Сергей Дорош - Темные звезды
— Газ, бежим! — увлекая барышню, Лара кинулась обратно между вагонами. Спотыкаясь, чуть не падая, Лисси поспешила за взлохмаченной девочкой в буром платье, потеряла туфлю, захромала. Пришлось скинуть и вторую, дальше Лисси бежала в одних чулках.
«Железка. Нужна любая железка, — озиралась Лара на бегу. — Если я слышала военных, то могу услышать еще раз!»
Как нарочно, по дороге ничего не попадалось. Наконец, Лара наткнулась на мужчину в форме железнодорожной полиции. Он лежал ничком, без признаков жизни. Похоже, это был охранник из почтового вагона. Велев барышне: «Стой!», Лара склонилась, расстегнула его кобуру и вытащила тяжелый револьвер. Как всякая девчонка, она побаивалась этих мужских штучек, и в руки бы их не взяла, но револьвер был стальной и мог пригодиться, чтобы слушать голоса.
Пробегая полосу между насыпью и лесом, Лара пыталась кричать людям: «Уходите! Спасайтесь!», но все были словно убитые и глядели на нее непонимающе, а глаза их казались пустыми, выгоревшими. Некоторые сидели как окоченевшие, другие блуждали, волоча ноги. Лишь несколько пассажиров двинулись в сторону леса, кто-то волок своих раненых, но за быстроногими девчонками никто успеть не мог.
Они отбежали от поезда и кратера уже довольно далеко, когда над полем показались новые военные дирижабли, перемигиваясь телеграфными огнями. Эти гиганты неторопливо двигались в небе, почти затянутом тучами, выжидая, когда звенья ракетчиков, летящие с запада, выпустят по кратеру боезапас и уйдут на посадку к ближнему ракетодрому. Вниз падали пустые горелки, легкие машины вытягивали крылья и превращались в планеры, а по земле разливались тучи фосфорного газа.
Затем началась бомбардировка по-настоящему, чтобы распылить и выжечь все вокруг кратера.
Поезд тоже попал под бомбы, и вместе с ним почти все пассажиры, живые и мертвые.
Разрывы вспыхивали в сумраке ливня как багровые цветы, по земле разливалось жидкое всепожирающее пламя, пар и гарь стелились над полегшими полями, а с неба вместе со струями дождя падали потоки балласта: дирижабли сбрасывали воду из цистерн, чтоб поскорей подняться выше туч.
Кто ты?
Лисси впервые в жизни очутилась в диком, неухоженном лесу. До этого она гуляла только в самых лучших парках. Батюшка возил семью в загородные имения Их Величеств и высших вельмож.
Но сейчас Лисси глядела по сторонам и ничего не замечала. Кругом был только темный страх и громкий шелест дождя.
Они с приютской девочкой укрылись под деревом с густой широкой кроной, куда дождь проникал меньше. Пока искали подходящее дерево, сильно вымокли, и теперь сидели рядом на корточках, сжавшись от холода. Сырое платье прилипло к телу, и было так зябко, что у Лисси стучали зубы, а кожа покрылась мурашками. Какая тут прическа, какая опрятность! Обе походили на мокрых призраков из сказки, которые подстерегают путников и просят пустить на ночлег.
«Призраки мертвых». — Лисси поглядела на приютскую. Та потеряла в вагоне свою мятую шляпу, а от влаги ее бурое платье выглядело почти черным. Наручников на запястьях больше не было. Темные волосы ее спутались, лицо осунулось и побледнело. Револьвер она держала обеими руками, как ружье, прижав к груди.
Стоило Лисси вспомнить о том, что случилось, как она начала всхлипывать.
Ужасно, ужасно! Не может быть, чтобы минита Эль и братики умерли! Неужели она больше не услышит их голосов, не поцелует, не обнимет?
С того момента, как за окнами поезда раздался гул, переходящий в рев падающей звезды, мир Лисси перевернулся, и она очутилась на его черной стороне, где все наоборот. Никого из близких рядом нет, она в безлюдном лесу, над головой не потолок, а темно-серое небо, льющееся дождем. Ноги в чулках сырые, грязные, и до того продрогли, даже пальцы поджимаются.
— Что там было, у тебя в пакете? — хрипло спросила приютская. Она начала простывать и уже говорила немного в нос.
— Пирожок с печенкой, — ответила Лисси машинально.
— Надо было подобрать его, я не сообразила. — Темноволосая девочка звучно шмыгнула носом. — Да и где было искать, там все перемешалось. Спасибо.
— Что?
— За пирожок. Сейчас бы поделили.
— Пойдем назад? — нерешительно предложила Лисси. — Все давно стихло. Взрывов больше не слышно.
— Нет. — Та помотала головой, стряхивая брызги с мокрых прядей. — Помолчи пока, мне надо… подумать.
Она приложила револьвер барабаном ко лбу и замерла.
Сначала Лара слышала только шум дождя и осторожное дыхание господской дочки.
Потом в глубине головы возник знакомый голос, говорящий коротко и властно:
— Дождь стихает. Как только облачность позволит, осмотрите окрестности с воздуха. Все живое на три мили от кратера — уничтожить. Оцепление! Следить, чтобы никто не покинул зону. Всех проверять. Доложите, как поняли.
Этому твердому голосу начали отвечать другие, и Лара почувствовала, что она слабо-слабо улавливает, откуда они доносятся.
— Север, понял.
— Восток, понял.
— Запад, понял.
— Юг, понял. —Последний из голосов, показавшийся Ларе очень молодым и симпатичным, добавил: — Гере Купол, надолго ли эта охота?
— Юг, без лишних вопросов! — Потом господин Купол продолжил чуть мягче: — Завтра вас сменят саперы и полевые жандармы.
— У тебя болит голова? — забеспокоилась Лисси, встревоженная молчанием приютской.
Та вскинула лицо и огрызнулась:
— Нет, просто я сумасшедшая. Из безумного дома. Ясно?
— А как тебя зовут? Меня — Лисена Тор-Майда. Можешь обращаться ко мне «Лисси».
Простой и дружеский ответ смутил Лару. В замешательстве она буркнула:
— Ларита Динц. Просто Лара.
Надо было сразу догадаться, что барышня из благородных, а не просто из богатеньких. Если «тор», значит, у нее есть герб, шикарная мотокарета и поместье с прислугой.
— Красивое имя. Но ты никакая не сумасшедшая, неправда. Ты ведешь себя умно.
— М-м-м, да? Доктора говорили другое. Чтоб их дьяволы на клочья разодрали. Хотя я сама не знаю, нормальная я или нет.
— Может, у тебя была лунная болезнь? Одна из моих родственниц в юности ходила по ночам. Прямо по парку, в одной спальной сорочке. Говорят, под ней трава не пригибалась, будто она дух. — Лисси старалась говорить убедительно, чтобы темноволосая поверила и успокоилась. А то Лара перестала походить на птицу, иногда смотрит, как злая собака. Мало ли, отчего ее держали в сумасшедшем доме. Если у человека в руках заряженный револьвер, лучше подружиться с этим человеком, чем повздорить.
— О, вон как? — В глазах Лары появился интерес. — И что потом? Ее тоже упекли?
— Нет, выдали замуж. Она родила, и ее приступы кончились.
— Жаль. Говорят, у кого лунная болезнь, становится легким и может летать.
— Я хочу сказать, что все проходит.
— Э, Лис, хватит мне зубы заговаривать! У самой-то вон зуб на зуб не попадает, — съязвила Лара, про себя чуток потешаясь жалким видом барышни. — Хочешь, чтобы я поверила, что все хорошо? Как бы не так. Мне только хуже стало. Может, меня ушибло в поезде…
— И что же?
— У меня бывают голоса, — тихо поведала Лара, словно кто-то мог ее подслушать. — Голоса в голове, соображаешь? Так у всех, кто совсем тю-тю. Надо было помалкивать, а я матери доверилась. Ну, сразу меня в лечебницу, то, другое.
Лисси вспомнила наставления матушкиного духовника.
— Голоса еще случаются от дьяволов. От них отчитывают в храме, только читать должен большой праведник.
— Где ж его возьмешь? С тех пор, как начали летать на небо, сами попы не верят ни во что.
— Дьяволы живут на Мориоре, — сказала Лисси сдавленно, подняв глаза к небу, скрытому ветвями. Разговор почти отвлек ее от черных мыслей, но стоило назвать проклятую планету вслух, как горе и слезы подступили вновь.
Зло прилетает с Мориора! Шаровые корабли, скользящие во мраке пустоты, чтобы обрушиться на мир огнем и смертью.
Еще утром Лисси была весела и счастлива, окружена заботой. А что теперь? Одна-одинока, съежившись под деревом. Минита пропала, братьев нет, как добраться до родителей?
— Эй, не реви, — потормошила ее Лара за плечо. — Ты жива, и хорошо. Представь, что вместе с ними бы осталась. Так бы в пару и сгорела. Мой двоюродный дядька, котельщик, вместе с котлом разорвался. Перекалил, да и пустил воду в самый пыл.
— Мне холодно. — Лисси спрятала лицо в коленях.
— А я что могу? Одеяла нет, зонтика тоже. Ничего, дождь скоро кончится.
— Откуда ты знаешь?
— Голоса сказали.
— Не шути так!
Лара возмутилась, чуть не выронила револьвер:
— Я правду говорю! Вот только что сказали.
— Они часто дают прогноз погоды? — Теперь пришла пора Лисси язвить, несмотря на полные глаза слез.
