Олег Верещагин - Чужая земля
— Понял, извини, — Игорь поднял ладонь. — Что-то я заболтался. Или, как Степка скажет, затрепался.
— Ты что с ним делать будешь? — поинтересовался Борька. — С собой возьмешь?
— Не могу я, — вздохнул Игорь. — Вот хочу его на латифундию к генерал-губернатору сосватать. Там ему легче будет адаптироваться, полузамкнутый военизированный социум… Документы я приготовлю, настоящие, причём.
— Он, по-моему, уже адаптировался, — заметил Борька. — Дирижаблями увлекся…
— Так пусть учится и водит! — предложил Игорь с легким раздражением. — Вон, Ревякин помог бы. Нет, он ко мне прилип.
— Не надо так, — покачал головой Борька. — Ты его из небытия в прямом смысле слова вытащил, чего же ты хочешь…
— Ладно, потом решим… — Игорь помолчал и неожиданно сказал: — Мне тут не нравится. Так красиво казалось, а сейчас… — он призадумался и признался: — А сейчас страшно.
— Тебе? — поразился Борька, даже ноги скинул с пульта.
— Ну, не страшно, — поправился Игорь. — Не по себе… Ты когда на горы смотрел — ты ничего странного не видел?
— Замок, что ли? — хмыкнул Борька. — Мне Зиг рассказывал… Буйное германское воображение.
— А это тоже? — кивнул наружу Игорь
Перед ними был канал. Над облицованными сверкающими плитами берегами склонялись водопадами пышные деревья. По каналу медленно плыла длинная узкая лодка, по бортам которой, покачиваясь на резных стойках, горели ажурные фонари. Через секунду все это растаяло.
— Не залететь бы нам туда, — буркнул Борька, — а то будет у нашей экспедиции очень оригинальный конец… Ну, я, пожалуй, спать пойду. Да и ты бы ложился.
— Лягу, — пообещал Игорь, но остался сидеть задумчиво. Борька ушел; Игорь сидел довольно долго, потом медленно, словно бы нехотя, включил связь и вышел на Довженко-Змая.
— Что случилось? — с легким недовольством спросил генерал-губернатор. — У меня встреча с директорами компаний, извини.
— Один вопрос. — Игорь наклонился к экрану. — Это правда, что у тебя во дворце есть стабильный хронопрокол?
Глаза генерал-губернатора нехорошо сузились, став похожими на лезвия ножей, лицо окаменело. Потом он выдохнул и прикрыл лицо ладонью. На пальце сверкнул тяжелый гербовый перстень.
— Извини, — с трудом сказал он и убрал руку. — Мне показала этот… это место девушка, которую я любил. Я туда не хожу и не люблю вспоминать.
— Ты не пробовал… — начал Игорь, но Довженко-Змай перебил его:
— Один раз. Еще с ней. Бравировал. ОНИ меня видели, а я их начал даже слышать. Буквально несколько секунд — как вспышка, — генерал-губернатор снова закрыл лицо рукой и глуховато сказал: — Не смей больше спрашивать, иначе я тебя убью.
— Ты ведь ходишь туда, — упрямо сказал Игорь. И с трудом выдержал взгляд, страшный — таким и впрямь убивают… — Я хочу узнать, Сергей. Мне очень нужно, правда.
— Спрашивай, — отрезал генерал-губернатор. — И проваливай.
— ЭТО… ну, проколы. Они связаны с яшгайанами?
Довженко-Змай моргнул, его глаза стали искренне удивленными:
— Нет, конечно… С чего? Если хочешь, возьми монографию, она недавно вышла. Войко… э… Драганов написал. "Систематика и темы сумерлианских проколов в хронопространство Рейнджеров." Это к яшгайанам имеет отношение не более, чем восход и закат… У тебя все?
И, не дожидаясь ответа, отключился.
Игорь медленно протянул руку и тоже отключил связь. Он еще долго сидел в кресле, то вглядываясь в темноту, то обшаривая окрестности ментальным "щупом".
Его не оставляло ощущение, что впереди ждет большая опасность.
5Оказалось, что заночевали они не так уж далеко от сухого места, и лесоход весь день шел по роскошным лесам, оставлявшим впечатление большого заброшенного парка, кишащего живностью. Гнетущее ощущение, навеянное затопленным городом, постепенно покидало всех.
Кроме Игоря. Для него наоборот — росло напряжение. Немного отпустило только вечером, когда поужинали, убрали за собой, погасили костер и взобрались обратно — на машинный верх.
Катька спустилась вниз — слышно было, как она включила связь и заглушила ее, очевидно, усевшись в не ушниках отрабатывать сеанс. Остальные разлеглись на крыше лесохода. Молчали, задумчиво смотрели в небо и слушали звуки ночной жизни, по временам вздыхая. Звезды светили особенно ярко, плыл между них огонек орбитального терминала, а левее — огни рейсового…
— Стратолет до Озерного, — лениво сказал Женька. Борька развернулся, сел и решил:
— Пойду вниз…
Но спуститься не успел — послышался шум, стук, и наружу, как пробка из бутылки, вылетела Катька. Борька отшатнулся и сел, едва успев опереться руками:
— Ты чего?!
— Подожди! — отмахнулась она. — Ой, ребята, Лизка! Ой, что я услышала!
Все повскакали.
— Что, что?!
— Война?! С кем?!
— Катюх, не бормочи, говори!
— Ой, — в очередной раз сказала Катька, уж совершенно непохоже на себя, — только что новости передавали — какой-то корабль скиуттов, я не запомнила, какой — встретил недалеко от освоенных территорий "Челленджер"!
Наступило молчание. Все моргали ошеломленно, только Степка просто ничего не понимал и переводил взгляд с одного на другого.
— Да ну, ерунда, — неуверенно разродился Игорь. — Хотя… Пустой?
— Да не пустой, в том-то и дело! — завопила Катька, полностью вылезая из люка…
…Когда окончились Серые Войны, резко поредевшее и сильно поумневшее человечество довольно быстро освоило Солнечную Систему, выяснив, что пригодных для жизни планет в ней не существует. Проекты геизации некоторых из них вышли удачными, но долгосрочными… а главное, человечество неудержимо тосковало по звездам, до которых не могло добраться.
Тогда родились несколько амбициозных и ошеломляющих проектов, к числу которых относился "Челленджер".
Летом 35 года Промежутка (так позже стали называть время между окончанием Серых Войн и Галактической Эрой) с англосаксонского космодрома в поясе астероидов к звезде Альграб, дельте Ворона, стартовал фотонный звездолет «Челленджер» с экипажем из сорока человек. Грандиозный проект был рассчитан на полвека полета с околосветовой скоростью, большую часть этого времени астронавты должны были провести в криостатах, посменно дежуря. Англосаксы как бы заранее ставили себя в приоритетное положение по отношению к русским, как покорители звезд, превращаясь в первую астродержаву Земли. На осуществление проекта были брошены лучшие силы, а «Челленджер» для своего времени был превосходным кораблем.
Неплохо начинавшийся проект оборвался через три месяца вместе со связью. Ученым осталось лишь строить предположения, что же случилось с "Бросающим вызов".
Через полгода практически та же судьба постигла русский «Рейд» и второй английский корабль — "Стар хоум", осуществлявший принцип самовоспроизводящегося социума: на нем летели больше трех тысяч человек. После этого человечество скрепя сердце отказалось от игр с космосом, начало искать иные пути и нашло их. Новые корабли искали пропажу, снаряжались даже специальные экспедиции, но всем было ясно, что это просто дань мужеству первопроходцев. Дальний космос никогда не отдавал свои жертвы. Если с кораблем прервалась связь — он погиб. Это правило было непреложно даже сейчас, через два с лишним века после тех событий.
Но через эти два с лишним века «Челленджер» возвращался…
…После полутора часов, проведенных в молчании и неподвижности у экрана связи, все оставались такими же неподвижными и молчаливыми, даже когда Игорь отключил аппарат. В тишине Лизка вдруг зашмыгала носом и тонко сказала:
— Жалко их… Восемь человек осталось, и видели, почти все покалеченные…
— Жалко?! — возмутился Борька. — Да они герои! На такой лоханке… — он затряс головой. — Но ДВА ВЕКА! Двести сорок пять лет, вы слышали, двести сорок пять, как же так?!
— Тебе объяснили, — степенно отозвался Зигфрид. — Попадание в свертку. По этому древнему Эйнштейну. У нас — два с половиной века, у них — два года. А космос огромен, не удивительно, что их никто не встретил.
— А не слышал их никто, потому что ни чистым радио, ни чистым теле давно никто не пользуется и не принимает, конечно… — Женька что-то еще хотел оказать о проблемах космической связи, но вместо этого замотал головой, как Борька. — Не представляю!
— Они летели к Альграбу, — Игорь встал и ладонями уперся в потолок, словно хотел поднять его, как люк. — Они готовы были отдать этому всю свою жизнь. Хорошо, долетели — для них! — за два года. Но Пространство отняло у них их открытие, их жертву…
— Альграб — семнадцать планет, около века назад англосаксы застолбили там свои Луны — две, — тихо сказала Катька. — Могли, кстати, найти следы высадки, но просто не искали. Слишком невероятно…
