За горизонт - Сергей Анатольевич Панченко
Ручей разошёлся на два русла. Матвей оставил себе закладку, привязав лоскуток на свежий побег молодого деревца, чтобы не спутать, какой из рукавов ведёт к его стоянке. Под ногами появилась первая почва, поросшая мхом, пружинящим под ногами. Затем появилась и трава, слабая, треплемая холодным ветром. Сильным в ней было только желание жить.
А ещё выше, в неглубокой низине, прикрытой от ветра, ему попалась полянка с морошкой. Ягоды ещё не вызрели, но Матвей всё равно сорвал несколько горько-кислых плодов и тщательно разжевал.
– Витаминки, – довольно произнёс он, смакуя приятный вкус во рту.
В этой низине Матвей сделал первый привал. Перекусил холодным, полежал на камнях, даже задремал под солнцем. Ветер здесь почти не ощущался, поэтому воздух почти не смешивался, успевая нагреваться. Заставить себя подняться пришлось усилием воли. Лёжа на боку много информации не соберёшь.
Океан был уже далеко и шум бьющихся волн больше не тревожил слух. Звуки природы поменялись. Шум ветра между камней, шелест листьев кустарников и деревьев, гул насекомых составляли здешний фон. Это уже напоминало шум последней родины Матвея, Южного острова архипелага Новая Земля, и это добавляло спокойствия. Как выжить там, он знал, и хотел верить, что заработанный опыт пригодится и здесь.
К вечеру, перед тем как Матвей задумался о ночёвке, окружающий ландшафт изменился ещё раз. Теперь он был похож на природу предгорий. Широкие ровные поляны, поросшие зеленью, были разделены каменными останцами, окружённые позеленевшим из-за лишайников щебнем, продуктом собственного разрушения. Иногда на вершинах останцев сидели морские птицы, неведомо с какой целью. Дичи для их пропитания здесь не водилось. Возможно, они считали подобные места безопасными для высиживания потомства.
А перед тем, как поставить палатку, Матвей наткнулся на огромное болото, оставшееся после затопления. По берегам его торчали остатки брёвен, снесённых сюда ветром и потоками воды. В надвигающихся сумерках болото выглядело зловеще чёрным, так что Матвей разбил палатку в стороне от него, но на завтра запланировал познакомиться с ним поближе. Как часто бывало, подобные болота несли в себе напоминания о мире до апокалипсиса, либо могли служить источником дерева.
Матвей развёл небольшой костерок из всего, что собрал горючего по дороге. Подогрел на нём воду, заварил чай, который уже начал экономить. На тёплом пятачке после костра поставил палатку из тента. Непромокаемый материал страховал от двух бед – от ветра и дождя. Матвей недолго полежал, прежде чем уснуть. По традиции, он пообщался с родителями, посылая мысленный импульс о том, что он жив, поблагодарил судьбу за то же самое, закрыл глаза и прислушался к звукам нового мира. Он жил и ночью. Матвею показалось, что он слышал даже вой, похожий на волчий, но это мог быть и ветер, гуляющий между камнями.
Утром, в туманной дымке, накрывшей местность, видимость упала до трёх десятков шагов. Матвей обошёл вокруг палатки, не отдаляясь далеко, чтобы не заплутать, и насобирал веток. Его заинтересовали следы на молодых деревьях, оставленные грызунами. Животные объедали их кору от земли и до полуметра вверх. Рядом с деревьями он нашёл «кругляши», похожие на заячьи экскременты. Если здесь сохранился этот вид животных, то они могли бы здорово разнообразить и дикий мир Новой Земли, представленный в настоящий момент вездесущими леммингами. Матвей пожалел, что в его автомате больше нет ни одного патрона. За кусок жареной на костре зайчатины он готов был многое отдать.
Туман рассеялся через два часа после того, как Матвей проснулся. Первым делом он обошёл огромное болото. Его прибрежная полоса кипела жизнью. Тёмная вода хорошо нагревалась под скудным арктическим солнцем, создавая пригодные для размножения жизни условия.
Болото после зимы разливалось. В сторону моря растянулся длинный клин мусора, потерявший силу на полпути, рассеявшись между камнями. Матвей решил, что не сегодня, но когда он обоснуется на определённом месте, обязательно разведает этот «язык». Пока над его планами доминировала идея найти пригодную стоянку и до наступления холодов превратить её в жилище, между делом выходя в море на рыбалку.
По этой причине Матвей не собирался забредать далеко вглубь. Оптимальным было бы найти стоянку не больше чем в половине дня пути. Сутками таскать на себе припасы он не хотел, да и рана не особо дозволяла тяжёлые физические нагрузки. Однако он не хотел, чтобы его пристанище находилось вдали от ручья. Чистая вода являлась для него стратегическим продуктом и одним из основополагающих факторов выбора места.
Каким же было его удивление и даже восторг, когда он нашёл расщелину, рядом с которой шумно падал ручей. Расщелина в камнях, судя по её виду, образовалась в результате вытачивания рекой, бежавшей здесь раньше. Ручей тёк по старому руслу, находя себе дорогу между камней, взявшихся здесь, судя по ним, совсем недавно. Для сооружения жилища место подходило идеально. Здесь можно было сэкономить время и силы на материале, используя естественные каменные стены.
Матвей долго примерялся, какую часть расщелины начать обживать, и выбрал ту, которая подошла ему из-за схожести некоторых выступов с кухонной мебелью. Их он и собирался использовать в том же качестве. В углублении он задумал соорудить постель, на входе поставить очаг, предполагая, что тепло будет курсировать именно так, чтобы обогревать его лежанку.
К выполнению задуманного Матвей приступил сразу. В округе нашлось ещё немало мест, где был свален лес, растущий здесь до катастрофы. Без подходящего инструмента выбирать приходилось те брёвна, которые можно было унести. В идеале, как думал Матвей, с наступлением зимы можно было бы притянуть сюда шлюпку по снегу и устроить в ней спальное место. Но до зимы следовало дожить и устроить всё так, чтобы не пришлось выходить в море из-за нехватки припасов.
Матвей ставил брёвна вертикально, под наклоном к стене ущелья. Подгонял их плотно, обрубая стволы, чтобы они соприкасались точнее. Щели конопатил мхом, поверх размазывал густую болотную грязь, а на неё накладывал хвойные ветки. Основания брёвен выложил камнями, чтобы они не разъехались в случае подтопления весной, и чтобы избежать сквозняков по полу.
Он два раза ходил к шлюпке, чтобы набрать себе солонины, и на третий раз понял, что
