Вадим Денисов - Стратегия. Возвращение

Избавить мясо от трихинелл крайне сложно, придется кипятить в течение трех часов, если куски не толстые. Впрочем, с медвежатиной так и будет: мясо жесткое – чем дольше варишь, тем мягче. Часов шесть. Посол и копчение не помогают, как и обжарка.

Но здесь не Земля. Пока что лаборантами Медцентра не выявлено ни одного случая заражения! Косолапые на Платформе здоровые. Пока…

Я подстрахуюсь, хоть и знаю, что это самообман, – привычка: тонкие пласты хорошо обжарю и только потом смешаю с вареным рисом. На добросовестную разделку, как и на многочасовую варку, времени не было, и потому я просто пошел и вырезал подходящую часть филе. Поедим, переждем ливень, который наверняка случится, потом уж займемся дичью вплотную.

Кипела вода, разбухал рис, на жаровне шипели тонкие полосы медвежьего мяса.

Вышел посмотреть – как там, на лесоповале?

Гоблин шел к избе, как трелевщик, зажав под мышками сразу две приличного размера сосны. Даже сучьев обрубать не стал.

– За дом сворачивай! – крикнул я заботливо. – Там навес! Ой, как бы мясо не пережарилось!

И удрал в избу. Полило через двадцать минут.

Мишки все не было, а я уже смешал – пусть настаивается.

Дождь быстро не закончился, превратившись в хороший тропический шторм, в перспективе грозящий перерасти в ураган. Время шло, вечерело… Я принялся за оживление нового жилья, тихо возюкался, растаскивая и раскладывая. Похоже, дальнейшую разведку придется продолжить уже завтра. На улице выло и вздрагивало. Хорошо сидеть в тепле!

– У робинзонов крузов всегда так происходит, – пробурчал Сомов в сторону камина, проходя в избу с большущей вязанкой дров. – Только начнешь прибарахляться, как стихия срезает излишнее, что за стерва.

– Садись за стол. Ложку держи, какая уж получилась.

– Зашибись! У-у! Запах какой! Все сожру! А знаешь, там обрыв есть. И реку видно. В этот обрыв остатки дичи и сбросим, чтобы не разводить возле жилья тухлятину, птички-лисички быстро растащат.

– Есть все-таки река?

– Ага. Небольшая. Не Волга…

Сыто икнув, Мишка закурил.

Вот теперь можно браться за другие хозяйственные дела. И прежде всего надо быстренько разобрать трофей, а потом помыться. Перед этим нагреть побольше воды, благо нашелся медный таз и два оцинкованных ведра – за дровами, под навесом.

Шторм почти стих. Уже оживилась мелкая птица, запела, зачирикала на радостях. Все чаше выходящее из рваных остатков свинцовых облаков закатное солнце быстро превращало пейзаж в окрыточную картинку.

Третью кружку выдуваю, все не могу напиться.

У сталкера высшей категории жизнь всегда хороша.

– Ну что, Гоб, хватит нежиться, пошли посмотрим на реку.

Вполне может быть, что это не единственная артерия.

«Странные избы», так сталкеры называют подобные строения. Возле них хорошо сбрасывать спасателей или бойцов, возвращающихся со специальных заданий. Однако чаще они попадаются пустыми: есть версия, что такие строения предназначены для точек роста, будущих поселений. Не амбары с припасами, а именно жилые… Дороги возле них встречаются, вот что важно, как и возле некоторых локалок. Характерная особенность – грунтовка никогда не подходит к строению вплотную, обрываясь за несколько сот метров.

– Готов!

– Тогда веди, – решил я.

Берег небольшой таежной реки.

Много темной колючей зелени и птиц на воде. Вода в реке прозрачная, однако темная, значит, грунт каменистый. Очевидно, что зверски холодная, насыщенная кислородом, такую любят рыбы благородных пород. И она питьевая. В вышине треснула веточка. За спиной стоял небольшой лес островком, который надо бы осмотреть подробней, но я только слушал, не в силах оторвать глаз от водной глади.

Никаких признаков цивилизации.

Не гудят на реке моторы, не тянется по небу… ни хрена. Впрочем, там пока ничего не видно, все до сих пор затянуто сплошной пеленой тонких серых облаков, в той стороне еще идет дождь. Подойдя к обрыву с правой стороны узкого, заросшего ивняком овражка, я осторожно вытянул голову. Неудобное место, вниз видно плохо.

– Ты смотрел, что непосредственно под нами?

– Я высоты боюсь! – дежурно отшутился бывший десантник.

Пляж-полка имелась только в одном месте, на большом протяжении берег обрывался в реку стеной. Медленное течение постепенно подмывало мягкий грунт правого берега, постепенно меняя русло, земля осыпалась, одиночные сосны, осмелившиеся произрасти в опасной зоне, падали в воду и уходили в путешествие к низовьям. На галечной полке лежала груда наваленных друг на друга деревьев, вынесенных течением…

Назад! Ух, черт! Чуть не свалился, кромка осыпается.

Лес вырос на холме. С правой стороны, как и к воде, он заканчивался обрывом. Слева виднелась узкая поляна, даже нормальное дикое поле, спускающееся к реке. Примерно через километр там опять начинались береговые заросли, стоящие уже в низине. Из-за холма на реку смотрели горы – невысокие, сплошь покрытые густой зеленью. Заметил ручеек.

За склоном простиралась окрашенная заходящим солнцем безбрежная равнина холмистой тайги. Вдалеке – еще один горный массив, со снежными шапками. Тут и там виднелись редкие полянки, в паре мест подальше зеленели нормальные «поля» в несколько гектаров. Наверняка там бродят тучные и жирные стада дичи, чувствую, поохотимся.

– Хреново, Гоб.

– Отчего печалька?

– Мы на возвышенности. А радио родное все не ловится.

– Значит, подберемся ближе. Что это там? Дай-ка…

Наглый Гоблин залез в нагрудный карман и вытащил мой бинокль.

Тут и мой взгляд уперся в неожиданное.

– Мишка, дорога?

– Точно! Дорога!

Извилистая коричневая ниточка грунтовки змеилась по равнине, приходя с севера, и пряталась за холмом, на котором мы стояли во весь рост. Обрыв тянулся и дальше, постепенно понижаясь, лес мешал обзору слева.

– Кастет, лодка на реке!

Пошли события!

В километре от нас по реке двигалось темное пятнышко. Катер?

Трахома, Гоб, где моя оптика?!

– Присели.

Напрягая глаза, я изо всех сил старался разглядеть движущийся объект, отметить хоть какие-то подробности. Черт, как мало освещения, что за невезуха. Словно услышав мои стенания, выглянувшее из-за туч солнце сразу добавило света и красок.

– Бинокль верни, в глаз дам.

Так, ребята, это не катер и не моторка. Теперь я уже не сомневался, что по реке плывет обыкновенная лодка, даже не парусная. Пять человек, четверо на веслах. Тип судна интернациональный, без особенностей, лодка и лодка. Через несколько минут она вышла на видное, хорошо освещенное место, но я так и не смог заметить у человека, сидящего на кормовой банке, черного штриха висевшего за спиной ствола. Нет оружия?