Виктор Виктор Моключенко - Ретроспект. Исток
– Что, не помешало американцам высадиться в Севастополе и Грузии для поддержания страждущей демократии при попытке государственного переворота.
Лысенко опять нервно закурил, отмеривая шагами узкую комнату:
– Демократы, конечно же. Просрали государство, развратили страну, не без помощи тех же коммунистов, от которых осталось только название. Вспоминать страшно в какой нищете жила тогда страна, очереди эти, дефицит, громадные суммы, разворовывавшиеся по швейцарским счетам. Но, слава Богу, остались настоящие, идейные, которые вышли из тени и переломали об колено хребет всей этой братии. Старое правительство двинуло в отставку, начало реформ и тут война. Или как это сейчас называют Севастопольский инцидент.
– Будет ворошить прошлое, пора думать о настоящем, полковник. Вот о людях твоих подумать стоит, ты ведь сам понимаешь, что после безвести вас теперь из зоны не выпустят, по крайней мере, живыми. Так вот слышал я краем уха слухи, что генерал Воронин якобы не погиб, а уцелел и осел со своими бойцами и основал группировку долг, где то в районе Ростка. Что скажешь?
– Слышал, но это непроверенная информация, Воронин на связь не выходил, а связь, сам знаешь, не работает, над Зоной проклятый туман и даже со спутников что-либо просмотреть невозможно, об остальных средствах я вообще молчу. Да кто рискнет пойти вглубь зоны, в самое аномальное пекло ради слухов?
– А ведь Воронин так и остался генералом, верно?
– Верно, ему еще героя советского союза присвоили посмертно, а что?
Звездочет поднял медальон и многозначительно посмотрел на Лысенко.
– Ты уверен что оно того стоит, Звездочет? Вдруг это все тщательно спланированная акция, были прецеденты, когда накрывали и раскалывали юсовцев, и не каких-то мифических шпионов, которыми нас кормило насквозь прогнившее правительство, а вполне реальных, которым продавали артефакты по черным каналам. Артефакты и полученные на их основе технологии не только нас интересуют, одни только големы чего стоят, по оценкам экспертов американцам к этому еще топать и топать.
– Потому и надо его все время держать при себе, кроме того, они ведь тоже далеко не дураки и не шли бы напролом в сторону Периметра, вывозя его в состоянии комы. И последнее, это вот этот медальон, маркированный и закрытый грифом секретности Минобороны такой степени, о которых даже я не имею представления. Вряд ли дело рук юсовцев.
– Тогда может вовне, за Периметр? Хотя не вариант, после прорыва безвести появятся выворотники и как понять где человек, а где отзеркалие, имеющее форму бывшую человеком. На глаз ведь не определишь.
Звездочет глотком допил холодный чай:
– Полковник, а не допускал ли ты мысль, что в лице зоны мы имеем противника страшнее всех империалистов вместе взятых? Допустим, я пройду через Периметр, но там нас будут искать в первую очередь, и даже если мы и дойдем, и жетон попадет по назначению, то и Листа и информацию упрячут на веки вечные.
– Зона разумна и кем то координируется? Ты не первый кто об этом говорит, но если это так, то появление безвести далеко не случайно, и сегодня мы уцелели только чудом. Да о таком оружии только и мечтают и у нас и у них.
– Давай смотреть фактам в глаза, безвесть приходила за этим, и если это правда, если это ниточка к появлению зоны, ключ к ударам по Севастополю и Сухуми, то мы не имеем права его упускать. Ты ведь не мальчик и понимаешь что ни у нас, ни у американцев нет технологии смещения пространства, а вся эта пропаганда о том, что удары по нашим городам в девяносто первом нанесли юсовцы, чистой воды профанация.
Старик покачал головой:
– В любом случае, если догадка верна, то система безопасности жетона устроена таким образом, что при гибели биологического носителя информация станет недоступна, а то и вовсе сотрется, иначе, зачем держать его в коме? Как ни парадоксально, но в Зоне, исполненной ловушек, мы можем хоть что-то сделать, а за ее пределами мы будем бессильны. Если Воронин жив и Звездочет отыщет тропу сквозь туман, то можно приоткрыть завесу над всем этим. Полковник, что скажете? В любом случае и Листа и жетон оставлять здесь опасно, ему надо затеряться в Зоне и тогда и преследователи, возможно, тоже потеряют след.
Лысенко тяжело опустился на стул и втопил жетон в щель приемника:
– Вам надо уходить. Подмога из других секторов к нам подтянется только к утру, ночью никто не пойдет, пространство все еще нестабильно, здесь в любой момент все может рассыпаться в пыль. Особисты будут заняты ловлей выворотников, которые будут рваться из зоны, на отход вглубь проводника и зеленого отмычки никто не обратит особого внимания. Извини, но людей дать я не могу, да никто и не пойдет, тем более что вдвоем проскользнуть намного проще. И если станут искать Листа, то все можно будет списать на безвесть. Внешние опознавательные коды жетона я сейчас изменю, так что на Периметре проблем у него не будет, припишем к твоей группе. Запрос в базу генштаба по жетону возник случайно при идентификации вследствие помех. Даже если это и всплывет, вы будете уже далеко.
Он посмотрел на часы, поднялся и, не оборачиваясь, бросил:
– Дай Бог, что бы мы были правы. У нас есть пару часов, разведка, можешь поспать тут, этот корпус стабилен. Звездочету показалось, что он успел сомкнуть глаза лишь на миг, и его тут же потеребил солдат.
– Просыпайтесь, просыпайтесь, полковник ожидает вас у проходной.
Звездочет вслед за солдатом просочился через плац, перепаханный глубокими язвами асфальт в которых все еще шипел и изгибался от переизбытка энергии. С оплавленной мачты свисал прорванный черными проплешинами красный флаг с золотым серпом и молотом. Звездочет остановился, смотря на то, как флаг мерно колышется на мертвом ветру, а потом побежал вслед за адъютантом. В КПП его уже ждали полковник и Лист.
– Отоспался, сталкер?
– На том свете отосплюсь, если дадут.
– Ну и хорошо, а теперь вам пора, скоро тут будет весьма людно. Вот припасы в дорогу, еще что то?
– Нужен голем и нормальный ствол, для него.
Полковник бросил несколько слов и через минуту адъютант вернулся с браслетом спящего голема и автоматом.
– Этот хлам – Звездочет отобрал у Листа его старый калаш – будь добр передай Сидоровичу. Все-таки от кривой.
Лысенко кивнул, приобнял Звездочета, хлопнул по плечу Листа и через минуту они растворились во тьме.
– 06 –
Отойдя от Периметра на порядочное расстояние, Звездочет остановил Листа, нацепил ему на руку эластичный браслет голема и включил режим пробуждения. Голем пискнул, забрало на шлеме Листа замерцало, и в темноте проступил контур местности.
– Вот так будет надежнее, голему надо привыкнуть, войти в резонанс что ли, почувствовать человека. Не удивляйся, если он поначалу будет молчать, позже сами найдете общий язык. Первые големы вообще не входили в симбиоз с человеком, а давали лишь прямолинейные указания: стоять, отпрыгнуть, это вызывало массу лишних проблем, учитывая непредсказуемость зоны. Непонятно куда прыгать, непонятно куда откатится, и пока человек соображал, бывало уже поздно и прыгать и откатываться – нервы и так на пределе, а тут еще голем над ухом орет. Потому от них многие отказывались, полагаясь лишь на свое чутье и интуицию, зря конечно. А големы неожиданно поумнели, сами. Причем программисты ничего не меняли, руками только разводили.
– Так голем это прибор или живое существо?
– Ни то и ни другое, наверное, середина. Жизнь на основе кремний органики. Все, двинули помолясь.
Они не пошли через блокпост Кузнецова, в Зоне нет прямых и обратных дорог, тут все находится в непрерывном движении, одни аномалии сменяются другими, наползая друг на друга, часто образовывая непроходимые участки, из которых лучше быстрее убраться и стараться найти обходную тропу. Иногда бывает, что такие скопления порождают причудливые артефакты, что всегда окружено повышенной опасностью в силу неизвестности их действия. Зона это риск, умноженный на неизвестность в игре без правил. Забросав удобную щель между камнями, они думали под их прикрытием исследовать издали туннель под старой железнодорожной веткой, но вместо этого принялись отстреливать тушканчиков, которые высыпали словно рой рассерженных ос. Попасть в мечущегося тушканчика в утреннем тумане удовольствие ниже среднего. Все окончилось тем, что Звездочет метнул в щель гранату и едва успел скомандовать вжаться в мокрую траву, прикрывая глаза всеми имеющимися конечностями. Шума не было, просто на миг между камнями взошло маленькое солнце и приятно запахло шашлыком. Кстати, мясо тушканчиков довольно съедобно, после обеззараживания, конечно же. Нагретые камни приятно окружали со всех сторон домашним теплом, Звездочет через мощную оптику винтаря не спеша осматривал туннель, а Лист полез знакомиться с големом.
