Вячеслав Шалыгин - Черно-белое знамя Земли
– Здесь много таких «отелей», – с усмешкой сказал Джокер. – Самый спокойный отдых и крепкий сон. Уверен, что всегда успеешь смыться. Только пыльно. Но задерживаться все равно не советую. Я пока проберусь на яхту и приготовлю ее к старту. В случае опасности сигнальте, прилечу прямо сюда.
– Пролет космического корабля над городом – серьезное преступление, Бадди, – забеспокоилась Анжела. – Мы наверняка занесены в базу нарушителей после посадки в Москве. Еще одно нарушение, и нас лишат лицензии.
– Мы и так вне закона, а летать без лицензии ничуть не сложнее, чем с ней, Анжела, уж поверьте. – Джокер кивнул в сторону пленника. – Он обошелся мне в пять сотен. Надеюсь, он стоит своих денег.
– Я компенсирую, Бадди, спасибо. – Анжела обернулась к пленнику. – Здравствуйте, профессор. Ведь вы профессор Ли из Первого Университета Хайнаня, внештатный эксперт комитета по науке Совета Федерации?
– Председатель экспертной группы, – поклонился пленник. – К вашим услугам, госпожа.
– Анжела Роузвел.
– Анжела Грайс-Роузвел? Помощница Ганса Штейнбока? Я думал, вы живете на Марте.
– Да, так и было... до последнего времени. Но обстоятельства изменились, профессор. Серьезно изменились.
– Это я понял. – Ли серьезно посмотрел на Воротова. – У вас большие проблемы, господин полицейский, если я правильно расслышал реплику черного капитана. Золотой Дракон, да? Что ж, я не виню вас. Когда по пятам идет такая сила, приемлемы любые методы. В том числе – похищение свидетелей с помощью «хедхантеров».
– Приношу свои извинения, профессор, но время действительно работает против нас. Кроме Дракона по пятам идет федеральная полиция, СБЗФ и... едва ли не все существующие в мире организации, кроме скаутов и Армии Спасения. От вашей помощи будет зависеть очень много, профессор. Уж не откажите.
– С какой стати я должен вам помогать?
– Можете не помогать. – Воротов кивнул. – Но тогда вы до конца жизни будете бегать с планеты на планету, прячась от Дракона. Вам известно, что из десяти экспертов Шанхайской группы на сегодняшний день живы лишь трое? Пока живы.
– И вы гарантируете, что с помощью моей информации покончите с Драконом?
– Все будет зависеть от информации.
– Но вы сами в бегах!
– Послушайте, профессор, – мягко сказала Анжела. – Бежит тот, кто слабее. Если вы дадите нам то, что станет оружием в борьбе против шанхайских заговорщиков, то, что убедительно докажет их виновность, мы сумеем остановить Дракона.
– Вы сумеете его остановить? Вы пятеро и черный шкипер?
– Мы донесем информацию до тех, кто сможет это сделать.
– До Штейнбока? – Ли усмехнулся. – Или до председателя комитета по науке? Не надейтесь на них. У этих господ свои интересы, и необязательно они противоречат интересам Дракона. Все не так просто, госпожа Анжела, не так просто. Вот Ганс отлично знает, насколько все сложно. Он дал вам отпуск? Или вы здесь по его заданию?
– Я... нашла другую работу, профессор.
– Да? – Ли обвел взглядом всю компанию. – Что ж, верю. Вашему возрасту свойственна жажда романтики. Чем сидеть в скучных лабораториях и корпеть над бесперспективным проектом робота-первопроходца, лучше уж полетать среди звезд, помотаться по планетам, посмотреть миры. Понимаю вас, Анжела. Но вы связались с опасной компанией. Тот, кто смеет бросить вызов Золотому Дракону, долго не живет.
– Выбора нет, профессор, – твердо сказал Воротов. – Вы с нами или предпочитаете умирать в одиночку?
– Все умирают в одиночку, господин полицейский. Хорошо, я расскажу вам, что знаю. Считайте это моим... благотворительным взносом. Но не рассчитывайте на мое участие в ваших странствиях. Я останусь здесь, и будь что будет.
– Годится. Мы слушаем. Начните с главного: что вы знаете о ШНЦ и его последнем проекте.
– Главное? Нет, господин полицейский...
– Воротов, Алекс.
– Очень приятно. Нет, господин Воротов, главное тут не сам проект, а тот, кто его контролирует, – Золотой Дракон. Впрочем, извольте. Я знаю больше других, поскольку был председателем экспертной группы и вообще от природы любопытен. По тем же причинам я и скрылся одним из первых. Чем обернется наша инспекция, я просчитал сразу. Как видите, просчитал верно.
– Время, – негромко сказал Вакидзаси.
– Прошу, господин Ли, сразу к теме. – Воротов едва заметно кивнул офицеру. – Кое-что мы уже знаем. О ночном народе, о людях дневных, но непохожих на обычных, о том, что ими управляет ШНЦ, которым, в свою очередь, руководит Дракон. И что всю эту секретную империю прикрывают серьезные силы на уровне Совета и правительства. У нас не сходятся лишь детали. Внесите ясность, будьте любезны. В чем суть «ночной жизни» и в чем суть Шанхайского проекта?
Ли осуждающе покачал головой.
– Вы спешите туда, куда невозможно опоздать, господа. Хотите чаю?
– Чаю? – Алекс слегка опешил. – Профессор, вокруг рыщет полиция; по нашему следу идут «драконы»!
– Потому и спрашиваю. Здесь недалеко чайная лавка, в ней продают мой любимый сорт. Я могу заказать, робот доставит и приготовит чай очень быстро. За полчаса.
– Профессор... – Алекс едва не застонал. – Вы меня не слышите?
– Слышу, офицер. А вот вы, похоже, забыли, где находитесь. Это Форпост, господин Воротов. Здесь федеральная полиция не рыщет, а ходит лениво, вразвалочку, с перерывами на чай, кофе и кальян. И «драконы», которые, к сожалению, добрались и сюда, предпочитают не наглеть. Будь сейчас ночь... я не дал бы за наши жизни ломаного гроша. Но днем нам почти ничего не грозит. Заказывать чай?
Воротов с досадой махнул рукой.
– Ваша взяла, профессор.
– Отлично. А пока доставляется и готовится напиток, я расскажу, что обещал. Итак. Программа генетической модификации, которую вы называете Шанхайским проектом и которую Золотой Дракон очень ловко протащил через Совет в качестве одного из трех глобальных средств по борьбе с перенаселенностью, базируется на очень простой идее.
Половину жизни человек проводит во сне. То есть днем и ночью наши планеты «перенаселены по-разному». Днем подавляющее большинство «пере-населения» трудится, толпится и толкается локтями, а ночью мирно спит, освобождая пространство и рабочие места до следующего утра. Вывод напрашивается сам собой – если перевести хотя бы треть населения на режим ночного бодрствования, о перенаселенности мы сможем забыть надолго, а уж если ночной станет половина – равномерная загруженность территорий населением решит проблему навсегда.
Одна беда – человеческий организм не приспособлен для ночного образа жизни. Потребность в солнечном свете – это не прихоть. Под действием ультрафиолетовых лучей в нашем организме образуются витамины и другие полезные вещества; наше зрение, обоняние, слух... все рассчитано на дневное бодрствование. Можно, конечно, превратить ночь в день с помощью ламп, но это будет самообман. Ведь наши биоритмы и психика тоже «завязаны» на солнечные циклы. В общем, просто включить побольше света и приказать половине людей не спать – утопия.
Исходя из этих вводных, в лабораториях Шанхайского научного центра и начали муссировать идею модификации человека. Идея не новая, но впервые перед учеными не ставилось никаких сверхзадач. Всего-то – сделать человека более приспособленным к жизни в любое время суток.
– Реально «всего-то», – негромко буркнул Джейсон. – А они, в лучших китайских традициях, перестарались. Нормально. Узнаю родной народ.
– Джейсон, – шикнул Вальтер, – времени в обрез.
– Продолжайте, господин Ли, – исподтишка показав Джейсону кулак, сказал Воротов.
– Итак, модификация. Как вы уже поняли, изначальная цель показалась молодым, амбициозным ученым из ШНЦ слишком легко достижимой. Они решили, что сумеют не только «доработать и перенастроить», но и принципиально изменить – на их внутреннем арго это называлось «заново прошить» – человека на самом глубинном, генетическом уровне. Сначала они начали эксперименты, в которых с помощью специальных нанометодик и пищевых добавок производилась «генетическая стимуляция» – подстегивание дремлющих генов. Не скажу точно, какие из талантов ночного народа были разбужены в ходе этого этапа, но закончился он успешно.
Воодушевленные ученые повысили сложность опытов на порядок и получили на выходе то, что и хотели: настоящего ночного жителя, который отлично видит в темноте, обладает острым нюхом и слухом, не нуждается в ультрафиолете, и вообще весь его метаболизм изменен для ночного существования, как и биоритмы, и психика. Днем он спит, а если бодрствует, то чувствует себя неуютно, зато ночью он царь и бог. И что самое приятное – он практически не подвержен «дневным» болезням и не потребляет «дневную» пищу. То есть у двух человеческих видов – ночного и дневного – нет никаких поводов для конфликта. Они живут как бы в параллельных мирах, только используют одну материальную базу.
