Тимур Туров - Империя смерти
Положив било на место, Ардиэль прошел в центр зала, где надлежит стоять тому, кто послал вызов. Мысли почему-то обратились к далекому прошлому, к тем дням сорок пятого года, когда случилось самое важное в его жизни событие.
Тогда только что вернувшемуся с войны молодому и очень сильному магу невероятно повезло. Он первым обнаружил, что в Щелоковском хуторе появился новый источник, сумел захватить его, сделать только своим и отстоять от посягательств всех остальных.
В первую очередь негодовали колдуны-сородичи, полагавшие, что колодец должен принадлежать стае. Делали попытки атаковать Наблюдатели из ордена Изумрудных Крыльев и даже какие-то сбрендившие сатра.
Но по большому счету город Горький равнодушно воспринял тот факт, что в его пределах появился чародей-одиночка: слишком много жертв собрала война, ложи, кланы и ордена зализывали раны и приходили в себя; кроме того, новый источник был расположен на отшибе, в неудобном месте, и не особенно глубок.
А когда город спохватился, стало поздно, Ардиэль набрал силу, защитил колодец мощными заклинаниями. За полвека он отразил десять попыток нападения, и ни разу сам серьезно не пострадал. Последняя атака случилась в начале девяностых, когда один ретивый маах’керу решил попробовать зубы на одиночке-элохим. Тогда агрессор едва ушел с подпалинами на шкуре, а позже погиб в борьбе за власть с Симентьевым, доказав, что магическая сила порой пасует перед наглостью и хитростью.
Услышав наверху шорох, Ардиэль поспешно вынырнул из собственных мыслей.
Хлопнули крылья, и на пол святилища опустился морщинистый элохим, откликавшийся на имя Ливиэль и возглавлявший ту колонию, что располагалась на набережной Федоровского.
– Ты? – прохрипел он без особого удивления. – Понятно. Кто же еще отважится на такую наглость?
И Ливиэль, до сих пор не простивший двоюродному племяннику «предательства», развернулся и отошел к стене. А Ардиэль посмотрел на двоюродного дядюшку с улыбкой – что еще ждать от разбуженного посреди ночи старика?
Вслед за первым старейшиной стали появляться другие, мрачные, в сырой одежде и с каплями влаги на крыльях. Пославшему вызов достался не один взгляд, полный злости и удивления.
– Ну что, мы слушаем тебя, – проворчал Ливиэль, когда стало ясно, что прибыли элохим из всех колоний. – Надеюсь, у тебя имеется достаточно серьезный повод, чтобы потревожить нас.
Ардиэль глубоко вздохнул, расправил крылья и начал говорить.
Речь он приготовил заранее и, зная об упрямстве и узколобости собственных сородичей, упирал на то, что опасность грозит и им тоже. Упомянул про неведомых чужаков, сотворивших заклинание на городской телевышке, рассказал о том, что сделало это заклинание со слаш. Поведал, что если прямо сейчас не принять срочных мер, то Нижний Новгород к утру превратится в кладбище.
Сумеют выжить разве что Игроки, да и то насчет них уверенности нет.
Замолчав, Ардиэль обвел собравшихся взглядом и увидел на лицах сородичей разные чувства – удивление, сомнение, тревогу, досаду, раздражение и даже откровенный гнев.
– Слишком невероятно это звучит, – буркнул приземистый Варизэль, один из сильнейших магов Автозавода. – Зараженные неспособными развиваться эмбрионами слаш собираются на площади Лядова? А когда соберутся там, произойдет нечто вроде магического ядерного взрыва?
– Хорошая аналогия, – кивнул Ардиэль.
– Все это сказки, – прокряхтел Урицэль, старейший из элохим Нижнего Новгорода, недавно разменявший четвертую сотню лет. – Видал я, как эти «черные» размножаются. Ничего подобного никогда не было. Ты, мальчик, со стимуляторами в последнее время не перебарщивал?
Названный «мальчиком» Ардиэль с трудом удержался от гнева.
– Если ты, старший, считаешь, что это сказки, то разомни крылья, слетай на Лядова и погляди сам, – сказал он, гневно раздувая ноздри. – Или загляни на площадку, что на телевышке…
– А вечером двое наших ушли, – негромко заметил Парадэль, глава колонии в Верхних Печерах, выделявшийся ростом и статью даже меж сородичей. – Утопали в снегопад, бормоча нечто невразумительное. Жены ко мне примчались, а что я сделаю? Сказал: вернутся – вразумлю как следует. А они вон как… И болели оба перед этим, точно.
– А у меня один из младших магов задание не выполнил, – пожаловался Варизэль. – Пропал, как в воду канул. И сотовый у него не отвечает. Я уж подумал, не проклясть ли его, а дело вон в чем…
– Совпадения! – упрямо буркнул Урицэль, и старики поддержали его кивками.
– Да? – спросил Ардиэль. – А почему я тогда не вижу твоего второго внука, старший?
Удар был точный – всякий элохим, достигший определенного уровня в иерархии, обычной или магической, получал право созывать сородичей в святилище, и вместе с тем – обязанность самому прибывать туда по первому зову и маленький «зеркальный» гонг.
– Он последнюю неделю чувствовал себя нева… – тут старик осекся, глаза его стали белыми, а крылья затряслись. – О нет, неужели он сейчас там, неужели тоже подчинился зову?
– У тебя будет возможность спасти его самому, старший, – тут Ардиэль позволил себе усмехнуться.
– Короче, что ты предлагаешь? – судя по деловому тону Варизэля, одного сторонника Ардиэль обрел.
– Немедленно отправиться туда и попытаться разогнать толпу или хотя бы уменьшить ее. Пока не наберется «критическая масса», реакция не начнется. Мои союзники попытаются уничтожить источник энергии, подпитывающий заклинание на телевышке, но неизвестно, получится ли это у них, и если получится, то насколько быстро. Поэтому действовать нужно прямо сейчас! – он рубанул воздух ребром ладони. – Немедленно!
– Я с тобой, – решительно сказал Парадэль. – Пусть остальные как хотят.
– Да, нужно, нужно лететь! – воскликнул старый Урицэль, и Ардиэль понял, что эту битву он выиграл.
– Мы подчиняемся тебе, – прохрипел Ливиэль ритуальную фразу.
– За мной. – Ардиэль взмахнул крыльями, оторвался от пола и полетел вверх, к выходу из башни.
Когда оказался снаружи, над заросшим деревьями островом, в сырой и холодной тьме, в кармане у него зазвонил телефон.
Глава 17
Борис вошел в кабинет, который занимал последние семь лет как старший командор языка «чувствующих». Пройдя к столу, он рухнул в кресло и в ярости ударил кулаками по столешнице.
Та затрещала, стол качнулся, подпрыгнул монитор.
Борис рванул себя за ворот рубашки, не обращая внимания на то, что отлетела пуговица, содрал и отшвырнул в сторону галстук.
– Проклятие! – прорычал он. – Ублюдки! Как они… посмели?
Того, что пятнадцать минут назад произошло в комнате на вершине «Зеркальной пирамиды», просто не могло случиться! Когда высказались все, глава Желтого Ока объявил, что благо ордена в целом много выше блага отдельных его частей. И посему, чтобы избежать разгрома, он решил сообщить врагам, что план Альфа-26 – инициатива небольшой группы, действовавшей вне ведома магистра и помимо его воли. Борис Зорин и все его помощники объявляются преступниками и изгоняются из Желтого Ока.
«Лучше бы схватить вас и сдать врагам, – прошелестел тогда из мрака бестелесный голос, – чтобы они выместили на вас злобу и успокоились. Но я помню о ваших заслугах и дам вам всем шанс скрыться. Немедленно уезжайте, бегите, пока «Зеркальная пирамида» не попала в блокаду. Наши собратья в Москве, Казани или Екатеринбурге наверняка примут вас, и вы получите шанс еще послужить Желтому Оку. Но поспешите. Если нападение последует быстро, я буду вынужден выдать всех с головой».
В тот момент Борис едва сдержался, чтобы не броситься на главу ордена с кулаками.
В один миг он обратился из облеченного властью, значимого Наблюдателя в ничто, в преследуемого беглеца. И виной тому – двое уродов, похитивших информацию из тайного архива.
Сейчас нужно как можно быстрее собраться, рвануть на вокзал и на первом же поезде – прочь отсюда…
Борис поднялся, подошел к шкафу, вытащил из него бутылку виски и стакан. Стакан полетел на пол, и бывший старший командор начал пить прямо из горлышка. Вытер губы, поставил бутылку на стол и принялся один за другим выдвигать ящики стола.
Что нужно взять, а что оставить? Что пригодится на чужбине, а без чего можно обойтись?
Дверь кабинета бесшумно открылась, и внутрь проскользнул Владислав – в пальто, в малахае, со спортивной сумкой через плечо.
– Я готов, – просто сказал он.
– И я сейчас… буду, – ответил Борис.
Логичнее всего спасаться поодиночке, чтобы ринувшимся в погоню чужакам сложнее было настигнуть беглецов. Но Зорин не мог так просто бросить тех, кто в последние месяцы работал с ним.
Младший командор сразу заявил, что начальство в беде не покинет. Остальным магистр обещал дать сигнал немедленно скрыться, и как они себя поведут – совершенно непонятно.
Бывший старший командор просматривал документы, сортировал накопители информации. Ненужные откидывал, то, что могло пригодиться, складывал в «дипломат». А в голове у него крутились откровенно крамольные мысли – поднять «чувствующих», объявить, что глава Желтого Ока сошел с ума…
