Посланники Нибиру - Евгения Витальевна Кретова
– Узнаешь своего дружка? – на губах Филина застыла скользкая усмешка.
Хаско пожал плечами:
– Если это проверка, брат Инвар, то довольно неуклюжая: я должен сейчас или признаться в дружбе с этим землянином, или откреститься от нее. И то, и другое, будет выглядеть весьма неубедительно, учитывая то обстоятельство, что на борт твоего корабля я поднялся с катера землянина.
Он скользнул взглядом по недавнему напарнику. В прошлый раз, когда Хаско удаленно осматривал это место, землянин был подвешен на крюках, закрепленных меж потолочных балок. Сейчас его с них сняли, на коже остались багровые раны и следы запекшейся крови. Однако полностью его не освободили. Цепи приспустили, кандалы, замкнутые на запястьях и щиколотках, не сняли. Но не для того, чтобы облегчить страдания землянина, а чтобы поместить его в кремниевую бочку, доверху наполненную мутной водой. Руки землянина при этом были подняты вверх, без возможности защититься. От длительного нахождения в воде раны воспалились, кожа покрылась язвами. Влад выглядел совсем плохо, более того, он без сознания.
Филин, подошедший чуть раньше Хаско, брезгливо поморщился и пнул бочку. Вода внутри окрасилась ярко синим.
– Землянин, просыпайся, разговор есть!
Землянин сжал челюсти, тихо застонал. Сумрачный взгляд равнодушно скользнул по фигуре Филина и с трудом сфокусировался на молодом воре, потрескавшиеся губы слабо дернулись в усмешке:
– Болл… Пришел-таки навестить…
Короткая фраза, выдавленная из легких, заставила сделать новый вдох. Грудная клетка чуть поднялась, и темная поверхность воды ожила, забурлила, окрасившись при этом в молочно-белый. Ярко-голубые электрические искры пронзили ее насквозь. Чайка сцепил зубы, запрокинул голову, прикрыв глаза.
«Скавио́лы», – догадался Хаско, не в силах отвести взгляд от воды. Он не мог не знать эту страшную пытку, через которую когда-то давно проходил и сам в подвалах Мейданы. Скавиолы были крохотными глубоководными моллюсками, обитавшими на его родной планете вдали от сильных течений. Они жили большими колониями, нападали на жертву сообща, сперва умерщвляя ее током, затем поедая плоть без остатка. Они были очень чувствительными к любому движению, глупы и сыпали электрическими разрядами от любых колебаний. Даже таких незначительных, которые совершает в стоячей воде легкие живого человека. Выдержать пытку скавиолами с трудом удавалось несколько часов, землянин в бочке пробыл больше суток.
Филин с удовольствием наблюдал за его страданиями. Заметив, что Чайка снова отключается, носком ботинка опять ударил по бочке, взбаламутив воду и затихших было в ней моллюсков.
Влад вцепился руками в цепи, державшие его над поверхностью и подтянулся на них – Хаско увидел язвы, оставленные скавиолами на его коже, они опоясывали грудь и спускались ниже, к животу, прячась в темной воде. У землянина выгнулась дугой спина, мышцы свело судорогой. Он кричал – долго, пока в легких не закончился воздух. На последних мгновениях крик превратился в хрип.
Филин, дождавшись, когда приступ завершится, а тело землянина безвольно повиснет на цепях и снова погрузиться в бочку, наполненную электрическими моллюсками, спросил:
– Если ты скажешь, что происходит в приграничном секторе и по какой причине туда сливаются корабли с саноборудованием, я дам тебе передышку. И даже позволю тебя напоить водой.
Влад с трудом поднял голову, криво усмехнулся:
– Прости, мне не докладывают… – проговорил, едва ворочая языком.
Филин подцепил ногтями моллюска – крохотное создание с молочно-белой спинкой. Его тело было покрыто ворсом, на вытянутой мордочке красовались завитые в кольца усики. Филин посадил его на оголенное плечо землянина – моллюск прижался плоским брюхом к человеку, под панцирем переливались голубоватые разряды. Влад сжал челюсти, но не закричал. Филин с сожалением вздохнул:
– Жаль… Не получается у нас с тобой разговора, – и сжал пальцами панцирь скавиолы. Моллюск, ударив землянина током, растекся по коже. На плече при этом загорелись алые ожоги, а на месте, где Филин раздавил существо, появилась кровь. Влад захрипел, снова обхватил цепи, поднялся на них.
Филин сокрушенно качнул головой и будто бы вспомнил, что в трюм явился не один, обернулся к Хаско.
– Что, Делаувер, не примкнешь к моему развлечению… Или все-таки жаль этого скварра?
Филин прищурился. Молодой вор пожал плечами:
– Я проходил послушание скавиолами и, как видишь, жив. Не думаю, что и этому землянину так уж нестерпимо их присутствие в бочке.
Чайка тяжело дышал, но слова креонидянина заставили его с усилием поднять голову и процедить:
– Ну и сволочь же ты…
Филин тут же снова пнул бочку, прикрикнув:
– Не смей оскорблять моего друга!
Последние слова растворились в крике землянина. Пережив новый приступ боли, он с трудом перевел дыхание – так, чтобы не беспокоить притихших скавиол, переспросил:
– Друга?
– А ты считаешь, что у Филина не может быть друзей?
– Да нет… Как раз наоборот… – Влад испепелял Хаско взглядом. – Просто странно, что некоторые не гнушаются дружбой с тобой.
Хаско мрачно наблюдал за землянином: мозгов тому определенно не хватало. Что стоило ему сидеть делать вид, что он умер? Что заставляет злить Филина еще больше? Такой глупости находилось единственное объяснение – Чайка изначально искал встречи с Филином. А значит и сейчас злит его не просто так, а действуя по какому-то плану. «Но есть риск, что такими темпами ты не доживешь до его реализации, землянин», – отметил, равнодушно отворачиваясь.
Филин между тем склонился над Владом, дернул за волосы, заставив запрокинуть голову и оголить шею. Именно к ней, плеснув немного воды, Филин склонился, прошептав так тихо, что его должен был услышать только пленник:
– Я знаю, вы что-то задумали. Я пойму это, мне торопиться некуда. А вот ты все это время будешь пробовать на вкус мою злость.
– Иди к черту…
Филин выпрямился:
– Я-то пойду. Жаль, что ты уже в его власти, – креонидянин усмехнулся, отстраняясь, щелкнул пальцами над поверхностью, снова оживив моллюсков. Влад на этот раз не закричал, но Хаско отчетливо слышал, как землянин заскрежетал зубами.
– Пойдем, брат Делаувер, я покажу тебе твою новую каюту.
* * *
Влад наблюдал, как удаляются креонедяне. Инвар шагал по-хозяйски широко, уверенно. Хаско держался спокойнее, шел, чуть склонив в подчении голову. Но это ничего не значило для Влада – он ошибся в молодом воре. Особенно смешно оказалось то, что он всерьез рассматривал его как возможного напарника, даже думал, что поручится за него перед судом.
«Но лучше сейчас, чем потом», – отметил про себя.
Для него ничего не изменилось. Есть Хаско или нет, друг он ему или нет: его задача – активировать чип и передать координаты места нахождения Филина. Даже ценой собственной жизни. В сущности, он знал, на что шел, и был готов рискнуть. В том-то и была суть
