Кредо инквизитора II - Алексей Михайлович Рутенбург
Рене очень сильно толкнула меня, и я словно вернулся в наш обычный человеческий мир.
– Да что с тобой?! – Кричала в истерике она. – Скорее беги отсюда!
Я посмотрел по сторонам и увидел, как к нам приближаются инквизиторы. Прямо среди бела дня они посмели обнажить свои мечи и бежали убивать меня. Обычные туристы и прохожие аплодировали французским инквизиторам, вот уж не понимаю, из-за чего.
Я побежал к каналу Сен-Мартен в надежде, что ребята выдохнутся быстрее, чем я.
Пьер подбежал к Рене.
– Ты цела?
– Брат, это подло. Ты выследил меня! – Злилась она.
– Он – убийца! – Пытался докричаться до Рене Пьер Атик.
– Он не убивал Джонатана. Ты совершаешь ошибку! – В ответ кричала девушка.
– Посмотрим.
Пьер вместе со своими друзьями ринулся в погоню за мной. Я тем временем бежал и думал, как сбросить преследователей. Я выскочил на дорогу, и передо мной резко затормозил автомобиль, начав мне сигналить. Я не хотел останавливаться, но открылась передняя дверь, и это заставило меня кинуть беглый взгляд на него.
За рулём сидела Фир.
– Садись, – спокойно сказала она. Я запрыгнул в машину, и моя новая знакомая увезла меня в безопасное место.
***
Кто мог убить несчастного Джонатана Реми? Он, конечно, был засранцем, задеть меня постоянно пытался, но что с него взять – подросток. Да ещё и влюблённый в Рене. Случайно убили, допустим, чтобы ограбить? Это вряд ли. По нашему внешнему виду на богатеев мы явно не тянем. Из-за девушки? Тогда это мог сделать и Пьер Атик, и Себастьян Петит, и Линдсей Ле Барон. Думаю, вряд ли Эрван и Демиен в этом замешаны, они совсем ещё дети. Пусть по возрасту и ровесники остальных, но по повадкам они ещё щенки. Жульен? Вряд ли он прикидывается инвалидом, я видел его шрамы и раны. Ему не совладать с такими увечьями со здоровым Реми. По габаритам я бы точно сказал, что это мог сделать Линдсей Ле Барон, грёбанный двухметровый блондин, истинный ариец. Мощный, брутальный, сильный. Но у него-то какой мотив?
Вопросов безумно много. Я не знаю, с чего можно начать расследование.
***
– Макс заявляет, что в ночь убийства Джонатана Реми он участвовал в подпольных боях, – говорила Рене на собрании парижских инквизиторов. – Говорит, из-за этого были проблемы, поэтому он отсутствовал всю ночь.
– Я подтверждаю, что он принимал участие в бою в тот вечер, – Генри понимал, что лучше сказать правду, чем пытаться скрыть наше маленькое предприятие. – Меня он попросил только забрать выигрыш в случае его победы. Это я и сделал, но я не знал, что у него возникли какие-то трудности, поэтому не говорил о его похождениях раньше. – Конечно, Шрифт пытался прикрыть себя. Он уже давно устроился в Париже и явно не собирается покидать насиженные места.
– Это только слова, – парировал Линдсей Ле Барон. – Где доказательства?
– А ты что, щенок, моему слову не веришь?! Или я мало для вас всех сделал?! – Генри выходил из себя.
– Старик, мы все прекрасно знаем, что ты не просто так из своей страны сбежал. Мы уже не дети, так что твоему слову – грош цена. К тому же, за земляка ты что угодно скажешь. А, может, ты боишься его? Мы все видели, что он такое. Враг Танатоса способен на многое, – двухметровый белый медведь явно завёлся.
– Деньги – доказательство. Ты столько их в жизни не видел, – огрызнулся Шрифт, но успокоился.
– Я склоняюсь к невиновности русского, – неожиданно произнёс Пьер Атик. – Он, имея огромную силу, может уничтожить всех нас, но он уходит от боя. К тому же, после того, как Рене сказала, о чём они беседовали, я вообще ничего понять не могу.
– Не знаю, – начал говорить Себастьян Петит. – С одной стороны, он не нападает на нас, но и не стремится скрыться. Он может уехать из Парижа, и мы его никогда не найдём. То, что он остаётся здесь, чтобы якобы не брать на себя вину за чьё-то преступление? Это, по-моему, звучит очень наигранно.
– Если для тебя слово «честь» – это пустой звук, тогда да, звучит наигранно. А Максим, который в своей стране стал отступником, потому что не пошёл в разрез со здравым смыслом, не предал свою честь тогда, и не хочет изменять ей сейчас! – Ответил Генри.
– Если бы он сбежал, мы бы потеряли последнюю возможность найти настоящего убийцу, – произнесла Рене.
– Почему? – Удивился Себастьян.
– Если убийца хотел расправиться только с Джонатаном, то ему было бы на руку исчезновение главного на данный момент подозреваемого, на которого можно было бы свалить свой грех, – ответила девушка.
– А если Джонатан не последний? – Раздался голос вечно молчавшего на таких собраниях Эрвана Дайла. За что его товарищ, Демиен Роши, сразу ткнул локтём в бок.
Все собравшиеся в зале пристально посмотрели на двух молчунов.
– А если он не последний, значит, как предположил Грегори Атик и, как подумал Максим – убийца находится среди нас, – с досадой проговорила Рене Дарк.
***
– Кто она такая? – Спросила меня Фир, пока я сидел на кухне и думал, что делать дальше.
– Ты про кого? – Мне было тяжело. Голова болела от напряжения, я не понимал, что моя собеседница хочет от меня.
– Я про девушку, с которой ты сегодня встречался, – любезно пояснила она.
– Она – мой информатор. Помогает мне разобраться в одном деле, – не вдаваясь в подробности, ответил я.
– Она представляет угрозу. Как можно быть настолько непрофессиональным, чтобы привести за собой хвост и позволить кому-то покушаться на жизнь убийцы, – Фир не находила себе места от возмущения. – На твоём месте я бы её убила.
– Сколько раз повторять, я – не убийца.
– Почему ты не ликвидировал людей, которые охотятся на тебя? – Не унималась моя собеседница.
– Потому что не хотел, – безразлично ответил я.
– Ты убиваешь по желанию? Не только тогда, когда тебе платят за твою работу?
– Так! – Жёстко отреагировал я. – Я никого не убиваю по контракту! И я не убийца! Я – обычный человек.
– Хорошо, – отмахнулась от меня Фир и стала заваривать себе чай.
– Откуда ты вообще такая? Кто ты? – Это был не вопрос, а скорее крик души.
