тот, силясь прочитать.
— Дай сюда — я сам… — выдрал у него документы "пещерник". — Усольцев!?
Известие оказалось неожиданным для него. Тот являлся его работодателем — деловым партнёром по бизнесу, завязанному на криминале. Бомжи хранили его товар, доставляемый контрабандой в город, и отвечали головой, а он частично делился с ними им в качестве оплаты по бартеру. Ведь являлся плодово-овощным магнатом. Вся продукция пищевой торговли в городе частным образом шла через него. Отсюда и плодово-выгодное пойло "чернилом" постоянно имелось у "пещерного" люда под рукой и закусь к нему — то, что портилось и быстро начинало гнить. Им они и дезинфицировали просроченный товар.
— Да, это я — Павел "Батькович" Усольцев-младший… — чуть повысил голос незваный гость.
— Это меняет дело. Нечасто к нам захаживают столь приятные люди… — отметил в свою очередь "пещерник".
Соглядатай с бугаём недоумевали, почему вдруг изменился их пахан. Им было невдомёк о том бизнесе, котором он вёл с отцом сотрудника ФСБ. Предложил ему вместо паяльника стул. Благо к столу приглашать не стал, но зато подал стакан, вывернув в него остатки содержимого бутылки.
— Пей…
— Это то, что я подумал?
— Ага…
— Товар отца?
— Ну да… — продолжал скалиться, пытаясь улыбаться "пещерник". Лучше бы просто держал рот на замке.
— Проще застрелиться, всё меньше мучаться придётся!
— Брезгуешь — нами? Нашим гостеприимством? — не выдержал Сопля.
Осадить его "пещерник" не успел. Павел расстарался, ублажая бомжей, опрокинув содержимое стакана на себя, и больше пролил, чем влил, куда следовало. Закашлялся.
— А терь закуси… — сунул какой-то просроченный продукт с гнильцой "пещерник".
Брезгливо морщась, Павел уступил. Вроде банан проглотил, хотя и захрустел как огурцом. Но спрашивать не стал, чем давился в очередной раз. Стерпел и это унижение.
— Поможете? — наконец-то молвил он, прожевав то, что мешало ему говорить.
— А то как же! Все ж божью люди, аки твари… — повеселел "пещерник". — Картинки с собой?
— Одна найдётся, — вспомнил Усольцев-младший: у него в портмоне имеется фотоснимок, где он с Фоминым стоят в обнимку в костюмах с иголочки при наличии лейтенантских пагонов на выпускном вечере по случаю окончания академии МВД. И оба "хорошенькие".
— Да нет его у него — и кошелька при нём не было, — выдал на-гора Сопля. — Как ща помню! Зую даю!
— А ежли поискать… хорошенько? И вспомнить! — настоял "пещерник", намекнув недвусмысленно соглядатаю: сам обыщет, если тот не вернёт гостю его вещи. Не сомневался: сопливый позарился на "бабло". И возвращать — западло. Но не сегодня. Пришлось уступить.
— Ах да, чуть не забыл… — плохо подыграл он "пещернику".
Про деньги Павел даже и не вспомнил. Благо фото осталось на месте. Его и продемонстрировал местному пахану.
— Ну и рожи, а опухли, аки у пьяного пчеловода свалившегося в улей… — посмеялся "пещерник". В его поведении не осталось ничего человеческого. — Найдём — отыщется твой подельник! Натворил чего — кинул? Так мы его быстро перевоспитаем!
— Вот только без этого — вашего детектора лжи. Мы тоже не пальцем деланы через то место, и кое-чего умеем, а допрашивать при случае в цокольном помещении, — напомнил Павел о не столь далёких временах союзного построения общества по принципу равенства и братства.
— Ежли б не твой однофамилец, ща разговаривали бы иначе и в ином месте, а вертел бы тебя на детекторе лжи, как…
— Оружие верните! — настоял Усольцев-младший.
— Чё? — переспросил Сопля.
— Табельное — пистолет!
— Ну… — рыкнул "пещерник".
Его Павлу вернул бугай.
— Терь всё?
— Почти…
— Свободен! Не попадайся больше! Вали с ними…
На том и расстались. "Пещерник" завалился спасть в своей берлоге, а его люди повели Усольцева-младшего на поиски пропажи. Недолго он провалялся там. Поспать вновь не дали.
— Какого чёрта! Кого там ещё принесла нелёгкая-А-А…
Он оказался в окружении рабочих в оранжевых комбинезонах.
— Совсем обнаглели-и-и…
Грянул выстрел, обрывающий крик "пещерника". Пуля пробила ему ногу в районе коленной чашечки. Раздался хруст, и новый крик от боли. А затем стук прикладов по рёбрам. И хрипы ввиду появления крови из гортани. Она пошла у бомжа ртом и носом. Из ушей пока не было видно.
Некто из "гастарбайтеров" обратился к нему. Их интересовала та же личность из ФСБ, за которой он отправил с Павлом своих людей.
— Шибко скоро найдут и приведут… — пытался выиграть он время у смерти.
Не тут-то было, последовало новое нажатие на спусковой механизм того работника, у кого на комбинезоне была начертана крестом буква "Х". Что она обозначала, а и иная "М" на других работниках подземки, догадаться не успел, как и расшифровать. Его завербовали. Он стал в один ряд с суррогатами. Отныне являлся их глазами и ушами в подземных коммуникациях города. И ладно бы только он, а то и звери — собаки. И лучше ищеек не найти.
Круг поисков сужался. Преследователи знали своё дело, не замечая усталости, как впрочем, и иные физические отклонения от нормы. Цель определена и должна быть захвачена, в случае сопротивления — нейтрализована, а невозможности захвата и вовсе ликвидирована.
* * *— А-а-а… — застонал некто вблизи от троицы рыскающей по городскому подземелью.
Все разом замерли, а Усольцев и вовсе едва не умер, отделавшись лёгким испугом, испоганив воздух.
Деваться некуда — дышать нечем, бомжи предпочли кинуться на того, кто побеспокоил их. Обыскали, не вымазавшись ни капли в чужой крови.
Стонущий тип был ранен и серьёзно. И кто знает, сколько ему оставалось жить. Возможно, час его кончины уже близок.
Помереть не дали, Павел потребовал показать ему, что там нашли бомжи у умирающего. Те отказались, пряча свои находки, ссылаясь: это их добыча. Ему никто не мешал делать того же вперёд них.
Усольцеву ничего не оставалось, как взглянуть в лицо типа. Зажмурился, не веря своим глазам.
— Стар-Ик… — сделалось ему вдруг нехорошо.
— Чё? Кто? Твой? — решили бомжи: перед ними тот, с кем имеет дело "пещерник", а это чревато тем, чем он грозил чуть ранее Павлу — "детектором лжи". И за него он вставит его им не раз и не только в анальные отверстия, но и глаза.
