Владимир Лосев - Звезды во мраке
Правда, только в том случае, если баррикада еще останется…
По какой-то неизвестной ему причине трупы разлагались с огромной скоростью – сначала твердые, а потом и другие ткани превращались в вонючую жижу, ибо человеческое тело на восемьдесят процентов состоит из воды. Любая влага имеет свойство испаряться даже при комнатной температуре, наполняя воздух своим запахом, – именно поэтому так тяжело дышать. Особенно поражало, как быстро распадаются кости – самая крепкая ткань организма, словно что-то их взрывало изнутри.
Данька полежал еще немного, чувствуя, как сердце бьется все тише, дыхание слабеет, а веки становятся тяжелыми: усталый, перегруженный впечатлениями мозг просил передышку. Слишком много произошло непонятного и странного за эти полдня, да и физические нагрузки тоже были немалыми – пришлось пострелять, полазить по деревьям, побегать, поползать…
“Больше не могу, нужно отдохнуть, поспать, и тогда все само собой наладится, а если не наладится, то хотя бы станет легче справляться со всем этим. Уставшие люди всегда делают такие ошибки, которые потом трудно исправить…”
Это была последняя мысль перед тем, как парень погрузился в кошмар – тяжелый, тягучий, как застывшая смола. Снилась ему странная тень, которую он видел над полицейскими машинами., похожая на огромную летучую мышь. Она кружила над ним, протягивала к нему свои когти, чтобы схватить и растворить в себе или, наоборот, раствориться в нем – сама эта мысль казалась дикой даже во сне. Но когда неведомая тварь прикасалась к нему, ее отбрасывало далеко назад, и чем чаще она на Даньку нападала, тем активнее и мощнее становилась сила, просыпающаяся в нем.
Юноша застонал во сне. Ему было больно и неприятно, когда летучая мышь пыталась проникнуть в него. Он отбрасывал ее, как когда-то отбрасывал огненные существа во второй инициации. Справиться с ними удалось, только покинув собственное тело…
Но старейшины снежных волков говорили, что если Данька будет часто выходить из тела, то однажды не сможет вернуться и потеряется в пространстве, а его тело без разума и воли будет бродить по пустым улицам этого городка…
Данька проснулся от собственного невнятного бормотания и попробовал подняться – настроение немного улучшилось, хотя внутри от тяжелого сна осталось ощущение жуткого недоумения, боли и разочарования в себе.
Юноша подошел к двери, осторожно открыл ее и выглянул в коридор. Запах там стоял по-прежнему густой, но глаза уже резало не так, как раньше. Баррикада трупов значительно уменьшилась, а зловонная бурая лужа под ней разлилась метра на четыре. Полиция, как он и думал, еще не добралась до второго этажа.
Данька захлопнул дверь, закрыл на засов и занялся поисками еды, так как желудок уже пришел в себя и снова требовал пищи. В панели под струей водопада он обнаружил замаскированную полку со спиртными напитками, а в соседнем отделении пластиковые бутылки с чистой водой. В небольшом ящичке под камнями нашлось несколько упаковок сухого печенья, которым наконец-то удалось отбить неприятный вкус мертвечины во рту.
Данька поел, сел в глубокое удобное кресло, откинулся на спинку и вывел на панель картинку двенадцатого штрека. И ничего не увидел – ни одного шахтера, не было даже трупов – только пустой туннель.
Он вздохнул и закрыл глаза.
…Итак, внизу полицейские, они знают, что Данька звездный разведчик, но полны желания его убить. Удивительного в этом ничего нет, он всегда терпеть не мог полицию именно из-за ее непредсказуемости. Вроде бы каждый по отдельности полицейский идиотом не кажется, но когда они собираются вместе – сразу тупеют.
Как переносится болезнь – неизвестно, но можно предположить, что по воздуху. Тогда, следуя стандартной логике, получается, что у полицейских внизу очень много шансов заразиться, и, вероятно, это уже случилось. Следовательно, внизу находятся одни трупы, а Данька может выйти, если защитит себя от вони и будет осторожен…
Данька сорвал обивку кресла из плотной двухслойной ткани и сделал из нее повязку на нос. Потом проверил пистолеты и вышел из кабинета.
Баррикада из трупов уменьшилась вдвое, и ее при желании можно было перепрыгнуть. Так парень и сделал, но при этом поскользнулся на влажном пластике при приземлении и прокатился по полу, однако с трудом, но равновесие удержал.
Робот на лестнице стоял там же, где Данька его оставил. Юноша ввел код на включение, и машина поползла вниз, а парень следовал под ее прикрытием.
На первом этаже дышать стало легче благодаря разбитой двери и тому, что трупы уже почти исчезли. Данька, отбросив повязку, осторожно выглянул из-за угла, но второго робота не увидел – похоже, полицейским удалось его вытащить.
В коридоре у входа лежали два свежих трупа с яркими галунами на мундирах – полицейские умерли от той же болезни, что и мутанты – лица белели в полумраке, а губы были синими. Можно было больше не прятаться, болезнь, видимо, убила всех.
Перед зданием лежали в разных позах еще пятеро мертвых полицейских.
Данька осмотрел мертвецов: симптомы были у всех одни и те же – серо-белая кожа и раздавленный под собственной тяжестью череп.
Все двадцать машин были здесь, отсутствовал только броневик. Даниил ходил среди безжизненных тел и вздыхал. Возможно, что причиной смерти и этих людей стал он, но и полицейские тоже виноваты в своей смерти – не послушались его, а надо было стремглав убираться отсюда. Никто не виноват, он предупреждал о возможных последствиях…
Так или иначе – путь свободен, можно отправляться в столицу. И лучше использовать для этого одну из полицейских машин, вряд ли они теперь кому-то понадобятся. Юноша сел за руль, изучил панель – похоже, все просто, почти нет автоматики.
Двигатель заурчал, глотая топливо, и сразу засветился небольшой экран с предостерегающими красными знаками – система защиты оказалась примитивной, Данька с ней быстро разобрался, снял все ограничения, нажал на единственную педаль, и автомобиль тронулся с места.
В десанте Даньку обучали вождению других машин. Они были оснащены автоматикой, сами определяли маршрут движения, а водителю требовалось только указать конечную точку на карте. Здесь же пришлось потрудиться. Юноша все время дергал непривычное рулевое колесо. На ровном асфальте автомобиль вел себя довольно устойчиво, но когда начались полосы с естественным грунтом, он вел себя непредсказуемо. Тем не менее Даньке удалось добраться до города, ни разу не съехав с дороги и не перевернувшись.
Он уже торжествовал, когда из-за поворота на него выскочил тот самый полицейский броневик с перекошенными башенками, ударил машину в бок и потащил к ближайшему зданию, чтобы раздавить.
Юноша, придя в себя после жесткого удара, с трудом сумел открыть дверцу и выскочить на дорогу, прежде чем броневик превратил его автомобиль в груду пластика.
Данька вытащил пистолет, добежал до кабины полицейской броневой машины, рванул дверцу и едва успел отшатнуться – на него выпал мертвый водитель с белой кожей и синими губами. Даже не верилось, что еще мгновение назад он был жив. Больше в кабине никого не было.
Юноша отключил работающий двигатель и устало сел на подножку. Немного придя в себя, он обошел броневик и открыл дверь командного отсека – оттуда вырвался настолько густой запах разложения, что Даньку буквально отбросило назад, – внутри находились мертвецы, уже частично разложившиеся, а за пультом управления оружием висел на привязных ремнях высокий человек с серебряными звездами, который сжимал в мертвых руках небольшой микрофон.
Даниил вздохнул и зашагал по широкой пустой улице к блестевшей в свете заходящего багрового светила нитке монорельса.
Что будет дальше, он не знал и не хотел знать.
Это было плохо и неправильно – его силой отправили в двенадцатый штрек, а в результате он превратился в человека, несущего всем смерть. Даниил Кромвель не виноват – все жители этой планеты, кто пытался его убить, умерли сами, потому что приблизились к нему.
Данька шел по улицам и вертел головой в надежде увидеть какой-нибудь магазин, кафе или ресторан. Тело снова требовало еды, похоже, что у него от пережитых опасностей разыгрался аппетит.
Одна улица плавно переходила в другую, а Даньке не попадались ни ресторан, ни магазин, ни кафе повсюду стояла мертвая тишина, словно люди никогда здесь не жили. В любом городе всегда есть звуки: звучит чей-то смех или пьяное бормотание из подворотни, доносится детский крик, шаги, шуршание шин по пластику или звук мотора, а здесь только ветер таскал по асфальту куски рваного пластика.
Даниил свернул на маленькую улицу и увидел вывеску того самого кафе, в котором должна была состояться его встреча с человеком, продававшим артефакт. Дверь была приоткрыта.
Когда Даниил щелкнул выключателем, загорелось три бледно-синие лампы, и юноша увидел толстый слой пыли на табуретах и на барной стойке. Кафе, возможно, было закрыто даже до того, как он прилетел на планету, ощущение было такое, что здесь никто не бывал по меньшей мере месяца три, если судить по слою пыли
