Повелитель Аквы - Артемис Мантикор
Друид пока что не спешил использовать магию. Его специализация на целительстве ничем пока не могла помочь крохотному отряду. Но вскоре он станет самой важной фигурой в битве — без целителя группа будет обречена в первые же секунды сражения, а так есть ещё шанс побарахтаться.
Не победить, нет. Но хотя бы просто сбежать.
Лишь пустотник разрывался от противоречивых чувств. Стихия плавила его разум, заставляя панически бояться, подавлять истеричное желание разрыдаться, и вместе с тем, вызывая жажду крови и желание наброситься на врага первым. Или.. не только на врага? Ведь спины союзников смотрятся так аппетитно…
Фрактальные одержимые решились, как только пустотник споткнулся и упал на землю.
Вся чудовищная масса, из более чем десятка безумцев, резко ускорилась, и четверка поняла, что обречена. Одержимые полезли с крыши домов.
Взорвался огненный шар, затем баффер разразился потоком слабеньких огненных стрел. Обе атаки утонули во фрактальных барьерах, из-под защиты которых вынырнуло несколько безумцев, бегущих, словно дикие звери, на четвереньках.
В строй учеников академии врезался шар из фрактальных кубов, обрывая жизнь целителя, так и не успевшего ничего предпринять.
Увидев потерю последней надежды, ученики были готовы броситься врассыпную, забив на тщетные попытки сопротивления. Но в тот день судьба оказалась к ним не настолько жестока.
Прямо на пути у фрактальных безумцев вспыхнуло ядовитое зелёное пламя магии Смерти, из которого вышел один из сильнейших магистров Доминиона.
В воздухе свистнул огромный клинок, превращая сразу троих нападавших в горящие трупы. Но натиск фрактальщиков это не остановило.
Из ряда врагов вышел бывший старший ученик сто восьмидесятого уровня. Большая часть его тела уже превратилась в хаотичную подрагивавшую массу светящихся кубиков, а перекошенное лицо горело белыми глазами с кубами вместо зрачков. С таким противником даже десяток учеников бы не справился.
Тварь прыгнула на магистра, не задумываясь, на ходу превращая остатки рук во фрактальные клинки. Но Танатос лишь скривился:
— Слабак, — с отвращением произнёс он, с разворота рассекая урода клинком.
Фрактальная плоть выдержала удар. Но это не спасло чудовище. Левая рука магистра Смерти обрушилась на искорёженный лоб. Танатос прошептал слова активации молитвы Мортис, и монстр взорвался изнутри ошмётками крови и белых частиц.
А тем временем из-за спины у магистра трое поверженных одержимых встали вновь. Теперь уже как послушные его воле зомби.
— Танатос! Мы спасены! Это Танатос! — радостно закричал огненный маг. Но увы, всё оказалось не так радужно.
Магистр Смерти обернулся к нему, но вместо привычной уверенности и презрительной усмешки, на лице у него стоял… страх?
Танатос, Шестирукая Смерть на службе у Ректора… боялся?
Как такое возможно?
От неожиданности маг огня опешил, не зная, что говорить или делать.
— Бегите, — бросил Тан. В глазах его загорелось зелёное пламя, и он вновь повернулся к фрактальным тварям.
Нет, ему они не соперники. Причина страха магистра была в другом.
В том, о чём бы он ни за что не признался ни единому живому существу в этом мире…
Интерлюдия: убийца божественной тени
— Начинается… — тихо произнёс Безупречный.
— Что начинается? — спросила Арахна.
— Всё, паучиха. Посланник сдержал обещание. Как и координаторы Тиши свои слова.
— Выходит, ты оставляешь меня? Не боишься, что трофей сбежит?
— Ты же знаешь, от меня невозможно сбежать. Только возьму с тебя клятву, что ты не будешь пытаться призвать, сама знаешь кого.
— Скучный ты, кот. Вот поэтому с тобой и сложно общаться, — усмехнулась Арахна. — А как узнал на счёт посланника?
— Магия астрала начинается задолго до ритуала. Я ощущаю проявление его намерения.
И убийца оказался прав. Он вообще был прав всегда, за исключением любых его решений в личной жизни.
Вокруг кота поднялся свет, собиравшийся в один большой огонёк. Вскоре он окутал его с головой, и поток света устремился вверх, уходя в сторону Доминиона.
Арахна хмыкнула и усмехнулась. Коты слишком открыты и слишком зависимы от привязанностей.
Глупое обещание ей вовсе не нужно было соблюдать. Зачем?
Хорошему организатору ничего и не приходится делать лично. В храме всё получилось.. средней паршивости. Должно было быть намного лучше, но и критического провала не случилось. Просто путь к её цели будет чуть более долгим.
Девушка присела у пещерного озера и стащила с себя кофту, обнажив покрытую множеством магических татуировок кожу. Геометрические фигуры с изобилием завитушек, несколько сложных алхимических символов и рун теневязи, чувствуя прикосновение руки хозяйки, пришли в движение. Будто обнаженное тело девушки было живым монитором.
Оракул храма бездушного бога коснулась нескольких символов на коже, а затем протянула руку к крохотному озерцу, и отражение Арахны сменилось недовольным лицом и золотыми глазами рептилии.
— Пора, Тиара. Самое время тебе сделать ещё один шаг к пробуждению госпожи.
22. Призыв
Хлопая крыльями, с руки слетели водяные птицы с посланиями.
Три механические рыбы приземлились на взлётной площадке у домена Смерти. Троица Хеора изо всех сил выражала недовольство и неприязнь. Впрочем, кто был бы на их месте рад такому повороту событий?
— Что дальше? — шёпотом спросила Ласка.
— Идём ко мне. И посматривай на нашу троицу.
Тень покрепче сжала слезу теней, заблокировавшую магию в нескольких метрах вокруг себя, и кивнула.
Сайрис уже должен был привести Рикку. Матиас с Некушем сейчас летели сюда на рыбе, и лишь от Лесата пока не было никаких вестей. Это заставляло немного нервничать. Время, отпущенное Безупречным, подходило к концу.
Миновав пустынные переходы резиденции Танатоса, мы вошли в наш коридор с шестью комнатами.
— Сюда, — сказал я, открывая вход в свою.
— Куда ты нас привёл? — грубо бросила Лита.
— Пока что просто к себе домой. Нужно дождаться прибытия остальных тари. Предложил бы вам чаю, да вы всё равно откажетесь, — ответил ей я.
— Почему же? — стараясь выглядеть спокойным, улыбнулся Хеор.
— Тогда доставай чашку, — хмыкнул я. И едва та появилась из его инвентаря, призвал в неё кипящую воду. — Возьми вон тот фиолетовый плод и добавь немного листьев.
— А красиво здесь у тебя, — оценил гаруспик. — Собственный сад дома.
— Спасибо, — кивнул я.
— И чай интересненький, — добавил он.
Только после того, как гаруспик
