#Бояръ-Аниме. Газлайтер. Том 17 - Григорий Володин
Айра опускает голову, подставляя шею. Её волосы мягко падают на плечи, открывая бледную кожу. Я осторожно поднимаю ошейник, пристально глядя на её лицо, в котором отражается странное сочетание покорности и внутренней стойкости.
— Не пережимает? — спрашиваю, замыкая пряжку.
— Нет, — тихо отвечает она, голос звучит ровно, без намёка на боль.
Когда я наконец затягиваю пряжку, Айра едва заметно вздрагивает, но в её глазах появляется спокойствие, как будто это действие принесло ей ощущение завершённости.
Она едва заметно вздыхает с облегчением и поворачивается, собираясь уйти.
— Айра. Кофе будешь? — останавливаю я её, кивая на небольшой чайник с ещё горячим чёрным напитком.
Она заминается на мгновение, затем смущённо кивает:
— Буду.
Просыпаются жёны и сестра, одна за другой выходя на кухню, где слуги уже накрыли завтрак. Все рассаживаются за стол, и никто не проявляет ни малейшего удивления при виде Айры, которая сидит среди нас так в пижаме с медвежатами.
Вскоре приезжает Гепара. Мутантка всё ещё выглядит немного бледной после вчерашнего, но её кошачьи ушки бодро подняты, а на лице появился лёгкий румянец, что говорит о частичном восстановлении сил. Лакомка мигом подаёт ей особый коктейль для восстановления сил, и, дождавшись, пока Гепара опустошит шейкер, тихо отводит ее в сторону, явно собираясь обсудить последние сплетни. Девушки такие девушки.
Я же ухожу в пустую комнату, которой оказывается бильярдная. Присаживаюсь прямо на зелёный сукно стола, затем набираю номер жреца Юпитерского. Мгновенно перестраиваюсь, принимая образ внушаемого и звуча максимально робко:
— Ваше Преосвященство, благодарю за информацию об отравленной вазе Луция, — говорю я с подчеркнутой теплотой. — Ваша помощь действительно бесценна. Благодаря вашим усилиям моя сестра остаётся здоровой и в здравом рассудке. Без вашей осведомлённости последствия могли быть куда более плачевными. Однако мне нужен доступ в Рим, чтобы разобраться с Луцием лично. Необходимы ваши разрешения и поддержка.
— Как? Луций уже в Риме? — в его голосе слышится явное недоверие.
— К сожалению, он успел улететь до нашего штурма, — отвечаю я, добавив немного сожаления в голос, чтобы сделать историю более правдоподобной.
— Вот же скотство! — вырывается у жреца, после чего он мгновенно берёт себя в руки. — Прости за несдержанность, граф Данила. Просто крайне неприятно осознавать, что такой подонок снова ступил на римскую землю. Но не беспокойся, мы обеспечим тебе всё необходимое, чтобы разобраться с ним. Приезжай в Рим, мы ждём тебя.
Я киваю, изображая благодарность, словно искренне верю в его поддержку. Но судя по воспоминаниям Гая, Юпитерский прямо-таки одержим идеей сделать из меня Аватара. А учитывая ту вазу, которую Луций достал из Капитолийского холма, есть подозрение, что жрец связан с монахами Обители Мучения.
Эх, я бы не отказался от прямого и откровенного разговора с этим жрецом в закрытой комнате, где можно задать вопросы более жёстким способом. Но пока такие планы остаются лишь мечтой.
— Ваше Преосвященство, ваша помощь неоценима, — вешаю лапшу, перед тем как повесить трубку. — Я позже дам знать, когда смогу выбраться.
Твою ж налево, как же бесят эти лицемеры-сектанты! Еще и самому приходится любезничать с ними и строить из себя кретина, чтобы их заманить и прикончить. Да, в сегодняшнем разговоре уподобился этим лицемерам. Я прекрасно это понимаю. А по-другому и никак. Мне нужна виза в Рим, а Цезарь меня не жалует. Остается только Юпитерский. Главный жрец лишь немногим уступает Императору по влиянию.
Но меня оправдывает то, что я говорю так только с мразями. Юпитерский же — как раз мразь из мразей. У меня есть свидетель этому. Мой новобранец-геномант Гай успел поучаствовать в темных делах Юпитерского: он был свидетелем того, как главный жрец устранял конкурентов-церковников во время своего восхождения на Капитолийском холме. И делал это без лишних церемоний. Отравления, подстроенные несчастные случаи и ножи в спину — всё это были лишь цветочки на пути к вершине власти.
Чтобы выдохнуть, решаю прогуляться по Астральным карманам в парке старой усадьбы. Там можно и накопитель подзарядить, и немного развеяться после общения с токсичным жрецом. Появляется мысль взять с собой Катю — ей это тоже пойдёт на пользу.
— Катя! — зову я сестру, которая как раз выходит из гостиной.
— Да, Дань? — откликается она.
— Айда пройдемся по старой усадьбе, — предлагаю. — Пока мы в Москва надо пользоваться близостью к Карманам.
А Катюша только и рада. И вскоре уже гуляем по заброшенному саду Филиновых.
— Брат, а знаешь, стены у вас всё-таки тонкие, — вдруг замечает Катя, глядя куда-то в сторону с загадочной улыбкой.
Я невольно вздыхаю: а ведь пытался с жёнами быть потише.
— Слышала что-то? — спрашиваю, хотя ответ и так очевиден.
— Кхм, скажем так, немного больше, чем хотелось бы, — лукаво отвечает она, явно наслаждаясь моментом. — Кстати, меня сегодня пригласили на вечеринку телепатов. Там будут мои старые друзья. Вход, естественно, только для телепатов. Хочешь пойти со мной?
— Почему бы и нет, — соглашаюсь я. Никогда не был на таких тусах, лишь слышал мельком. Но мне-то и некогда было развлекаться, я поднимал род и пробивался из простолюдинов в графы да конунги. Эх, всё на мне, всё на мне.
Мы с Катей отыскивает знакомую заброшенную беседку среди заросших кустов и осыпающейся листвы. Она скрыта от посторонних глаз, словно специально создана для уединения. Здесь можно спокойно медитировать, погружаясь в Астрал. Мы усаживаемся на старую скамейку, а тени облысевших деревьев будто растекаются вокруг, создавая атмосферу отрешённости.
Закрыв глаза, я постепенно ухожу в Астрал. Сначала он встречает меня привычной пустотой, но вскоре чувствую в белом тумане странное движение. Там скользит нечто тёмное и безмозглое — в том смысле что тупое, как пробка.
— Брат! — беспокоится Катя, стоящая рядышком.
— Не волнуйся. Этот совсем слабый, — отмахиваюсь. — Странно, что я его не заметил сразу. Видно, из-за его убожества.
Очередная тень с короной. Это ошмёток Короля Теней, его проекция. Я сосредотачиваюсь, пытаясь пробраться в фрагментное сознание тени, но внутри только холодная пустота и слабый энергетический след.
В центре картины стоит мой дед, Михаил Филинов, окружённый бурлящими чёрными потоками Тьмы. Потоки извиваются, словно живые змеи, окутывая его фигуру и пожирая пространство вокруг. Позади — горящий лес, его деревья объяты черными языками пламени, которое не столько сжигает, сколько разъедает реальность.
На голове деда виднеется тёмная корона, которая
