Олег Филимонов - Злой среди чужих

— Тогда взялись. — Сказал я, и пошел рыть могилы.

Вскоре из деревни подтянулись местные жители. Я завещал им оставшееся имущество и поручил оттащить и выбросить в реку тела налетчиков. Сегодня у крокодилов будет хороший ужин. А своих мы похороним сами.

В дорогу мы отправились только через два часа. Хотя я и торопил. Но кроме похорон, как-то, много дел нашлось. Особливо с решением, что влезет в машину, а что придется оставить. Соответственно, в этот день, до границы мы не добрались. А ночью по таким трассам лучше не ездить, да и отдохнуть после излишне насыщенного дня было необходимо. Завершение охоты, дорога обратно, бой, погоня, опять война, возвращение и похороны. Уехать я торопился только чтобы к нам другие неприятности неожиданно не подвалили. Так что, проехав меньше половины пути, мы разбили лагерь и остановились на ночлег.

Утром, позавтракали чаем (правда, канадцы предпочли кофе) и оставшимся после сафари сухпаем (с горячего копчения антилопятиной, вышло не плохо) и снова двинулись в дорогу. Маршрут я выбирал таким образом, чтобы не попадалось сколько-нибудь значительных поселений. Несколько негритянских деревенек не в счет. С этой стороны угрозы я особо не ждал, да и новости до этих мест, скорее всего, еще не добрались. К тому же во многих деревнях меня знали. А профессиональный охотник, у местных пользуется заслуженным уважением, если не сказать любовью. Мне несколько раз случалось выезжать в такие поселки — отстреливать, повадившихся таскать скот, львов, или убить разоряющего посевы слона. И еще момент: власти запрещают местным жителям охотиться (и нечем им, да и не умеют они, в большинстве своем) — это прерогатива богатых туристов. После же визита охотника с клиентами, особенно если целью сафари является что-то большое, местным достаются горы мяса. Убитый слон, носорог, жираф или бегемот, «это не только ценный мех», которого собственно и нет, но и несколько тонн вкусного, легко усвояемого мяса.

Сказки же о том, что любой африканец прирожденный следопыт и охотник, это просто сказки (пигмеев, бушменов и масаев не берем). Негры до судорог боятся этой самой дикой природы и отгораживаются от нее всеми возможными способами, а например, ночная охота, непредставима даже масаям! Ну как раньше в Индии — сожравшего десятки индусов, тигра-людоеда, мог уничтожить только белый сахиб.

Да, масаи охотятся на львов, но тут еще вопрос кто на кого охотится… Это испытание и инициация воина, а не охота, в полном смысле этого слова — битва это. Во всем другом они живут не охотой, а скотоводством и земледелием.

Вот бушмены и пигмеи, истинные дети дикой природы, каждый в своих условиях. Бушмены в зарослях и пустыне, а пигмеи в джунглях. Это действительно великолепные охотники, следопыты и собиратели, всякого… Они едят ВСЕ! Например, «бушменский рис» это личинки насекомых. Сразу вспоминается анекдот про пьяных рыболовов, вместо рожков-макарон случайно опарышей употребивших — ну чем не бушмены?

С охотой же все не так просто. Что пигмеи, что бушмены полуголодное существование ведут, а добыча зверя требует нечеловеческих усилий и ухищрений. Зато, если удается убить животное, едят как волки, то есть пока все не умнут. Для пигмеев, убитая лесная крыса или обезьяна уже радость, небольшая антилопа — вообще праздник. Поэтому, когда случалось нанести визит в гости, я всегда подстреливал что-то большое и вкусное. И на радость маленьким людям притаскивал.

К слову, североамериканские индейцы переместились в прерии и смогли охотиться на бизонов, только когда заполучили от белых лошадей и ружья. Главное, лошадей! Пусть и одичавших мустангов. До прихода европейцев в прериях люди не жили. Только маис[11] и бобы где-то с краешку выращивали. Интересный момент: часть индейцев прерий белые стали называть — «сиу», а это позаимствованное и исковерканное индейское же слово — «гады»! Видать веселые парни там обитали, раз от собственных соседей такое прозвище заполучили.

До границы оставалось всего километров двадцать. Проскочили! Я почти уверился в этом, когда перекрывая нам движение, откуда-то сбоку, выскочил открытый армейский джип, и полоснул по дороге из пулемета. Приехали…

Я резко тормознул, как раз перед взбитыми пулями фонтанчиками пыли. В засаде сидели сволочи, прям как наши гайцы, но тут взяткой не отделаешься. Посмотрев на довольные, черные морды в джипе, я сразу понял — будут убивать. Не собирались бы, так бы и не наглели — видели, что белый за рулем. А сразу не вальнули, просто потому что машину портить не хотели — выведут и расстреляют, и все трофеи целы.

Большой, камуфлированный джип стоял поперек дороги. Оттуда выпрыгнул автоматчик и, отбежав чуть в сторону, взял нас на прицел. Потом распахнулась дверца, на дорогу выбрался офицер — раскормленный негр под два метра ростом, и на ходу расстегивая кобуру, вальяжно направился к нам. В машине остались: водитель и еще один боец за пулеметом.

— Бвана. [12] — обозначил серьезность момента Умба.

— Сам знаю, что бвана… сейчас нам тут будет, полная! — Откликнулся я.

— Серж, ты уверен, что нападут? Почему? — Раздался голос старшего из канадцев.

— По-кочану! — Сказал я по-русски. — Уверен, Анри, уверен. Готовься. Только оружие не трогай.

Наши винтовки были рядом, стояли в креплении между сидений, но с ними в машине не развернуться — просто не успеть. Начнем хватать и тут же очередь поймаем. Но похожие варианты я предусматривал, и не только для этого раза, поэтому в карман на двери, у Умбы был запихнут его двуствольный, двенадцатого калибра хаудах[13]

, а у меня симметрично располагался укороченный, того же калибра, помповый «ремингтон» с пистолетной рукояткой. Патрон дослан, только предохранитель скинуть. В Буше[14], против, допустим, прыгнувшего внезапно леопарда, это самое лучшее оружие — картечь, накоротке, страшное дело! А с винтовкой не всегда можно успеть. Да и мелкую дичь бить надо не крупнокалиберной пулей — вдребезги разнесет! Слоны-то на обед бывают не всегда… Вот и приходилось нам с Умбой, кроме винтовок, таскать еще по одному стволу, правда, максимально облегченному. Сейчас тоже пригодятся.

Глядя на подходящего вояку, я отдал команды:

— Анри, Жан — как стрельба начнется, ныряйте на пол. Но не раньше. Движок от пуль прикроет. Да и выше они брать будут. За оружие не хватайтесь — мы справимся.

— Умба, твой автоматчик, потом шофера берешь. Стреляешь только после того как я начну.

— Всем, все понятно?

Я глянул в зеркало заднего вида, канадцы сидели бледные, но сосредоточенные и не паниковали. Не должны неуместной инициативой подвести — крепкие люди и охотники холоднокровные, удалось убедиться. А надежней Умбы, напарника и быть не может! Короче, за тылы я спокоен. Остается самому не оплошать.