Андрей Круз - Вне закона
Лучше места не найду, так что все решится здесь… если мой план сработает.
Еще чуть подогнал лошадей, отрыв нужно увеличить, потому что и мои преследователи вполне могли ускориться. По следам поняли что я своих лошадок пришпорил — и тоже прибавили ходу. Следы ведь все скажут тому, кто их читать умеет, а не такая уж это и сложная наука на самом деле, хотя бы в своей основе.
Следующий холм, он хотя бы чуть пониже. За вершину перевалил и лошадей осадил. Повод к дереву, чтобы коныков своих не лишиться, ну и надежда на то, что какие-нибудь голодные хищники, до лошадей повадливые, сюда не наведаются. Тут и медведь может быть, и волки, и что-то вроде пумы — такая же большая кошка, только не песочного цвета, как полагается, а потемней и с еле видимыми полосками.
Карабин и патронташ с собой — и ноги. Мне еще в обход бежать и позицию толковую надо выбрать. Со стороны места выглядят так, а как дойдешь до них — уже эдак. Этот как в чистом поле, вроде подумать — далеко видно, стреляй не хочу, а по факту там трава по пояс, через нее и на метр ничего не видно, а встанешь — сам как перст торчишь.
Бегом, бегом, таким маршрутом, чтобы мои следы даже случайно не заметить было верховым, вот и распадок уже, кустарник там такой, что не сразу-то и прорвешься, вроде орешника что-то, камней тоже хватает. Замер, прислушался, затем по траве, не по камням, чтобы не шуметь, побежал к тому месту, где недавно проехал. Мне преследователи именно там пойдут, с гарантией, и мне бы их лучше всего в лоб встретить, тогда больше гарантий что не промахнусь.
И ветки пока не ломать, не ломиться. Недавно сломанную ветку на самом деле видно издалека, место слома светлое, в глаза бросается, могут и обнаружить по нему, а это мне не кстати и не в кассу.
— Ранить, надо ранить, — прошептал я сам себе, подбираясь к запримеченному камню, округлому и массивному, обросшему кустами с обоих боков. — Не убивать.
Убьешь преследователя и может выйти так, что остальные лишь разозлятся, все это личным и кровным станет. А вот раненых не бросишь, с ними возиться надо, особенно если обезноженные. И если лошадей поубавиться. Так что лошадей — и ранить.
От камня обзорчик и вправду так себе оказался, кусты мешают. Или придется в полный рост вставать, что никак не годится. Оборудовать позицию с нуля не получится, времени мало, надо другую искать. Покрутился, дернулся туда, сюда — вроде нашел. Камень, комель куста, куча старых листьев, их ветер из распадка выдуть не может — можно лечь. И из положения лежа целиться вверх по пологому склону. Сдернул со спины «однодневку», бросил на землю, как опору под винтовку, сыпанул сверху сухих листьев. Проверить позицию на маскировку со стороны не получится, к сожалению.
Что еще сделать? Сунул руку под преющие литья, повозюкал в грязи, потом обтер лицо раз, другой, третий. Зеркала нет, но чувствую что потемнел. Грязь серая, нормально. В природе только черного и белого цвета нет, именно ими пользоваться не следует.
Все, замер, лежу. Курок дотянул до взвода с легким щелчком, палец внутри скобы, но не на спуске еще. Чуть сдвинуть, потянуть чуток, тем более что спуск себе я сам подстроил — и бахнет.
Жаль не болт винтовка, перезаряжать ее лежа не очень, более того — если ее набок поворачивать, то и клина словить несложно, такая вот особенность у рычажных. Болт был бы лучше, особенно правильного калибра, с настильной траекторией. Но болтов здесь нет, они в концепцию Дикого Запада не вписываются. Но рюкзачок достаточно высокий, для перезарядки пространство остается, так что ладно.
Ну что, где они? Насколько я их обгонял? Все же далековато были. Или они вообще не за мной? Может быть и такое, никаких явных признаков погони я так и не разглядел. Хотя задницей чувствую что за мной, не могли устроители какую-нибудь подсказку «висельникам» не подбросить, там же народ у экранов зависает.
Музычку опять себе посвистеть, для вдохновения? Нет, не буду, пусть в мозгу свистит сама по себе, мне эта мелодия, если честно, уже осточертела, привязчивая больно, а я лучше прислушиваться буду.
Всадники на вершине холма появились минут через тридцать, наверное. Скакали все той же легкой рысью и точно по моим следам, теперь уже никакого сомнения. А учитывая тот факт, что ехал я не самым удобным маршрутом, выходит что погоня. А если погоня, то и первым стрелять не грех, здесь в пустынных местах вообще-то хождение по чужому следу моветоном считается.
Метров двести спуска, все на виду, почти в одну линию, чуть-чуть сбоку. Первым точно следопыт идет, на землю смотрит и еще и показал следующему, за ним скачущему, на мой след явно. Ну все, как бы даже и сомнения у меня теперь отпали, хоть их и раньше было с гулькин нос.
Метров сто до головного, меня не видят, но я уж лучше ближе подпущу. Калибр у меня добротный, винтовка пристреляна, позиция устойчивая, а они в седлах, ответный огонь так просто не открыть, а я могу семь выстрелов сделать практически без остановки.
Уже рассмотреть головного всадника могу — на индейца похож, самого натурального. Хоть может мне и кажется, но кажется именно это. Следующим худой мужик в черной шляпе скачет, винтовка поперек седла лежит… все с винтовками, кто же с чем другим в пустые земли в погоню отправится? Только с винтовкой.
Куда стрелять? А вот примерно в таз, сейчас он метров до пятидесяти, наверное, приблизится, индеец этот.
Он меня увидел. Увидел ровно в тот момент, когда архаичный прицел рогульками уставился ему ниже живота, когда мой указательный палец уже потянул отполированную поверхность спускового крючка и винтовка выбросила пулю тридцатого калибра в его сторону. Толкнул приклад в плечо, я резко передернул рычаг, загоняя в ствол следующий патрон, прекрасно понимая, что я попал.
Он не выпал из седла, а как-то скособочился. Лошадь рванула в сторону, всадник качнулся ванькой-встанькой, я даже успел разглядеть как упала на землю его винтовка.
Второму — куда-то в ногу, чтобы и ему досталось, и лошади, пуля все прошьет. В ногу не попал, кажется, а вот лошадь заржала, встала на дыбы, сделал несколько шагов назад, а за это время я уже успел выстрелить в третьего, и вот ему, кажется, попал уже всерьез — боялся упреждение взять неправильно, на автомате в грудь выстрелил.
Четвертый ждать продолжения не стал, равно как и разворачивать лошадь, подставляясь под пули. Он просто погнал ее с места в карьер, в сторону по склону, а выстрелил в него, вроде бы промахнулся, выстрелил в лошадь, кажется, попал куда-то в круп, судя по ее неожиданному прыжку, затем снова перекинул прицел на второго всадника.
Тот уже успел соскочить из седла, а лошадь его завалилась. Похоже, что я ее просто убил, попал куда-то удачно, и теперь он использовал ее как укрытие. Довольно точный выстрел заставил меня укрыться за камнем, затем две пули подряд ушли в визгливый рикошет от его наклонной поверхности.
Потом прилетела еще пуля, с другой стороны. Чуть высунувшись, я заметил, что убегавший паниковать не стал, спешился, и теперь стрелял в меня, опустившись на колено. Не слишком точно, он пока еще на адреналине, похоже, но и не то, чтобы совсем косо, вторая пуля прошла достаточно близко.
От того, который из-за лошади бьет, меня камень прикрывает, так что я прицелился в дальнего, но он быстро сменил позицию, чуть сместившись в сторону, и снова выстрелил. И опять сместился, на этот раз в другую сторону. Был бы у него автомат — он бы меня даже и огнем бы прижал, но с карабином так не получится, поэтому на следующей перебежке я повел ствол следом и когда он присел — выстрелил. Он дернулся, отскочил в сторону, но довольно неуклюже, я опять прицелился и выстрелил, на этот раз попав всерьез, он упал.
Совсем рядом послышался хруст кустов, шаги, я просто отшвырнул винтовку, перекатился и выдернул из кобуры «ругер». Хлопнул выстрел, бедро обожгло огнем, я просто втянул ноги за камень, услышав работу рычага карабина и тут же вторая пуля ударила в то же самое место, но уже в землю, забросав меня мелкими камешками и сором. Но тут уже я просто сел, держа револьвер в одной руке и выстрелил через куст в силуэт оказавшегося совсем рядом человека. После первого же выстрела он отшатнулся назад, после второго упал.
Не обращая внимания на резкую боль в бедре, я перебежал, согнувшись, за тот камень за которым я отказался устраивать позицию, прижался к нему, оглядываясь.
Индеец, или кто он на самом деле, гнал лошадь шагом к вершине холма. Тот, которого я подстрелил последним патроном в карабине, тоже ковылял вверх, к укрытию, его лошадь, заметно прихрамывая, убегала дальше по склону. Рядом лежал труп, выше по склону — еще то ли убитый, то ли тяжелый.
Все четверо. Не думаю что кто-то из раненых вернется, индеец точно тяжелый, да и второй идет криво, держась за бок. Так что я лучше со своими ранами здесь разберусь.
Я посмотрел вниз, на ногу — кровь течет. Решив, что не до приличий, стащил штаны, посмотрел — сквозное, почти по касательной пошло, пуля, наверное, даже раскрыться не смогла в ране, но могла натащить ниток и прочего. Пока тот меня огнем давил, этот рискнул — побежал прямо к камню, увидел через кусты мои ноги и сразу пальнул. Разумно. Высоковато только взял, запыханый был, наверное. Попади в колено — тут бы мне и хана. Или просто в кость. Или в артерию. Мог и в щиколотку стрельнуть, но палил, наверное, где сквозь куст было лучше видно.
