На краю чужого мира - Кирилл Юрьевич Шарапов
Михаил подробно пересказал, что произошло среди руин, как он уничтожил чёрного охотника, и как вляпался в его жижу.
— Невероятно, — выслушав всё это, произнесла Ирина, допивая свой взвар и стягивая с себя камзол и оставаясь в полупрозрачной блузе, надетой на голове тело. — Жарко, — прокомментировала она сие действо.
Михаил на это только хмыкнул, хотя и вправду дома потеплело, камин отлично справлялся с обогревом небольшой комнаты.
— Давай, выкладывай, что тебе кажется странным в гибели ловчего? — поинтересовался Бельский. — Ведь ты не веришь, что он погиб случайно.
— Не верю, — покачала головой Ирина. — Василько искал особенного духа, и ему в этом помогал какой-то местный, он тоже исчез. Я пыталась его найти в том поселении, в котором тот жил, это неподалеку отсюда, всего несколько часов пути. В отличие от ловчего, он вернулся спустя сутки, а потом ушёл вглубь острова и пропал. Ты ведь не нашёл его пояс с ловушками?
Михаил покачал головой.
— Нет, иначе бы мои траты сильно сократились бы. Сама слышала, сколько мне пришлось выложить за новый. Несколько ловушек в рюкзаке, шар-поисковик для охоты на золотого, шпага, самострел, болты, десяток злотней, медальон. Всё, больше у него ничего не было. Думаешь, его убил местный ради добычи?
— Я осмотрела тело, прежде чем его сожгли, и лекарка наша тоже проверила его, она уверена, его убил чёрный охотник. Так что, скорее всего, этот проводник подставил Василько под атаку. А потом, когда дух сделал своё дело и удалился, забрал то, что ему было надо.
Михаил пожал плечами, он не следователь тайной канцелярии, расследования вести — уметь надо, да и времени слишком много прошло.
— Это тебе не ко мне, это тебе к боярину Бергу. Хотя, думаю, ты уже была у него, и он только руками развёл.
— Именно так, — кивнула Ирина, — ещё вчера вечером к нему заглянула. Он сказал, что доказательств нет, времени прошло много. Единственный подозреваемый, который мог знать, что там случилось, исчез. Так что, попросил меня забыть.
— И я советую прислушаться к его словам. Сама ты ничего не нароешь, а кроме тебя это никого не интересует. У меня только один вопрос — что за особенного духа искал Василько?
— Я не знаю, — развела руками Воронецкая. — Он не говорил, обмолвился только, что это сможет изменить очень многое, мы узнаем о родовых духах, куда больше.
— Понятно, — вполне равнодушно произнёс Бельский, честно говоря, судьба мёртвого ловчего и его думки его мало интересовали. — Что планируешь делать?
Ирина поднялась и, ни слова не говоря, уселась ему на колени, поцеловав в губы. Стул жалобно скрипнул, но оказался невероятно крепким.
— Ничего не буду, — наконец, произнесла девушка. — Думала, ты мне дашь зацепку, но её нет, так что, похоже, тайна гибели моего прежнего любовника останется нераскрытой.
Михаил приобнял её правой рукой, прижимая к себе, и поцеловал. Скрипнула дверь, и на пороге появилась Мария, она замерла с открытым ртом, глядя на целующую боярина Ирину.
— Ваше сиятельство, — справилась она с очередным потрясением, — а я пришла вам завтрак приготовить.
— Стучаться надо, Машенька, — соскочив с Михаила, недовольно произнесла Воронецкая, — а вдруг его светлость тут в неглиже расхаживает. Или ты на это и рассчитывала? — хитро прищурившись, поинтересовалась княгиня.
— Ирина Николаевна, — возмутилась девушка, и тут же густо покраснела, что выдало её с головой.
— Иди, Машенька, сегодня я о нём сама позабочусь, и никому ни слова, — голос Воронецкой наполнился металлом, — хватит сплетен, которые ты вчера запустила, не твоё это дело, с кем боярин Бельский целуется. Ты меня хорошо поняла? Я не добрая Екатерина Федоровна, подобного не спущу.
— Да, ваше сиятельство, — резко кивнула девушка и выскочила за дверь.
— А двери, кто будет закрывать? — кирнула ей вслед Ирина, но было поздно, Мария уже скатилась по лесенке.
Воронецкая вздохнула и вытянула руку, словно ухватилась за створку, не приближаясь, захлопнула дверь, а потом так же, не прикасаясь к засову, задвинула и его.
— Развитие родового духа? — понимающе спросил Бельский, с интересом глядя на любовницу.
— Да, — кивнула та, — одно из моих умений. Слушай, а ведь и вправду нужно позавтракать, ты наверняка голодный.
— Даже не представляешь, насколько. Княгиня Долгорукова покинула меня, так и не приготовив завтрак, а ты пришла раньше, чем я успел этим заняться. Но если ты скажешь слово «яичница», я тебя выпровожу отсюда, причём без плаща.
— Никаких яичниц, — заверила его Ирина и заглянула в шкаф с продуктами, прикидывая, на что может рассчитывать. — Замечательно, оладьи будешь? Правда на воде, с молоком у нас тут плохо, нет тут коров, только козы, и их мало.
— Буду, — кивнул Михаил.
— Ты что делаешь? — поинтересовался он, глядя, как княгиня раздевается до нижнего белья, вернее, до пантопонов.
— Тебе не нравится? — удивилась Ирина.
— Нравится, — признался Бельский, не сводя взгляда с аппетитной фигуры Воронецкой, — но мы вроде завтракать собирались?
— Этим и займёмся, — заверила его Ирина. — Когда ты ещё увидишь голую княгиню у плиты? Не гадай. Обычно я готовлю в одежде, но сейчас боюсь перепачкаться. А поскольку переодеться у тебя не во что, то лучше так.
Михаил улыбнулся. Да, по сравнению с Долгоруковой, Воронецкая была сама раскованность, даже не скажешь, что она княгиня. Хотя жаловаться на это Бельский не собирался, как и говорить Ирине Николаевне о том, что накануне он прикупил пару комплектов одежды для дома, в одном из которых он сейчас сидел. Второй был сложен в шкафу.
Пока Воронецкая занималась блинами, Михаил сменил на кормушке сокола на дракона, правда, его птичка стала жрать, куда больше, и крылатому ящеру осталось не так уж и много. Да уж, завтрашний день
