Познай себя… Шанс - Вячеслав Низеньков
А здесь, в Новом Мире, было всего два варианта выжить. Или иди лови рыбу. Или дождись, когда кто – то поймает рыбу, убей его, отбери рыбу и съешь её! Подземники выбрали второе, а те из них, кто был с этим не согласен, ушли в леса или были убиты.
Но руководствуясь опытом Земной жизни, они по старой привычке, «оправдали» и прикрыли свои преступные действия, идеей. Обстоятельства сложились так, что им подошла на тот момент идея Коммунизма.
Семён и Ли Бохай, сошлись в одном, что помня печальный опыт земного общества, необходимо эту заразу выкорчёвывать с корнем. Ни одного гена, этих мразей не должно остаться здесь на их новой Родине.
Иначе вся пролитая кровь честных людей будет напрасной жертвой.
До Западного Хутора оставалось час пути, когда Семён почувствовал лёгкую тревогу. Он закрутил головой, выискивая причину, но вокруг было всё обычно и повседневно. Вполуха слушая рассказ Ли Бохая о первых днях Переноса с Земли, он настороженно вглядывался в окрестности.
Так они доехали до самого Хутора, когда Семён почувствовал не просто тревогу, а удар беды. Его захлестнуло волной ужаса, боли … и смерти. Тогда он впервые осознал, как Смерть убивает.
Дико закричав, хлестанув коня, Семён погнал в Запретный Лес, чувствуя, что не успевает. Его люди, не понимая, что произошло, помчались следом. Они привыкли доверять Хозяевам Запретного Леса.
Ли Бохай догнал Семёна уже в Лесу, и молча гнал коня галопом, рядом с ним, догадываясь, что произошло что – то ужасное.
На въезде в общину у домика стражей валялись убитые кони. Вся стража, отдыхающая смена, была перебита. Они были убиты сразу на выходе с оружием в руках, как выскакивали раздетыми из казармы.
Семён, стегая коня, гнал галопом в центр общины. Оттуда стал уже слышен детский визг.
Керим, доскакав до убитых стражей, осадив коня, заорал проносившимся всадникам:
– Арбалеты, луки к бою! Убить ВСЕХ-Х-Х !!!
Горцы на ходу, встав в стременах, доставали оружие…
Влетев на площадь, конь Семёна перескочил через убитую девочку. Школа была разгромлена, всюду лежали убитые дети, взрослые. Возле столовой с арбалетом в руке лежала мёртвая Гуля.
В воздухе над общиной кружили дельтапланы …
На дереве возле столовой застрял дельтаплан и раненый подземник, который запутался, и никак не мог выбраться из «обвязки».
Семён на скаку, встав в седле, запрыгнул на крышу столовой, пробежал по ней, и с разбега, с ножом в руке, прыгнул на дельтапланериста.
Соскочив с дерева и, бросив окровавленный нож, он кинулся к Гуле, не слыша предостерегающего крика Ли Бохая. Удар в спину, вышиб воздух из пробитого лёгкого.
Падая и задыхаясь, Семён увидел, как на площадь врывается его конница, скачущего к нему Ли Бохая с искажённым и страшным лицом…
Потом земля ударила его в лицо, и свет потух …
*** Он пьяный шёл по дороге… Дышать было нечем…
Его шатало из стороны в сторону и тянуло на обочину. Он совсем было собрался уйти с дороги, и прилечь поспать, как его схватил кто – то за руку, стальной хваткой.
– Больно-о-о, – Семён попытался вырваться, но сил не было.
– Эх, Сёма, Сёма, – сказал знакомый голос:
– Что же ты так? Умирать собрался?
Семён обернулся. Его держал за руку Чудак и хмурился.
– Нет, – помотал головой Семён:
– Просто спать хочу, устал я.
– Сойдёшь с дороги на обочину – умрёшь. А мы так с тобой не договаривались, – Чудак хмурился и держал его за руку.
– Ладно, – согласился Семён:
– Тогда я посплю с краешку, сил нет, ноги не держат.
– Ну, на краю, можно, – согласился Чудак и отпустил руку.
Семён как в детстве, свернувшись калачиком, спокойно уснул на краю дороги… ***
Очнулся он как от толчка. Тело затекло. Семён с трудом повернулся на бок, попытался сесть. Кое – как ему это удалось.
Потом стала возвращаться память…
Он осмотрелся. В открытое окно свешивались листья пальмы, на улице кричали попугаи, вместо двери висела белая простыня.
Кряхтя, он встал, держась за стены, побрёл к проёму, занавешенному простынёй. Выйдя на улицу, осмотрелся. Возле дверей, на лавочке, курил Ешан. Услышав шорох, он глянул на вышедшего босого Семёна и сказал, не вставая с места:
– Очнулся. А я вот сижу здесь с утра. Жду. Маша сказала, что сегодня очнёшься.
Семён покивал молча головой и присел рядом с Ешаном. Потом взял пачку сигарет со скамейки, покрутил её в руках, достал сигарету и закурил. Так они и сидели молча, курили и молчали.
Потом Ешан спросил:
– Ты всё помнишь до ранения?
Семён глянул на него, затушил бычок и кивнул.
Ешан вздохнул:
– Много народу тогда убили. Ты четыре месяца был без сознания. Маша яд выводила из тебя. За мАлым чуть не умер.
Семён опять молча, покивал головой, глядя на мир пустыми глазами.
– А я вот сижу здесь… Жду тебя… Все боятся… А мне что бояться? У меня тоже Тару убили тогда, … один я остался, – и Ешан заплакал…
Семён посмотрел на него, вдохнул, закурил ещё сигарету. Немного помолчал, потом спросил:
– А что бояться – то? Меня что ли?
Ешан вытер глаза, и ответил:
– Виноватыми себя считают за смерть Гули. Не уберегли…
Семён коротко глянул на Ешана и молча отвернулся.
– А что за детей не спрашиваешь?
Семён покрутил сигарету в руках, потом ответил:
– Мёртвыми я их не видел. Наверное, правды боюсь. Поэтому и не спрашиваю. Когда не знаешь, вроде бы всё и в порядке.
Ешан вздохнул:
– Рано или поздно всё равно узнаешь. Улечка с близняшками – Колей и Сергеем, здесь. Остальные с Гулей «ушли».
Семён повесил голову и надолго замолчал. Потом встал, потрепал Ешана за плечо:
– Спасибо тебе, что встретил меня. Иди. Хочу побыть один.
С тех пор он мало выходил из своей хижины. И практически ни с кем не разговаривал. Маша приводила к нему детей, он сажал близняшек на одно колено, а подросшую Улю на другое и рассказывал добрые сказки.
Дети жаловались, что им надоели дяди китайцы – охранники, которые ходили за ними по пятам, и которых злой дядя Бохай обещал сжечь живьём, если они хоть на шаг от детей отойдут.
Семён лишь усмехался на эти жалобы и гладил их пушистые головы.
Улечка рассказывала про новую школу, какая там строгая охрана и как тяжело, когда тебя не отпускают одну купаться на речку.
Вскоре Семён решился сходить в новую школу, встретить детей после занятий. Не доходя метров двести до учебного заведения, земля вылетела у него из под ног, и он повис верх ногами на толстой ветке…
Его ноги туго перетягивала петля. Не успев сообразить, что случилось, он получил по затылку прикладом арбалета и потерял сознание.
Очнулся он от того, что на него
