Вакуум - Дмитрий Александрович Македонов
Затянув повязку так, чтобы та не сковывала движений, Владимир посмотрел на панель с кнопками и решил, что будет лучшим решением нажать на первый этаж (Главного корпуса). Но так, очевидно, думал и Контур. Нет, нужен другой этаж. Он нажал на третий. Створки лифта закрылись, и кабина медленно поползла вверх. Медленно? Нет, так ему казалось. Минус пятый — тридцать секунд — минус четвёртый… Владимир положил руки на поручни и отставил раненную ногу. Пусть отдохнёт. Олеся не сводила с него напряженного взгляда. Будто ждала чего-то.
— Ты чего? — спросил Владимир.
Она моргнула, словно смотрела ему не в глаза, а сквозь них.
— Прости. Просто мысли всякие.
И тут же лифт с грохотом остановился. Свет погас.
— Я так и знала! — закричала Олеся. Тут же последовал удар по створке.
— Тихо ты. — Владимир включил фонарик и тут же отправил свет на потолок. Тот по-прежнему оставался целым.
— Как далеко мы…
— Между минус первым и минус вторым. — Владимир нажал кнопку с изображением раздвигающихся створок. Заскрипел специальный механизм, работавший без электричества. Створки раздвинулись, и на секунду Олесе показалось, что они уткнулись прямо в стену, то нет — внизу образовался проём примерно полметра в ширину. Владимир присел и посветил в проём. Пустой бесконечно длинный коридор. Вдоль стен стояли больничные койки, некоторые перевёрнутые. Видимо, они оказались в больничном отделении.
— Я первый. Держи фонарь. — сержант отдал фонарик и сел на пол, свесив ноги из кабины.
Жуткое ощущение, что лифт вот-вот покатится вверх. Ноги останутся в коридоре, а остальное тело поедет прямиком в небеса. Владимир резко спрыгнул в коридор, схватил автомат из лифта и вскинул автомат. Стояла тишина.
— Спускайся. — его шепот пробежался по стенам. Послышался лёгкий стук. Олеся спрыгнула.
— Всё спокойно?
— Иди за мной. Медленно.
Владимир шагнул вперёд, как вдруг раздался звук, которого он так боялся. Металлический удар, а за ним скрежет. Олеся тут же обернулась к шахте лифта с фонариком наперевес, откуда, как ей показалось, исходил удар. Владимир остался в темноте.
— Ко мне обернись, дура! — зашипел он.
Цаер повиновалась. Владимир глядел вперёд, стараясь разглядеть что-нибудь сквозь тьму. Он вслушивался, но ничего более не происходило. Вновь угрюмый коридор ничем не отличался от внутренностей мертвеца.
— Может, что упало?.. — пискнула Олеся.
Вдруг, позади раздался грохот. Товарищи обернулись и вместо приоткрытой кабины увидели зияющую дыру шахты. Ничего больше они не услышали. Почти наверняка, подумал Владимир, кабина опустилась неглубоко. А это значит, что какая-то тварь обрушилась на неё и поджидала момента.
— Нам лучше уйти… — Владимир держал шахту на свету и медленно, придерживая Олесю за плечо, двинулся назад. И тут же позади них загремели, будто в танце, койки-каталки, а вместе с ними и скользящие по кафельному полу когти. Владимир обернулся вовремя — свет чиркнул по туше огромного человекоподобного пса, «оборотня». Тварь тут же метнулась к потолку и скрылась в жерле вентиляционной шахты.
Раздался крик и глухой удар. Олеся попытался зацепиться за сержанта, но только цапнула его фонарик. Тот упал. Нечто волокло девушку к шахте. Владимир прыгнул на пол и успел ухватить Олесю за руку. Удалось подловить и крутящийся, словно револьверный барабан, фонарик. Силы монстру не доставало — Олеся не двигалась с места, продолжая вопить. Как у тварей не лопнули перепонки, Владимир не понимал. Когда свет фонарика уже коснулся шахты, тварь схватила Владимира за шиворот и потянула к потолку. Фонарик снова упал на пол. Благо, хоть не разбился. Вмиг поняв, что его шея расколется о потолок, а рёбра сложатся как пружина, Владимир схватился за олений рог и с силой ударил острием по лапе монстра. Неожиданно рог не сломался, а тварь завыла, ослабив хватку. Сержант рухнул на пол. Рядом упал рог. Владимир схватил фонарик и направил свет в вентиляцию. Оборотень сбежал. Луч устремился к лифту.
Сначала он подумал, что Олеси больше нет, но оказалось, что она ещё держалась — только напряженные руки и остались на створках лифта. Учёная кричала, но скорее не от ужаса, а от ярости. Сержант подбежал к лифту и направил луч в шахту. Ему хватило доли секунды, чтобы разглядеть голову и тело мутанта. Несомненно, то была девушка. Когда-то давно. Глаза серые, будто пораженные катарактой; густые волосы облепили потное лицо, покрытое красной сеткой кровяных сосудов; и что самое страшное, из её огромного, не лишенного маленьких острых зубов рта торчала костистая красная рука, державшая Олесю за лодыжку. Тут же раздался вопль. Тварь провалилась в кабину лифта (он действительно оказался близко к проёму), а Владимир уже схватил насмерть перепуганную девушку за локоть. Он потянул её на себя, но тут же рука Олеси вырвалась из его хватки. Сила, с которой он держал девушку, по инерции повалила Владимира на пол. Снова разнёсся крик. Глухой удар. Олеся ударилась об пол, и тело её тут же скрылось в темноте шахты. Владимир схватил фонарик и направил его вниз. Цаер лежала без сознания на крыше лифта, а голова твари выглядывала из-под открытого люка кабины. Свет испугал её. Тварь сбежала, но тут же Владимир заметил, как напряженные мышцы троса, державшего лифт, ослабили хватку и покатились вниз, набирая скорость. Сопровождаемые скрипом каната и противовеса, девушка и лифт пропали с поля зрения фонарика.
— Нет! — разнёсся отчаянный крик сержанта. Эхо покатилось вслед за лифтом.
Он остался один.
XXVI
Новый план
Первое, что он хотел сделать, это, пожалуй, прыгнуть вслед за ней, в бездну, как тогда, в детстве. То был редкий случай, когда Владимир, ещё Вовик (как странно называла его бабушка) отдыхал с семьей в Сочи. Они были на яхте, и отец решил бросить сына в воду, научить плавать. «Учить» он собирался, конечно, подшофе. Никто его, почему-то не остановил (хотя мама потом сильно извинялась, а Владимир не понимал за что), поэтому отец, тогда ещё капитан, бросил его в воду, в бескрайнюю чёрную бездну. Падал он
