Алексей Калугин - Шаман
– Я тоже видел, – кивнул Ксавьер. – На скале племени бажижа.
– Там, где они проводят обряд инициации, – добавил Лиам.
– Ну, и как это понимать? – указав рукой вниз, спросил Камохин у приблизившегося к остальным Вечного.
– Я полагаю, вы и сами знаете, – спокойно ответил тот.
– Я не знаю, – уверенно заявил Зунн.
– А, тебе и не за чем – ты не за тем сюда пришел.
– Это дело рук Древних? – снизу вверх глянул на Вечного Осипов.
– Ну, если предположить, что у них были руки, – усмехнулся Вечный.
Осипов встал на одно колено, острием ножа подцепил край металлической пластинки, достал пакаль из ячейки и, держа его пальцами за угол, начал медленно подниматься по ступеням.
– Древние играли здесь в свою Игру. Что произошло потом?
– Потом они ушли.
– Вот просто так? – раскинул руки в стороны Осипов. – Взяли и ушли?
– Нет, они оставили прощальную записку.
– Что в ней?
– Я иронизирую.
– Как это произошло?
– Они все расселись на ступеньках. И стали один за другим выкладывать на доску металлические пластинки, которые вы называете пакалями. Когда все поле оказалось заполнено, Древние исчезли.
– А, пакали?
– Я их оставил себе на память и держу в нижнем ящике книжного стола, – сказал Вечный и тут же добавил: – Если кто не понял – это тоже ирония. Разумеется, пакали тоже исчезли.
Осипов показал пакаль, что был зажат у него в руке.
– Мы нашли это в пасти змеи.
– Они то и дело появляются. То там, то здесь. Как и почему – понятия не имею. Да, собственно, я над этим и не задумываюсь. Это не моя работа. Если я нахожу пакаль, то бросаю его вниз.
– Вниз со стены?
– Нет. Просто – вниз.
– Вниз – это куда?
Вечный поднял руку чуть выше головы и пальцем указал на мостовую.
– Позвольте, я еще раз объясню вам одну простую вещь, которую, как я вижу, вы так и не поняли, – Вечный соединил пальцы рук возле груди. – Что бы вы там обо мне не думали, я всего лишь скромный библиотекарь. Основная моя работа – составление полного каталога вверенной мне Библиотеки. Ну, и когда приходят Искатели, я, в меру своих сил и возможностей, стараюсь помочь отыскать то, что им нужно. Все, что вы видите вокруг – это библиотечный комплекс. Так он выглядит снаружи, я же хочу показать вам, как он выгляди изнутри.
– А что на счет пакалей, которые иногда появляются? – напомнил Осипов.
– Мне пакли не нужны, – Вечный резко развел в стороны руки с растопыренными пальцами. – Но за ними охотятся те, кого вы называете «серыми» или кутяара. Я знаю, что они используют их в какой-то своей Игре. Но, у меня нет ни времени, ни желания принимать в этом участие! Поэтому, как только я нахожу пакаль, я избавляюсь от него. В противном случае, «серые» будут постоянно крутиться рядом, стремясь всеми правдами и неправдами заполучить его. И мешая мне работать.
– Почему бы просто не отдать пакаль «серым»? – поинтересовался Зунн.
– Да, потому что для них это Игра! Просто взять пакаль, сказать «спасибо» и спокойно уйти – так нельзя! Для того, чтобы заполучить пакаль нужно непременно провернуть какую-нибудь хитрую, многоходовую комбинацию, в которой, помимо самих игроков, будут задействованы множество других, ничего не подозревающих об Игре лиц! Это примерно то же самое, что произошло с вами. Но я не могу позволить, чтобы все это разыгрывалось у меня в Библиотеке! Пару раз, в самом начале своей работы здесь, я стал свидетелем подобных игрищ. Это было похоже на Бедлам! После этого я и принял решение не оставлять у себя пакали.
– Мы тут встретили одного гигантского варана, брюхо которого, бамалама, было набито пакалями, – сообщил Брейгель. – Так ведь, Док-Вик?
– Этого не может быть, – покачал головой Вечный. – Это была иллюзия. Вы приняли желаемое за действительное. Или же это «серые» морочили вас, – хозяин усмехнулся. – Именно это они и называют Игрой.
– Секундочку! – Осипов поднял вверх указательный палец и на несколько секунд задумался, сопоставляя в уме все, что было ему известно. – Но, если все дело в Игре, то почему «серые» продолжали преследовать нас даже после того, как заполучили пакаль? – Осипов подозрительно посмотрел на мункумболе. – Ной? Вы ведь отдали пакаль кутяара?
Лицо старого аборигена сморщилось, как печеное яблоко.
– Ну, если честно, то нет. Я, все же, отдал ему подделку. Иначе мы стали бы ему неинтересны и он не открыл бы для нас путь во Время Сновидений.
– Хорошо, – Осипов достал из кармана дескан и включил его. – Но мой детектор по-прежнему фиксирует только один пакаль – тот, что лежит в кармане у Игоря.
Ной глубоко вздохнул и достал из-за пояса кожаный мешочек, размером как раз под пакаль. Растянув края мешочка в стороны, он сунул в него палец и вытащил его, блестящим от жира.
– Жир вомбата, – пояснил мункумболе. – Его используют, если нужно спрятать какую-то вещь от внутреннего взора злого колдуна. Я решил попытаться обмануть таким образом кутяара. Я не думал, что смогу обмануть и твой прибор.
– Бамалама, – Брейгель словно с осуждением посмотрел на Осипова. – Жир вомбата, Док-Вик! Ты бы мог в это поверить?.. Выходит, ты у нас злой колдун?
Глава 34
Если в начале, действительно, было Слово, то в итоге мир обречен был стать Библиотекой. А, потому, посещение Библиотеки становилось самым удивительным, самым захватывающим и невероятным приключение в жизни каждого, кому повезло стать гостем Вечного. Это было событие, воспоминания о котором сохранялись до самых последних дней. О котором с воодушевлением рассказывают детям и внукам. При том, что те, разумеется, будут уверены, что предки их обманывают. Ну, или же. сильно преувеличивают то, что им когда-то довелось увидеть. Потому что поверить в подобное, на самом деле, почти невозможно. Даже тому, кто видел все это собственными глазами, со временем начинает казаться, что все это было лишь сном. Игрой в конец распоясавшегося воображения.
Квестеры, которым уже довелось повидать много такого, о чем другие даже помыслить боятся, оказавшись в Библиотеке, поняли, что ничего они в этой жизни еще не видели. Ну, или почти ничего. И, даже если каждому из них доведется прожить тысячу лет, и огромный мир, со всеми его пространственно-временными вывертами и бесчисленными измерениями, откроет им еще множество своих тайн и чудес, спрятанных в тех запасниках, куда вход другим запрещен, они вряд ли когда еще увидят что-то более удивительное и совершенное, всеобъемлющее и непостижимое, нежели Библиотека Страны Совершенства. Или, как предпочитал называть ее Вечный – Библиотека Центра. Кстати, оказаться хотя бы ненадолго в Центре Всего – тоже не последнее дело. Впечатлений – масса. Причем, все, по большей части, такие, что и словами не передашь. Рассказывать о Центре тому, кто никогда там не был – все равно, что объяснять слепому, что такое звезды. В принципе, понятно, а, по сути – не то.
Войдя следом за Вечным в пирамиду, гости оказались в неком неограниченном никакими плоскостями пространстве, затопленном мягким, совсем не режущим глаз, матово-белым светом, создающим ощущение легкой туманной дымки. Если где-то здесь и находились стены, то их не было видно. Даже пол под ногами казался некой пространственной иллюзией, вроде плоскости, замыкающейся на самой себе и таким образом уходящей в бесконечность.
– В первый момент вы можете почувствовать легкое головокружение или тошноту, – предупредил Вечный, – Но, не беспокойтесь, скоро это пройдет.
Слева от него в воздухе нарисовалась почти прозрачная треугольная панель с одной единственной большой красной кнопкой. На которую он и нажал.
Светящийся туман, окутывавший гостей, будто вихрем закрутился, окончательно смазав и без того не слишком-то отчетливую перспективу. Как и предупреждал Вечный, у людей возникло ощущения, что они находятся в свободном падении. Зунн даже взмахнул руками, пытаясь найти что-нибудь, на что можно было бы опереться. Длилось это всего несколько секунд. Затем светящийся туман рассеялся, и люди обнаружили себя стоящими на небольшой площадке, у которой, как и полагается, имелись пол и потолок. А так же, стены, отделанные полированными деревянными панелями с очень необычным, звездчатым рисунком годовых колец. Площадка представляла собой нишу, выходящую на широкую галерею, ограниченную высокими, резными перилами. Сделав лишь шаг вперед, гости обомлели от изумления. В первый момент все буквально лишились дара речи. Даже Брейгель не произнес свое обычное «Бамалама». Потому что передать словами впечатления от увиденного было невозможно.
Во все стороны, насколько только хватало глаз, в разных направлениях и под всевозможными углами, тянулись бесконечные галереи, между которыми были переброшены легкие, ажурные мостики. Чтобы попасть на галерею уровнем ниже или выше, нужно было подняться по винтовой лестнице, одна из которых находилось рядом с площадкой перехода. Стены же, вдоль которых были протянуты галереи, представляли собой бесконечные ряды книжных шкафов с полками, плотно заставленными томами – большими и маленьким, толстыми и тонкими, в бумажных обложках и в кожаных переплетах, расписанными от руки и инкрустированными золотом. На той галерее, где находились гости, книжные полки располагались в восемь рядов. Чтобы добраться до верхних нужно было забраться по приставной лесенке, ездящей на колесиках вдоль стеллажей. Среди книжных полок прятались небольшие ниши с подсветкой и удобными столиками, за которыми можно было полистать выбранную книгу.
