Федор Березин - Пожар Метрополии
И вот вследствие досрочно-неплановых потерь, а главное из-за того, что враг настороже, и случился новый урон. По большому счету, остальных спасли «панцири». Даже плазменная пуля не всегда пробивает все слои. К тому же «доспехи» работают на смелость: гораздо легче идти в атаку, облачившись в броню. Не говоря о невозможности сойтись с боевым скафандром врукопашную. Циркулирующие в американской армии байки утверждают, что русских хлебом не корми – дай помахаться кулаками. Но любое карате против закованного в кевлар воина – детсадовская возня. В общем, когда расстояние оказалось в вытянутую руку, да даже метров в пять, при очищенном от деревьев пространстве в ход пошла «стреляющая паутина», «иерихонские трубы» и прочая полицейская техника. Благо, не всю ее извели в незапланированной бойне с конницей. Так что любимой русскими пословицы «Пуля дура – штык молодец» проверить на практике не получилось.
Кто-то из особо трусливых, а может, просто умных, или даже изначально лишенных возможности обороняться в связи с разрядкой аккумуляторов «плазмобоев» пытался сбежать. Глупости, еще один вид ясельных приемов. В экзоскелете, может, не слишком умно ставить спринтерские рекорды, но преследовать беглеца – сплошное наслаждение мощью. Мало того что там, где обычный человек несется задыхаясь, ты двигаешься словно на глиссере, так еще его хлещут всяческие препятствия – ветки и прочее, а тебе это все как большому кораблю. А кроме того, война ведь проводится на плоскости – ориентируясь по следящей системе, ты можешь срезать углы.
Так что русских взяли всех.
Связали, в смысле надели наручники, привели в чувство тех, что попали под «теннисные шарики» – большие резиновые пули, оживили оглушенных звуковым ударом «иерихонских труб», растормошили или утерли слезки вдохнувшим газ. Запросили новые инструкции из штаба.
– Как насчет подачи вертолета? – поинтересовался Давид Арриго, доложив о потерях и количестве пленных.
– Подождите, капитан, – перебили оттуда. – Груз с ними?
– Что имеется в виду, сэр? – спросил Давид, хотя уже понимал, о чем речь.
– Осмотрите их багаж! Впрочем, проверьте датчиком, так быстрее! И скоренько доложите результат!
– Есть, сэр! – отчеканил Давид Арриго, а через некоторое время доложился. – Господа, у них ничего такого нет. Как насчет транспорта? У меня раненые…
– Да подождите, вы, капитан. Наши спецы считают, что они избавились от поклажи во время дождя. Это достаточно большая зона поиска. У нас нет времени. Там поблизости лазит всякая погань: вдруг они что-нибудь найдут. Тогда вся ваша активность насмарку. Так что подождите с геликоптером. Требуется найти заряды. Арриго, мы знаем, что у вас нет соответствующего оборудования – это не предусматривалось. Но может быть, вы сможете их как-нибудь допросить и узнать место «захоронения»?
– С удовольствием, сэр! Здесь выявлены слабые элементы. Например, одна женщина. Кроме того, я наблюдаю тут известные мне ранее лица…
– Да? – опешили в штабе.
– Посему примерная иерархия отряда выявлена. Их главный, как я ведаю, питает к даме некоторый интерес. Этим можно воспользоваться?
– Откуда у вас такие сведения, Давид? Ладно, вам там, на месте, виднее. Делайте что-нибудь, только побыстрее. Нужен срочный результат.
– Есть, сэр, – сделал завершающий аккорд уроженец штата Нью-Мексико.
Ну что ж, ему развязали руки. И теперь все должно пойти как надо. Более того, теперь далекие стратеги в Вашингтоне вынуждены прислушиваться к его – Давида Арриго – советам. Ведь оказывается, те, кого он поймал, это все давным-давно знакомые лица. Конечно, может, где-то в лагере для военнопленных, из которого эти русские каким-то путем вырвались, кто-то из следователей узнал об их житье-бытье какие-то интересные нюансы, но только один Арриго видел этих людей, так сказать, на воле. Как некоторые исследователи наблюдают хищников. Так что он наверняка знает об этих ребятишках несколько больше, чем даже Центральное разведывательное управление.
136
Моря, которые нас выбирают
Итак, бывший президент цельной когда-то Бразилии мог гордиться умелой стрельбой своего линкора. Однако наличие этого железного выходца из прошлого сейчас, в этом времени, явно входило в противоречие с законами всемерного торжества энтропии. Как же это прошлое могло непосредственно соприкасаться с настоящим? Здесь явно попахивало «машиной времени». Законы Вселенной не могли позволить осуществиться такому изобретению. Вселенная всесильна, но испарять по данному поводу весь планетарный рой, обращая ближнюю звезду карликом, было как-то не с руки. Срочно снести всю локальную геополитическую архитектуру, породившую данное противоречие, получалось гораздо более рациональным и объяснимым логикой способом.
Комбинация задействованных в этом участке Карибского моря фигур, по большому счету, представляла собой расставленное в красивые, взаимосвязанные узоры домино. Нужно было только тронуть какую-то из неустойчивых костяшек, и в движение приходила вся размещенная на столе акваторий и территорий конструкция. Что с того, если она не создавалась по взаимному плану? Принципы построения узоров совпадали у всех. Это были правила ведения войны. Кто-то скажет, что войны в двадцать первом веке ведутся без правил. Он будет не прав. Ограничители существуют всегда. Хотя бы законы физики, распространяющиеся на данное поколение оружия.
Может быть, кому-то не нравится привлечение к делу законов физики и космологии? Пожалуйста, пусть это будет называться «божественная справедливость».
Так вот, божественная справедливость вершилась. А поскольку предначертанные замыслы производятся человеческими помыслами, то есть руками и головами существ исходно не идеальными, то весь замысел должен для надежности скрепляться по известным даже людям принципам – дублированием систем. И естественно, каждая из систем, для той же общей надежности, обязана абсолютно не ведать о дубляже.
Так происходило и сейчас. Следуя полученной загодя инструкции, венесуэльский коммандер Хавьер Буэн привел в готовность ракето-торпедную начинку носовых торпедных аппаратов. Начатая бразильским линейным кораблем стрельба сняла с его лодки «Сиприано Кастро» последние ограничители. До сего момента ведущиеся на территории суши страны Панамы боевые действия происходили как бы автономно, сами по себе, однако теперь, с началом артиллерийского обстрела, они скачком распространились на окружающую акваторию. И кто знает, может быть, достаточно широко. Ведь если дальнобойность орудий «Дон Кихота» была относительно небольшой – хотя для такой стиснутой океанами страны, как Панама, больше и не требовалось, – то в его арсенале наличествовали еще и крылатые ракеты. Последнее обстоятельство расширяло ареал войны экспоненциально. И если для Хавьера Буэна начало стрельбы просто снимало давно мешающий внешний барьер, то для тех штабистов, что поставили этот самый барьер, активация «последнего броненосца» давала сейчас возможность убрать с поля очень опасную, стратегически важную фигуру не только этой, а всех будущих разборок регионального уровня. Сейчас было даже неважно, по кому конкретно вели стрельбу строенные калибры «Дон Кихота». Вероятность того, что снаряды выпущены по небольшой группе венесуэльских коммандос, которые теперь тоже бродили по лесам и горам Панамы, как обязательный символ что-то значащих в местном раскладе стран, была столь малой, что даже не бралась во внимание. Вполне может случиться, снаряды линкора разметали кого-то из сухопутных конкурентов Венесуэлы. Однако они не состояли с Лесной Бразилией ни в каких союзнических отношениях, так что даже если сейчас случайным образом атаке подверглись невольные союзники по штурму «Купера», кто гарантирует, что в другую секунду фортуна не переменится?
В общем, начало стрельбы послужило сигналом. Однако Хавьер Буэн и его на редкость грамотный для уровня Латинской Америки экипаж не успели.
– Командир, – доложил ему офицер-гидроакустик, – смотрите! Что-то по азимуту пять!
– Вот черт! – прокомментировал наблюдаемое на мониторе коммандер Буэн. – С «пуском» пока подождем.
Менее чем в двух милях от них воду вспарывали чужие, выпущенные неизвестно кем торпеды. Из простейшего расчета, тут же произведенного компьютером, выходило, что их целью является бразильский линкор.
– Это может быть кто-то из наших? – спросил старший помощник Либорио. Имелись в виду другие лодки Венесуэлы, первоначально задействованные в общей «завесе».
– Что там по характеристикам «рыб»? – поинтересовался у акустиков командир.
– Не слишком совпадает с характером наших, – пожал плечами лейтенант. Однако он не был уверен. У всего экипажа не имелось никакого боевого опыта.
– Сохраняем режим «молчания». «Бразилец» никуда не денется, – распорядился коммандер Хавьер Буэн, хотя прекрасно знал, что это не так. Кто-то более коварный и опытный уже украл у него из-под носа самую доблестную в жизни победу.
