Вторая попытка - Сергеев Станислав Сергеевич
Только по тому, как у Беляева дрожали руки при просмотре на планшете фильма о подписании договора в 1914 году между НЭК (Новоросским экспедиционным корпусом) и Российской империей, было понятно, как он волнуется. Генерал понял, что перед ним разворачивается эпохальное событие, и после просмотра уставился на меня с немым вопросом.
— Иван Тимофеевич, вы хотите спросить, зачем я вам это всё показываю?
— Да. Вы же прекрасно понимаете, это моя молодость, и я не могу спокойно к этому относиться. Вы творите историю и, как мне кажется, хотите предложить в этом поучаствовать.
— Абсолютно правильно. У нас сейчас предстоит много работы с русским генералитетом, и нужен человек, который разбирается во всех внутренних взаимоотношениях и способен дать адекватную оценку каждому. Мы не раз сталкивались с тем, что имеющиеся у нас в распоряжении источники — мемуары, архивные справки — откровенно врут и не дают необходимой картины, и это приводило несколько раз к возникновению серьезных проблем. Если командный состав Советского Союза в 1942 году нам близок и по идеологии, и по менталитету, то между нами и царскими офицерами лежит огромная пропасть. Поэтому нам просто необходим человек из этой среды, имеющий возможность быть объективным.
— Я вам всегда готов помочь. Визит великой княжны Ольги и беседа с ней…
— Это была предварительная и самая простая работа. А так я вам предлагаю войти в команду в качестве равноправного члена. Нам нужна сильная Россия, и вы один из тех, кто пережил войну, развал, унижение и эмиграцию. Я предлагаю вам снова поработать в полную силу, вывести государство из войны, не допустить возникновения революционной ситуации, и главное — сделать всё, чтобы не было великой кровавой смуты. Вы как?
Генерал как-то странно смотрел на меня, не веря своим ушам.
— Вы представляете, что вы мне предлагаете?
Еще бы. Для человека чести, прошедшего через Первую мировую и Гражданскую войны, участвовавшего в Брусиловском прорыве, видевшего предательство союзников, познавшего отчаянье и лишение эмиграции, такое предложение — это новый смысл жизни. Судя по его реакции, генерала я просчитал правильно, и у нас появится мощный и преданный консультант. В принципе, команда для работы в мире 1914 года формируется вполне неплохая.
— Конечно. Уж поверьте, такие вещи я не так часто говорю и не так часто предлагаю. Да, я даю вам возможность вместе с нами исправить эту трагедию в истории России.
Генерал быстро просчитал ситуацию.
— Я могу кого-нибудь привлечь?
— Только консультативно, не ставя в известность об истинной сущности ваших действий.
— Я понял. С чего начинать?
— Завтра за вами заедет мой человек. Ничего с собой не берите, на месте вы получите всё новое…
После посещения Парагвая образца 1942 года я сгонял в Москву того же времени пообщаться со Сталиным, который вызвал меня на сокращенное заседание ГКО, где пришлось участвовать в обсуждении вопроса о заключении сепаратного мира с Германией.
Это посещение Москвы мне запомнилось надолго. Несмотря на некую настороженную обстановку перед неминуемой войной с Западом, члены Государственного комитета обороны улыбались и громко разговаривали после получения предложений с германской стороны. Уже было достоверно известно, что немцы начали планомерный вывод войск с территории СССР, предложили разместить на своих заводах заказы для РККА в качестве компенсации. Ну и, в качестве вишенки на торте, был предоставлен план реализации операции «Морской лев» по вторжению в Великобританию с участием вооруженных сил Советского Союза и Германии.
Основные причины столь серьезного изменения политики были понятны — германское руководство слишком хорошо просчитало наши возможности и решило максимально прогнуться, набирая баллы перед новым мировым лидером. А гарантированно убрать с мировой шахматной доски извечного врага России — Великобританию — было весьма интересным предложением и заслуживало самого пристального внимания.
Обсуждение длилось несколько часов, и было принято решение принять предложение немцев, но при множестве условий, выполнение которых гарантировало нам устранение опасности от нового удара в спину.
Основные сроки развертывания сил и средств для операции «Морской лев» были связаны с началом развертывания англо-американских войск для нападения на Советский Союз, и все предпосылки для этого были. В условиях строгой секретности между САСШ и императорской Японией был заключен беспрецедентный мир, по которому Стране восходящего солнца по сути дела списывались многие грешки и давались колоссальные преференции минимум за нейтралитет в будущей войне, а максимум за участие в совместном с американскими войсками захвате Дальнего Востока. Но японцам хватило ума проконсультироваться со своими нынешними союзниками немцами, согласовать позиции, выяснить реальное положение дел и сделать определенные выводы. Поэтому в определенный момент до Москвы по неофициальным каналам была доведена информация от руководства Японии о заключении перемирия на тихоокеанском театре боевых действий и начале скрытой переброски крупных сил САСШ, Австралии, Новой Зеландии и колониальных войск Великобритании к советским границам. Японцы фактически открыто дали понять, что на первом этапе вмешиваться не будут, но если Советский Союз будет проигрывать, то им будет весьма неприятно упустить свой шанс и не поучаствовать в разделе советского Дальнего Востока и Сибири. Но если СССР будет готова поделиться чем-то из будущего, то истинные воины, самураи, будут готовы ударить американцам в спину.
Мы отреагировали: с ними поделились… кадрами и фотоснимками Хиросимы и Нагасаки после применения ядерного оружия, и качественно, в красках, со всем усердием рассказали, как действие остаточной радиации отразилось на следующих поколениях японцев. С той стороны просто передали, что приняли к сведению полученную информацию и сделают соответствующие выводы.
Такие же неприятные сигналы шли и из Средней Азии, и при взгляде на карту становилось понятно, что СССР окружают со всех сторон, и чтобы отбиться, придется заплатить очень дорогую цену. Вот именно поэтому на меня на совещании бросали многочисленные взгляды, в которых читались надежда и ожидание некоего чуда.
Слушая все эти расклады, умом я понимал важность множества ходов, но вся эта большая политика больше напоминала разборки драчливой и хитрой шпаны, где все друг друга предавали и временно заключали краткосрочные союзы на основании сиюминутной выгоды.
Судя по многим источникам информации, по тем же перехватам и расшифровке переписки, времени у нас было не больше месяца — до того момента, как на границах СССР будет сконцентрирована огромная, по мировым меркам, армия вторжения.
Выложив всю информацию и проанализировав сложившуюся информацию, Сталин наконец-то обратился ко мне:
— Что скажете, Сергей Иванович? Теперь многое зависит от вас.
В этом ограниченном кругу все уже были в курсе появления прохода в мир 1914 года, и насколько я знал, мои потуги о выведении России из Первой мировой войны вызвали неоднозначную реакцию. Но грозный рык Сталина, наплевавшего на идеологические проблемы, прекрасно понимающего все перспективы таких решений в данный момент, быстро навел порядок в рядах соратников, и теперь меня слушали с огромным вниманием, не перебивая и не критикуя. Я коротко пересказал последние события в нашем мире, о предложении создания в реале Новоросского экспедиционного корпуса и о вхождении в его состав остатков министерства обороны Российской Федерации и ФСБ в качестве отдельных структур, перешел к своему видению ситуации и предпринятым мерам.
— …по моим данным, в нашем мире еще до глобальной войны была разработана секретная программа «Прометей» по частичному восстановлению спутниковой группировки после ее полного уничтожения в результате ведения боевых действий в воздушно-космическом секторе. Причем, что самое интересное, программа предполагает фактическую автономную работу без большого числа наземных станций слежения, которые по определению должны быть уничтожены во время войны. При возникновении проекта путешествия во времени, эта программа не была реализована в нашем мире, и ее готовились применить в прошлом, чтобы получить максимальное преимущество перед любым противником.
