Барон Дубов. Том 3 - Михаил Капелькин
Я засмеялся. Против такого напора я устоять не мог! К тому же, мне понравилось прошлое, на балу.
— Ладно, — кивнул. — Но ты останешься здесь до конца недели.
— Идёт! — буркнула девушка, стараясь оставаться недовольной. Только потемневшие бронзовые щёки выдали её удовольствие.
Я покинул больничное здание. Не люблю больницы. Лежишь в четырёх стенах и ничего делать не можешь. На мне все раны заживали в процессе, я редко когда отлёживался после драк, максимум — один вечер. И сейчас тоже не собирался. Парилка с жиром тролля и пара зелий заживили раны на груди, можно было даже швы снимать. Но это успеется. А сперва, пожалуй, разгребу свои вещи.
Двор опустел, хотя машин и экипажей тут стояло все ещё приличное количество. Дирижабли дрейфовали в воздухе, как огромные аэростаты, ожидая, когда вернутся их владельцы. Просто нормальных посадочных мест во дворе было одно большое и одно маленькое. Все сразу не влезут, если не снести, например, оранжерею академии.
Я забрал свои вещи, которые так и остались лежать на траве, и направился в свою комнату. Дверь была приоткрыта.
Но я точно помню, что закрывал её на ключ перед походом в баню.
Осторожно толкнул дверь плечом. Руки-то заняты. Вошёл. Внутри всё было как обычно, за исключением двух гостей. Точнее, гостя и гостьи.
У зажжённого камина стоял высокий и статный герцог Билибин и ворошил угли. Недалеко от него в кресле сидела женщина, одетая во всё чёрное. И выглядела она довольно мрачно. Тонкие скулы, чёрные волосы, острый нос и тонкие губы, над верхней справа родинка, глаза тёмно-зелёные. В тонких пальцах она держала ещё более тонкую сигарету.
Не люблю незваных гостей.
— Здрасьте, — брякнул я и ослабил руки. На пол упали гномский холодильник, несколько свёртков и козлиная шкура.
Подошёл к женщине, вырвал у неё сигарету и бросил в камин.
— Здесь не курят, — сказал.
Её изумлённое лицо надо было видеть. Явно не привыкла к подобному обращению. Но мне было всё равно. Да, потому что не люблю незваных гостей. Пожалуй, надо табличку на дверь сделать.
Увидев мои действия, герцог усмехнулся:
— Я же говорил…
— Не думала, что кто-то осмелится указывать на правила этикета статскому советнику Канцелярии его Императорского Величества, — холодно произнесла гостья. — Впрочем, вы были правы, герцог. Кто бы ни был хозяином этой комнаты, я должна была спросить разрешения закурить. Поделом мне!
Она мило улыбнулась. Ну как, мило… Очковая змея мило улыбается? Если да, тогда действительно «мило».
— Ага, — буркнул ей в ответ, — а ещё косметику я не покупаю, так что можете быть свободны.
— Я — статский советник Канцелярии, — повторила женщина с нажимом. И побледнела ещё больше, хотя секунду назад мне казалось это невозможным.
— Да хоть титулярный. Вы кто такие? Я вас не звал! Идите… просто идите.
Женщина вскочила, уронив кресло, её глаза зажглись недобрым огнём. Ого, ещё и Инсект какой-то имеется у этой стервы. В целом, можно было сказать, что она красивая. Высокая точёная фигура, небольшая грудь и подкачанная попка, которую обтягивали тёмные штаны из первоклассной ткани.
Я даже терялся в догадках, что это за ткань. Зато сразу понял, что за весом гостья следит тщательно, каждую калорию считает. Вот только злобно-высокомерное выражение лица, как у ведьмы с похмелья, портило всё впечатление.
— Барон Дубов… — процедила она.
— Барон Дубов — своеобразные человек, Марфа Васильевна, — герцог подошёл к советнику сзади и положил руку на плечо. — Он ничего не скажет, если разговаривать с ним свысока. Я это сразу понял и дал вам совет, но вы ему почему-то не вняли.
Женщина глубоко вздохнула, прикрыла глаза и медленно выдохнула. Её лицо смягчилось и вновь приобрело здоровый бледный вид. Здоровый для неё, конечно.
— Прошу прощения, господин Дубов. Как уже сказала, я статский советник. Графиня Кремницкая, Марфа Васильевна. Прошу простить мне некоторую вольность: я ожидала увидеть заросшего щетиной бугая, а не сударя, чтущего этикет.
Я погладил гладкие щёки. Как я вовремя побрился.
— Что вам нужно? — сел в кресло напротив.
— Я хочу знать всё, что случилось после выхода вашего факультета в поход.
— Тогда вы этажом ошиблись. Вам к директору нужно или Сергею Михайловичу. — Ну, не любил я Канцелярию. Уж больно много плохих слухов про них ходит. — Я последние пару дней похода несколько пропустил, скитаясь в горах.
— Нам это известно. И мы хотим знать про это тоже.
— И почему же я должен вам всё рассказать? — хмыкнул, откинувшись в кресле.
Она точно что-то знает, чего не знаю я. Думаю, будет полезно её немного разговорить. Может быть, приближусь к разгадке личности того, кто за мной так рьяно охотится. Аж целую армию наёмников сгубил.
— Вы, как и все в этой комнате, верноподданный Императора. Вы обязаны ответить на все наши вопросы и сделать это честно.
Она холодно улыбнулась, сев обратно в кресло. Достала из чёрной пачки с серебряной этикеткой одну сигарету, попыталась закурить. Я нагнулся, выхватил сигарету из приоткрытых губ и опять швырнул в огонь.
— Нет, — сказал.
Марфа так и осталась сидеть с приоткрытым от возмущения ртом. Щёки начал заливать румянец. А так она даже симпатичнее становится! Человечнее, что ли…
Герцог захохотал, пытаясь зажать рот рукой.
— Я вам напомню, — статский советник справилась с гневом, — что без подписи Императора вам титул барона не подтвердить. Будет неудобно, если он узнает о том, как верно вы ему служите.
— Ага, а без моей информации вы разве что карманников на рынке поймаете.
Герцог продолжал смеяться. Смех у него приятный, не злой. Он достал сигару, сунул её в зубы и спросил:
— Можно?
— Нет.
Это вызвало новый взрыв его хохота, но сигару он убрал.
— Марфа Васильевна, — заговорил он, утерев слёзы, — я вас умоляю: спуститесь с холодных вершин вашего высокомерия и говорите на равных.
— Максим Андреевич… — возмутилась было такой фамильярности графиня. — Впрочем… вы правы. Я предлагаю обмен информацией, господин Дубов.
Она немного расслабилась и откинулась на спинку кресла. А я вдруг понял, что под чёрной обтягивающей кофтой лифчика нет.
— Дамы вперёд, — сказал.
— Хорошо. Мы подозреваем, что события, произошедшие в Гилленморе и во время похода,
