Провидец - Ян Анатольевич Бадевский
Воин взревел, и его меч описал широкую сверкающую дугу над головой.
А вслед за этим остальные гвардейцы бросились в атаку.
Я отбил замах воздушным щитом, а бородачу двинул кулаком в грудину. Опять же, с усилением. Ещё одного дегенерата голем уложил точным ударом в переносицу. Не думаю, что этот мужик поднимется. Вжух метнулся под ноги третьему, на ходу подрезал костяным отростком сухожилия и упал на четыре лапы. Шерсть кота вздыбилась, он грозно зашипел.
Остальные гвардейцы попятились.
Замерли в нерешительности.
— Говорю же, не дёргайтесь.
Барон сопроводил моё предложение трёхэтажным матом и с кряхтением начал подниматься.
— Дружище, — я направился к поверженному соседу. — Пора обсудить наши разногласия.
* * *
Бенедиктов прибыл по моему звонку без промедления.
Ну, не телепортировался, конечно. Пришлось подождать полтора часика. Опять же, стряпчий не груши околачивал, а подписывал от моего имени какие-то бумажки в администрации Дома Рыси.
Пришедший в себя барон отдал приказ гвардейцам расходиться — и те с облегчением покинули ристалище. Никто не хотел умирать. А наша компания выглядела в глазах противника не лучшим образом. Оживший кошмар бодигарда средней руки. То, что барон нанял слабаков и посредственностей, было очевидно. Старик решил сэкономить на качестве, сделав ставку на количество и экипировку. Снабдил всех повязками с родовым гербом, но вот боевой дух оставлял желать лучшего. Как и навыки владения холодным оружием. Я уж молчу про то, что для охраны собственного поместья Долинский не завёл ни одного меха, а это совсем ни в какие ворота.
— Может, договоримся по-свойски? — предпринял героическую попытку барон, едва мы переступили порог гостиной. — Как старые добрые соседи. Знавал я твоего батюшку…
— Барон, — перебил я, направляясь к окну. — Оставьте. Вопрос репараций я не буду обсуждать без своего стряпчего.
— Ну… как знаешь, — обиделся Долинский. — Коньячку?
— Спасибо, нет.
Я вновь перешёл на «вы» с этим типом, чтобы отсечь панибратство.
Гостиная у барона выглядела так, словно интерьер не меняли с позапрошлого века. Лакированный дубовый сервант, старинные часы с ходиками, софа на львиных лапах, персидский ковёр… Может, и не персидский. Я в этом плохо разбираюсь.
Гурт терпеливо дожидался меня у входа в гостиную, Вжух бродил по углам, всё обнюхивал и возмущённо фыркал. Не нравился ему запашок в имении Долинских.
Получив отказ уладить всё «полюбовно», барон оставил меня в гостиной, сославшись на «важные дела». Пока этот тип отсутствовал, слуги даже не угостили меня чаем, хотя некие личности то и дело отирались в коридоре.
Солнце уже выбралось из-за кромки леса.
Я услышал через открытое окно звуки телевизора.
— Виктор, что ты делаешь?
— Налил себе немного крови, а что?
— Но это наша последняя кровь!
— Ой, всё. Не начинай, дорогая…
Хмыкнув, я сел в кресло и погрузился в глубокую медитацию. Вряд ли мне кто-то сможет навредить — Вжух и Гурт на страже. Зато отключусь от потока бреда, льющегося с экрана ТВ…
В моём мире телевизоров не было.
И, честно говоря, я не жалею.
Миллиарды людей сидят, залипнув в экран. Они полностью оторваны от реальности. В новостях нет ни грамма правды, фильмы и сериалы — плод работы команды специалистов. Познавательные передачи? Там нет ничего, что я не смог бы постичь через личный опыт или занятия с наставниками. Шоу в реальном времени? Апофеоз бреда. С той же целью правители моего мира устраивали на центральных площадях своих городов шествия, карнавалы, театрализованные представления. Народ сыт и доволен жизнью? Чтобы он не задумывался над бытием, надо дать ему зрелища. И тогда не возникнут вопросы о росте налогов, новых сомнительных законах и бессмысленной, на первый взгляд, войне с соседним королевством.
Через час в имение прибыли стряпчие.
Мой и Долинского.
Барону пришлось выключить телек и присоединиться к нашей славной компании.
— Итак, мы согласовали ключевые вопросы по заключению мира, — заговорил Бенедиктов, перебирая бумаги, извлечённые из портфеля. — И пришли к тому, что документ будет подписан в ближайшее время.
— Не возражаю, — обречённо вздохнул барон.
— Поскольку мы являемся пострадавшей стороной, — продолжил Бенедиктов, игнорируя попытки своего коллеги возразить, — то претендуем не только на репарации… но и другие повинности. Так, вы должны, господин барон, вывезти из родовой усадьбы Володкевичей трупы своих гвардейцев и организовать им достойные похороны. Сделать это надлежит в течение сегодняшнего дня.
— Ну… хорошо, — согласился Долинский.
— Кроме того, — продолжил мой настырный юрист. — На ваши плечи ложится уборка помещений. То есть, вызов частной бригады уборщиков и оплата их услуг. Опять же — в течение дня. Плюс замена выломанной оконной рамы. Если мой клиент всё это время будет проживать в городе, то оплата гостиничных расходов компенсируется вашим Родом.
— Но вы первыми напали на людей барона! — попытался возразить стряпчий Долинского. Это был упитанный персонаж с гладко выбритыми щеками и круглыми очками, сдвинутыми на переносицу. — Что и повлекло за собой…
— Они пришли на мою землю, — возразил я. — Проводили незаконные измерения. Вели себя вызывающе.
— Поддерживаю, — перехватил инициативу Бенедиктов. — Я изучил территориальные претензии вашего Рода к нашему, господин барон. Они безосновательны. Вот.
Бенедиктов передал вражескому стряпчему небольшую серую папку.
И дал несколько минут на изучение.
— Если резюмировать, то в документах обозначены границы участков до земельной реформы 1879 года. Эти границы совпадают с нынешними при пересчёте на устаревшую систему измерений. Соответствующее заключение экспертов прилагается. А это значит…
— … что вы находились на моей земле незаконно, — подхватил я, с улыбкой наблюдая за выражением лица Долинского.
Барон переглянулся со своим юристом.
Мужик в круглых очках вздохнул.
— Вопрос снят, — пробурчал Долинский.
— Хорошо, с этим разобрались, — Бенедиктов переложил пару бумажек. — Теперь по репарациям. Думаю, нас устроит стандарт. Половина ваших земель, барон, право на часть усадьбы и две трети официально зарегистрированных активов.
— Да вы меня по миру пустите! — не выдержал Долинский.
— Об этом надо было раньше думать, — давлю взглядом рыхлого слизняка. — Я не собирался с вами воевать.
— Условия стандартные, — голос Бенедиктова оставался скучным и ровным. — И мы в своём праве.
— Пётр Ильич, — Долинский посмотрел на своего юриста. — Мы ничего не можем сделать?
В ответ — унылый вздох.
— Вы можете не принимать наши
