Вадим Панов - Атака по правилам

Сантьяга резко поднялся на ноги и набрал номер «ласвегасов».

– Доминга? Это я. Что делает майор Корнилов?

– Буквально несколько минут назад он в сопровождении нескольких бандитов выехал к дому Кары, – отрапортовал следящий за полицейским нав.

– Отлично, – улыбнулся комиссар. – Мы уже знаем адрес?

– Нет, им показывают дорогу.

– Что ж, подождем.

Сантьяга отключил телефон и вызвал черный вихрь портала.

«Необъяснимое происшествие на Садовом кольце! Как утверждают многочисленные свидетели, массовая авария, произошедшая час назад на Зубовском бульваре и закончившаяся перестрелкой, была вызвана неожиданным появлением прямо посреди оживленной трассы нескольких мужчин, при этом свидетели уверяют, что…»

«Сенсация! Только что было заявлено, что предварительные результаты расследования обстоятельств взлома „Тиградком“ указывают на причастность к нему Сантьяги! Напомним, что неделю назад комиссар Темного Двора был вынужден покинуть Тайный Город…»

Цитадель, штаб-квартира Великого Дома Навь

Москва, Ленинградский проспект,

30 сентября, суббота, 17.09

– На все действия у нас осталось семь минут, – закончил Сантьяга. – После этого Кара отдаст базу данных «Тиградком» человским властям.

В кабинете князя Темного Двора повисла гнетущая тишина.

– Это может вызвать гонения, – глухо проронил один из советников. – Нам и так придется потрудиться, чтобы устранить последствия ее выходок: бойня в «Качелях», хван на Цветном бульваре, драка на Измайловском шоссе. Челы задают вопросы.

– Если челы пронюхают о Тайном Городе, у нас возникнут серьезные неприятности, – согласился комиссар. – Простыми подарками обойтись будет сложно, потребуется…

– В ближайшее время Темный Двор не планирует сотрудничать с человскими властями, – негромко сказал князь.

Это было решение – глава Великого Дома Навь фактически признал, что готов отдать Каре запрещенный артефакт. Советники заволновались.

– Если мы отдадим Купель Обращения, это может вызвать войну между Великими Домами!

– Да и кому отдавать? Челу? Позор!

– Почему комиссар не может справиться с человской ведьмой?

Низко опущенные капюшоны повернулись в сторону Сантьяги.

– Где ваша предусмотрительность?

– Она что, сильнее вас?

– Как минимум не слабее, – жестко отрезал комиссар. – Кара – Хранитель Черной Книги.

Советники замолчали, а князь впервые с начала разговора чуть-чуть пошевелился.

– Ты уверен?

– Абсолютно.

– Хранитель начал войну? – пробормотал один из советников. – Но при чем здесь Купель?

– Она разгадала технологию производства оборотней?

Сантьяга кивнул:

– Да.

Снова повисла тишина.

– Чел, кто бы мог подумать?

– Отдав Купель Обращения, мы подпишем себе приговор, – хмуро сказал один из советников. – Если хранитель начнет массовое производство оборотней…

– Купель нужна Каре для собственных нужд, – сообщил Сантьяга. – Она хочет изменить себя.

– Для чего?

– Ее время на исходе. Она хочет жить дальше.

– Тебя совсем не смущает то, что нам придется отдать запрещенный артефакт, – заметил князь. – Ты контролируешь ситуацию?

– Да, – уверенно кивнул Сантьяга. – В самое ближайшее время я точно выясню, где находится логово Хранителя, и нанесу туда визит. Кара не успеет воспользоваться Купелью. А даже если и успеет, то у нее не останется времени, чтобы скрыться.

– И ты добудешь Черную Книгу.

– Я постараюсь.

– Тогда решено, – произнес князь. – Мы отдаем артефакт.

– А Великие Дома?

– Объяснимся с ними позже.

Кара была пунктуальна.

Навы ей в этом не уступали.

Ровно через четырнадцать минут и пятьдесят секунд после того, как Кара закончила свои переговоры с Сантьягой, с внутреннего дворика Цитадели была снята магическая защита.

Ровно через десять секунд после этого прямо в центре мощенной булыжником площадки появился мощный вихрь грузового портала.

Комиссар, вышедший во внутренний дворик, махнул рукой, и из ворот подземного гаража появился электрокар с массивным выкрашенным в черный цвет ящиком. Навы не стали вскрывать Купель, поэтому, когда электрокар проезжал мимо, перед Сантьягой промелькнули все три печати Великих Домов: белка, грызущая орехи, – герб Темного Двора, вставший на дыбы единорог – символ Ордена и танцующий журавль Зеленого Дома. Вскрытие любой из этих печатей без согласия всех трех Великих Домов наказывалось смертью.

Электрокар подъехал к порталу и осторожно сгрузил в него ящик. Контуры черного прямоугольника задрожали, расплылись, и он скрылся из виду. Вихрь исчез.

– И что дальше? – шепотом спросил Ортега.

Комиссар не ответил. Несколько минут во дворе Цитадели было очень тихо.

– Она не могла нас обмануть?

– Не думаю, – покачал головой Сантьяга. – В конечном счете Каре так же невыгодна огласка, как и нам, – ей придется делиться своей властью со всеми челами.

– Это ее долг, – озадаченно произнес Ортега. – Она – Хранитель.

– Она – Хранитель, – усмехнулся комиссар. – Только настоящий Хранитель никогда и ни при каких обстоятельствах не стал бы рисковать Черной Книгой. И уж тем более ради своих личных интересов. – Сантьяга помолчал. – Кара не собирается делиться своей властью ни с кем, она думает, что вправе использовать Черную Книгу так, как ей захочется.

– А разве это не так?

– Она – Хранитель, – поднял указательный палец комиссар, – а не владелец. Не думаю, что должен объяснять вам разницу.

Второй портал возник на том же самом месте через шесть с половиной минут. Это был даже не портал, а маленький односторонний прокол в пространстве, способный переместить крайне небольшой предмет. Например, украшенную розовым бантом коробочку в яркой оберточной бумаге. Сантьяга поднял с брусчатки посылку и развернул прикрепленную к ленте открытку:

«Как видишь, чернявенький, я предельно честна с тобой. Целую.

Бумажка вспыхнула, едва комиссар успел прочитать подпись, и легким пеплом рассыпалась на булыжник внутреннего дворика Цитадели: Кара не любила оставлять следы.

«Невероятное развитие событий в деле „Тиградком“! Считаные минуты назад Темный Двор распространил официальное заявление, в котором подтвердил, что база данных „Тиградком“ находится в руках Нави, при этом Великий Дом полностью отрицает факт участия комиссара Темного Двора во взломе „Тиградком“. Более того, присутствовавший на пресс-конференции Сантьяга заявил, что готов прибыть в распоряжение объединенной комиссии Великих Домов и предоставить доказательства своей невиновности…»

Глава 9

– Прошу вас, ваше высочество. – Плечистый лакей услужливо распахнул дверцу кареты, чтобы помочь старику взобраться на ступеньку.

– Подожди. – Брюс прищурился, глядя куда-то за широкую спину слуги, и поморщился: – Ты, Прошка, вот что, ты жди меня здесь и по сторонам головой не верти, понял?

– Понял, – покорно согласился лакей, привыкший к странностям хозяина.

– Когда надо будет, я тебя кликну. Гости ко мне пожаловали.

И Брюс, тяжело опираясь на увитую лентами трость, медленно пошел к ограде Сухаревой башни, за которой в полутьме наступающего вечера вырисовывались неясные фигуры.

Гостей было трое. Князь Темного Двора, высокий, худой, завернутый в черный плащ с низко опущенным капюшоном. Брюс встречался с ним дважды, но никогда не видел лица князя, да и особо не стремился к этому. Вторым был Роберт фон Рип, великий магистр Ордена, щеголяющий в расшитом золотом камзоле и так и не сбривший, несмотря на изменившиеся при Петре Первом нравы, свою рыцарскую бородку. Рядом с фон Рипом стояла белокурая женщина с властным лицом и огромными зелеными глазами, королева Зеленого Дома Ядвига, старая и опытная колдунья.

Брюс, улыбаясь почти дружески, оглядел гостей и отвесил им легкий поклон. Один на всех.

– Не ждал, господа.

– Ты умираешь, Шотландец, – клокочущим голосом произнес князь Темного Двора вместо приветствия. – Твое время на исходе.

– Ценю вашу услужливость, господа, – по-прежнему улыбаясь, ответил Брюс, – но вы могли бы и не приходить: о состоянии здоровья мне сообщают врачи.

– Приятно видеть, что даже близкая смерть не вредит твоему обычному остроумию, Хранитель, – проворчал фон Рип. – Но не пытайся убедить нас, что ты не боишься.

– Боюсь, – помолчав, признался Брюс, – но делиться впечатлениями не буду: вам еще предстоит их познать. А вам, прекрасная королева, – старик склонился в сторону Ядвиги, – первой из всей троицы.