Сергей Лукьяненко - Кей Дач. Трилогия

— А какие книжки? — заинтересовался Томми.

— Спросишь сам. — Лику, похоже, забавляла недавняя ипостась Мартызенски. — Если будет в настроении — скажет.

Севолд был в настроении. Он бродил по лаборатории, потрясающей как размерами, так и жуткой захламленностью. Больше в ней никого не было — гений предпочитал работать в одиночку. Появление посетителей он встретил дружелюбным помахиванием руки, в которой был прочно зажат бутерброд с толстым ломтем колбасы. Вторая рука лежала на пульте полимерного формовщика, где вызревала заготовка причудливой формы.

— Проходите, — дружелюбно крикнул Севолд. — Это и есть заказчики, Лика?

— Да, — присаживаясь на единственный бывший поблизости стул, сказала Сейкер. Сегодня она не пренебрегла ни косметикой, ни дорогой одеждой. Севолд, однако, вряд ли фиксировал ее внешний вид.

— Броню подготовили, — сообщил Мартызенски. — «Серафим», слыхали?

Кей не слыхал. Но Севолд о таких мелочах распространяться не стал.

— С оружием сейчас решим… — обходя вокруг Кея и Томми, пробормотал Севолд. Почесал небритую щеку. Гений был толстым, слегка неуклюжим и казался человеком, не державшим в руках вещей опаснее вилки. — Мальчик… с мальчиком сложнее… вы-то все унесете… Ладно.

Он сел на стол, заставленный колбами с реактивами. Нахмурился. Протянул руку, не глядя подцепил здоровенный сосуд с темно-коричневой жидкостью, глотнул. Сообщил:

— Это чай. Мальчик, чем ты привык пользоваться?

— Гравик… — Томми покосился на Кея. — Из алгопистолета стрелял.

— Отвратительно, — с мученической гримасой сказал Мартызенски. — Гравидубинка и нейронный активатор — оружие шпаны! Понял?

— Да.

— Возьмешь «Довод-17», — решил оружейник. — Легкий, и целиться не надо. Только придется ввести опознавание всех твоих соратников, иначе их перемелешь.

— Настройте и на опознавание самого мальчика, — сказал Кей. Севолд подумал:

— Это мысль. А то и себя прикончит. Отвратительно, верно? Я докатился до того, что вооружаю интеллектуальниками… да еще конструкции Ашмарянца…

К Томми он сразу же утратил интерес. Под пристальным взглядом Кей испытал редкое чувство полной незащищенности. Пытаясь прогнать его, сказал:

— Я недавно пользовался «Шансом».

— Ну и что? Дрянь ведь, верно? Старье для музея. Оружие отчаяния, когда школьников гнали в бой… Чем ты не пользовался?

Кей развел руками.

— Где предстоит драться?

— Не знаю.

— О боги… Лика, это безобразие!

— Виновные будут наказаны, — пообещала Сейкер.

— С «Эскалибуром» работал?

— Вот с ним — нет, — признал Кей.

— Научишься. Лика, ему «Эскалибур», из легкого «Шмель-М», на броню «Страж» и «Диану». Все, иначе потеряет мобильность.

— Ничего не нужно? — вставая, поинтересовалась Сейкер.

— По-ко-я!

Томми так и не рискнул спросить, какие книжки иллюстрировал Севолд. Однако, если бы он мог пронаблюдать за оружейником после ухода, ему открылась бы интересная картина. Мартызенски вытащил из-за формовщика лист плотной бумаги с уже нарисованным заглавием: «Игры дедушки Багрянца», прислонил к полуразобранному стационарному излучателю, занимающему полстола, и, склонив голову, принялся изучать чистое пока поле.

Сегодня у него было очень мирное настроение.

5

— Сука, — сказал Ральф Гордон. В его голосе не было ненависти — скорее удивление. Сержант десантных войск изрядно помолодел, но Изабелла узнала его без труда. Чуть напряженно улыбнулась и посоветовала:

— Не отвлекайся. Лемак ждет, не так ли?

Взгляд Гордона еще раз скользнул по Каль, и та мимолетно подумала, что назначение конвоиром убитого ею недавно человека, конечно же, не было случайностью.

— Вперед, — приказал Гордон.

По переходам орбитальной базы их вел конвой из двенадцати человек в силовой броне — резонная предосторожность, учитывая возможности меклонца и механистки. Сама Каль демонстративно сняла и броню, и оружие. Артур шел рядом с Маржан — инъекция стимулятора позволила ему передвигаться после допроса уровня три «ц». Мальчик лишь слегка приволакивал правую ногу и болезненно щурился, когда они проходили под яркими лампами. Наконец их ввели в маленький овальный зал — с турелью автоматического стационарного лучемета под потолком и оплавленными кое-где металлическими стенами.

— Все, кроме Каль, — в устах Гордона имя прозвучало как ругательство, — ожидайте здесь.

С двумя конвоирами, не считая Ральфа, Изабелла проделала путь в транспортной капсуле до центрального сектора базы. Лемак собирался принять ее в своем кабинете, а не в тюрьме, и это уже было победой.

Перед дверью в апартаменты Лемака дежурил охранник. Каль приготовилась к ожиданию, но дверь открылась сразу. Ральф, подталкивая ее в спину, ввел Изабеллу в кабинет.

Адмирал сидел спиной к вошедшим — на панорамном окне бушевало море. Казалось, картинка занимает его больше, чем что-либо еще.

— Задержанная доставлена, адмирал, — сказал Ральф.

— Оставьте нас.

Гордон наградил Каль еще одним ненавидящим взглядом и вышел. Адмирал по-прежнему не оборачивался.

— Ваш голос очень помолодел, Лемак, — сказала Каль. Адмирал медленно повернулся в кресле и ответил:

— Мы помолодели с ним вместе.

Несколько долгих мгновений Изабелла смотрела на кумира своей юности. Лемак пятидесятилетний на мгновение заставил ее ощутить себя школьницей.

— Благодарю, что мы встречаемся здесь, а не в камере для допросов, — сказала она наконец.

— Это недолго исправить, — сообщил Лемак. — Из этого кабинета ведут локальные гипертуннели в контрольные центры, рубки… тюрьму.

— В тюрьму следует доставить мальчика.

— Вы охотились за ним? Так-так-так… Что же он натворил, проказник? Сжег министерство образования на Инцедиосе?

— Слишком много знал.

— Почему «знал»?

— Потому что он не должен отсюда выйти. У него аТан, и это усложняет задачу, но мы должны справиться.

Лемак досадливо цокнул языком:

— Мы? Великолепно. А как мы справимся с бессмертием?

— Мальчик объяснит.

Адмирал поднялся, и Каль ощутила нарочитую резкость его движений. Лемак еще не до конца наигрался новым, точнее, старым и забытым телом.

— Говори.

— Это Артур Кертис, сын Кертиса Ван Кертиса.

Ее слова произвели ожидаемый эффект — смесь растерянности и страха на лице Лемака. Не давая ему опомниться, Каль разъяснила:

— Отец, вероятно, использует сына в какой-то чрезвычайно важной миссии. Речь может идти о вещах, по сравнению с которыми даже аТан будет игрушкой.