Фред Саберхаген - Слепая ярость
Но зато каждой новой группе атакующих соларианцев удавалось немного легче обнаружить берсеркеров. Пилоты истребителей и члены команды бомбардировщиков, сумевшие вернуться, сообщали довольно точные координаты того места, где они оставили врага, а вражеский флот к этому времени изрядно потерял ход.
За два-три часа, прошедших после налета на Фифти-Фифти, тактические силы берсеркеров, вынужденные обороняться от безрезультатных атак, следовавших одна за другой, образно говоря, застряли в грязи. Первоначальные расчеты оптэлектронных адмиралов были серьезно подорваны. Огромные корабли-матки были не в состоянии долго маневрировать, уворачиваясь от налетов надоедливой мошкары; их беззвучно работавшие двигатели попусту расходовали энергию на отвлекающие действия и уклонение от устаревших кораблей с командой, налетавших волна за волной.
Эти непрекращающиеся налеты свидетельствовали, что под атаку бомбардировщиков берсеркеров попал только один соларианский корабль-носитель.
Но остановить берсеркеров удалось дорогой ценой. Силы соларианцев таяли с угрожающей быстротой.
Младший лейтенант Брайт, у которого не было выбора, продолжал следить за шоу и слушать через шлем отголоски битвы.
Сегодня он видел много смертей своих товарищей, превращавшихся в дым вместе с машинами, но не был уверен, что им удалось нанести врагу хотя бы один серьезный удар. Брайт твердил себе, что у них есть еще две свежие эскадрильи тяжелых бомбардировщиков. Правда, в первый раз они не смогли обнаружить цель, но зато уцелели сами. Человечеству представлялся еще один шанс.
Пребывание в нормальном космосе обеспечивало врагу по крайней мере одно серьезное преимущество: так разведчикам берсеркеров было легче обнаружить корабли-носители соларианцев. Компьютеры нежити с самого начала подозревали, что где-то в этом районе находятся еще два-три корабля того же класса, что они уже обнаружили.
Однако берсеркеры, которые до сих пор были вынуждены держать оборону, отступать не собирались. Тем более что их собственные корабли-матки до сих пор не понесли никакого ущерба.
А члены экипажей соларианских кораблей, вернувшиеся после своих бесплодных усилий, но зато накопившие бесценный опыт, удесятерившийся после удачной посадки на палубу или атолл, нуждались в серьезном отдыхе, чтобы укрепить расшатавшиеся нервы. Очень многие из них были ранены. А кое-кого пришлось извлекать из горящих обломков кораблей, потерпевших катастрофу при приземлении.
Один-два малых корабля, вернувшихся на Фифти-Фифти, взорвались прямо на посадочной площадке. А два-три разбились о палубу собственного корабля-носителя.
Еще один добрался до дома и здесь погиб; серьезно поврежденный двигатель взорвался в ту минуту, когда на помощь к выжившим членам экипажа спешили роботы-спасатели.
Люди-спасатели справлялись с этим делом лучше. Исследования показали, что роботы просто не умеют быть безжалостными. Бывали случаи — к счастью, редкие, — когда для спасения космонавта было необходимо обращаться с жертвой весьма грубо, рискуя оторвать ей руку или ногу. Робот, первым сунувшийся в это пекло, тут же попятился. Оптэлектронный мозг бедняги не выдержал такого стресса.
Старшего мичмана Тадао удалось извлечь из корабля, разбившегося при посадке. Все выжившие сообщали о громадных потерях среди своих товарищей. Хотя серебряные шлемы оберегали их чувства, пилоты не находили себе места от зрелища одного и того же символа: изображения соларианского корабля с командой, исчезающего в белом пламени взрыва. Часто катастрофа происходила так быстро, что в реальном масштабе времени за ней было невозможно уследить. В один прекрасный день это станет головной болью дебриферов, которым придется расшифровывать уцелевшие записи.
Сегодня на поминки не было времени. Время было только для поиска и выполнения тактических решений. Негьюэнс, фактически ставший командующим (поскольку Боумэн временно вышел из игры), решил продолжать дожимать противника.
— Я бросаю в бой последние резервы. Если их окажется недостаточно… — Адмирал оставил фразу неоконченной.
Глава 29
Спорадическая, но непрекращающаяся схватка между соларианскими кораблями, снабженными экипажами, и неодушевленными машинами продолжалась около одного стандартного дня.
Но решительные действия — соларианские атаки, результатом которых стало уничтожение трех берсеркеров-маток — уложились в три часа, хотя после начала битвы миновало шесть часов.
Предыдущие атаки соларианцев, смелые, но тщетные, вынудили истребители берсеркеров прижаться к защищаемым ими маткам и истощили запасы их энергии. Берсеркеры обнаружили появление новой группы соларианских малых кораблей только тогда, когда те оказались на расстоянии выстрела. Управляющие компьютеры берсеркеров получали лишь скудные сведения о каждой удачной атаке. А поскольку берсеркеры-матки были вынуждены совершать непредсказуемые отвлекающие маневры, командование не могло разработать хоть сколько-нибудь приемлемый план.
Тяжелые бомбардировщики с экипажем из двух человек были устроены таким образом, что их энергия многократно умножалась в тот момент, когда корабль вырывался из подпространства и устремлялся к цели. Пилот бомбардировщика находил объект с помощью специального оборудования, когда тот находился в нормальном космосе, а затем мини-скачками приближался к врагу. Этот маневр сообщал его оружию дополнительную мощь. В это время стрелок искал вражеские истребители.
Прицельное бомбометание, редко, если вообще возможное в боевых условиях, происходило за несколько микросекунд до последнего выхода из подпространства.
Иногда атакующий бомбардировщик не совсем выходил из подпространства и не полностью входил в тот вариант пространства и времени, который большинство человеческой расы считало нормальным. Или же выходил полностью, но всего лишь на пикосекунды. Десять в минус двенадцатой степени. Миллионная одной миллионной секунды. Именно с такой скоростью включались защитные поля атакуемого корабля.
В битве при Фифти-Фифти успешные атаки против четырех берсеркеров-маток были проведены в классическом стиле. Для каждого корабля или машины чрезвычайно опасно входить или выходить из нормального космоса вблизи больших масс или ядерного взрыва. Такой отчаянный маневр только увеличивал риск фатального исхода и затруднял достижение кораблем назначенной точки.
Прежде чем выпустить снаряд, маленький корабль должен был сблизиться с целью на зловеще близкое расстояние в несколько километров и вклиниться в ее защитные поля. В таких условиях нырок в подпространство и обратно превращался в сложный фокус, требовавший от пилота хорошей выучки и умения ходить по лезвию бритвы.
Некоторые стрелки одновременно обучались мысленному взаимодействию с аппаратурой связи, которая, как и любое оптэлектронное устройство, наиболее эффективно работала в контакте с человеческим мозгом.
Другие стрелки были обучены всему, что должен был делать не только пилот, но и остальные члены экипажа. В то же время многие пилоты параллельно получали квалификацию стрелка или оператора защитных полей.
Тем временем истребители врага — все те же «пустышки» — создавали в подпространстве препятствия, смертельно опасные для атакующих бомбардировщиков и штурмовиков, разбрасывая впереди и позади них тучи крошечных снарядов (иногда разрывных) размером с винтовочную пулю.
А большой берсеркер с бесстрастной эффективностью машины вел зенитный огонь. Его огромные орудия не могли прицельно стрелять по мелким объектам, однако изрыгаемые ими водовороты силового поля успешно сбивали соларианские корабли.
В последней атаке принимало участие несколько эскадрилий бомбардировщиков, каждый из которых выпустил во врага от одного до трех тяжелых снарядов.
Правда, некоторые выстрелили преждевременно из-за неожиданно разладившегося в последний момент мысленного взаимодействия человека и машины, но и они внесли свой вклад в победу, отвлекая на себя внимание обороняющихся.
Масса каждого точно выпущенного снаряда в три-восемь раз превышала массу тела взрослого соларианца. При ударе он высвобождал ядерную энергию, которая, как правило, почти полностью гасилась защитными полями, которыми был оснащен практически каждый военный корабль.
Именно в этом «почти» и заключались шансы соларианцев на успех.
* * *Стрелок одного из бомбардировщиков завопил от радости. Как правило, на кораблях этого класса после выпуска снаряда у стрелков было больше возможностей наблюдать за целью. Если, конечно, в этот момент поблизости не было вражеских истребителей.
