Al1618 - Чужой среди своих. Чужой среди своих
А ведь этот план, приведи он его в действие, вполне может закончиться прямо здесь и сейчас — воображение послушно нарисовало разламывающийся от внутреннего взрыва корпус транспорта на фоне равнодушных звезд, и его самого — с вывалившимся синим языком и замерзшими льдинками в открытых глазах. Скрюченные пальцы судорожно вцепились в горло, будто пытаясь задержать уходящий из легких воздух… последнее — в реале, от ужаса у капитана перехватило дыхание.
Едва оторвав пальцы от собственного горла, капитан глянул на отраженную крошечным зеркалом над не менее крошечным откидным столиком перекошенную физиономию с безумными глазами — мало кто в ней смог бы признать Пашу — балагура и весельчака, всегда знающего как поднять настроение и найти подход к самым одиозным личностям их зверинца. Капитан еще раз посмотрел на лежащие на столе собственные руки — они заметно тряслись, после чего криво усмехнулся собственному отражению и пропел неожиданно хорошим тенором — «храбрец умирает единожды, и тысячи — трус», и успокоил себя мыслью, что смерть в пустоте — вещь довольно быстрая, а вот разбирательство по факту невыполнения приказа — может и подзатянуться, несмотря на всю очевидность приговора. И ведь не побежишь к начальству — сдаваться и искать покровительства. Не поверят. Начнут проверять. А проверку пережить не получится… совсем не те спецы в ВДВ, не под то их навыки заточены…
После чего, бормоча про себя — «если не знаешь, что делать — делай, что должен», указал на полученный пакет, сказав — «выполнить!», и подтвердил действие своим личным кодом.
Теперь оставалось только откинутся на койке, пытаясь поудобнее устроиться в пристяжных ремнях, и люто жалеть о том, что зверь-зампобою заставил комендантский взвод устроить тотальный шмон и изъял все спиртное у «небоевых подразделений», не обойдя своим грозным оком и штаб. И теперь не было никакой возможности хотя бы таким рискованным в предбоевой обстановке способом отключиться от происходящего.
* * *Прапорщик во взводе по ремонту вооружения и связи, зло сплюнул, удивляясь везучести некоторых скользких индивидов — «вывернулся-таки! А ведь три секунды всего оставалось…», и пошел выполнять поставленную задачу.
Никаких переживаний, в отличие от своего молодого начальства, не испытывал. Дожив до своих сорока трех, он давно разучился мандражировать, просто воспринимал все приходящее сверху как некие стихийные проявления. Глупо переживать о том, что пошел дождь, или град, или началось извержение вулкана — надо действовать сообразно обстановке, пытаясь при этом остаться по возможности целым и в живых, но последнее — как карта ляжет. Излишняя забота исключительно о своей шкуре вредит ее целостности как ничто другое.
Двигаясь вдоль шкафов весело подмигивающего индикаторами «мыслилища» Сергеич, а на другое обращение он реагировал неприветливо — как правило, обращение по имени отчеству предшествовало получению совершенно незаслуженной пилюли — потому как дело свое знал на «ять» и настоящих залетов не имел уже лет пятнадцать, нацелился на тестовый разъем на боку одного из шкафов. К нему он и подключил небольшой носимый пульт тестирования — военные были жутко консервативны и никаким новшествам вроде трехмерных визуальных сред или дистанционного доступа у них встретить не было никой возможности. Подождать двенадцать секунд пока пульт проходил процедуру авторизации, после чего появилось старомодное приглашение к вводу тестовых команд и произошёл следующий обмен сообщениями в текстовом режиме:
— Заглясты жигурить димножил?
— Чего? — казалось, что компьютер, будто человек, от такого обращения слегка ох… охренел.
— Живу я здесь, вот — «чаво»! Жигурьть, спрашиваю, димножил? — продолжал гнуть свое Сергеич.
— «Ну и запросы у Вас» — сказала база данных и… — ответствовал электронный мозг, после чего приглашение к вводу команд пропало. Вместе с ним должны были пропасть логи данных переговоров, как и многое другое, хотя такая возможность вроде как не была предусмотрена совершенно. Во всяком случае производитель железа и программ о таком не упоминал ни единой буквой.
Сергеич вытер пот со лба, матюгнулся, клятвенно пообещал написать рапорт, а при первой возможности самолично выдрать умников, придумывающих такие пароли, да еще со столь сложными заменами некоторых букаф на одинаково выглядящие из другой раскладки. С такими паролями можно добиваться нужного пока рак на горе не свистнет — достаточно раз ошибиться и все насмарку.
Но ему было не до переживаний — еще куча работы. И никто ее за него не сделает.
* * *Все планы сражений рассыпаются от звука первого выстрела. Этот прощальный хрустальный звон показался мне погребальными колоколами. И было с чего. Вместо ожидаемой частной карательной армии, или даже внутренних войск, явившихся для наведения конституционного порядка, из портала на нас вывалилась десантная бригада. «ВДВ — войска первого натиска» — очень мало кто понимает, что стоит за этой фразой. А на самом деле всё просто — в летящий самолет или космический корабль назад не запрыгнешь, имеющиеся в наличии транспортные средства смогут вывезти назад штаб, в лучшем случае, и немногих раненых (кому повезет). Даже при отсутствии у противника ПВО, или ее эффективном подавлении.
У штурмовиков положение чуть лучше — вертикальник сможет поднять назад на орбиту некоторое количество рядового личного состава — если бросить всё лишнее, что будет мешать паническому бегству, это конечно, если к этому моменту будет цел хотя бы один вертикальник. Потому как их задача — непосредственная поддержка огнем при штурме хорошо укрепленных районов. Завалить эту летающую крепость только собственным весом в три тысячи тонн довольно сложно, это живучая и хорошо защищенная машина, но вот нарушить герметичность — довольно просто.
Одним словом, у десанта только один путь — вперед и вниз. Нанести как можно более ошеломляющий удар, пока противник не опомнился, а потом держаться, обеспечивая развертывание основных сил. Если это удастся — с захваченных космодромов противника десант вывезут после победы. Тех, кто останется. В противном случае назад не вернется никто.
В нашем конкретном случае — это значило, что будет сразу удар и там, где пройдут эти ребята, живого не останется. Не тому их учили, не к тому готовили. Никаких ультиматумов, «принуждений к миру» и прочему — только вперед. Знать бы, кто их сюда направил… но не будем мечтать о несбыточном. Самое время объявлять воздушную тревогу — как-никак ПВО и ПКО — моя военная специальность, которую и осваивал три года параллельно с обучением гражданской специальности, это уже тут, на Прерии, переквалифицировался в связисты. Ну и объявил. Вот только никто ее не услышал. Потому как прокололся я по всем своим специальностям. Разом.
Вот такой вот из меня резидент, командующий ПКО[16] и несостоявшийся Наполеон в одном лице. Как говорили люди намного умнее меня — «война план покажет». Показала. Всю мою несостоятельность во всей красе. И ведь ничего уже не исправишь.
Хуже некуда, когда ситуация изменилась, а выполнение старого плана продолжается. Собственно, основная причина всех катастроф, что военных, что техногенных, заключена именно в этом. Такое уже не раз было, когда, вскрывая пакеты приуроченные к «часу Х», обнаруживали там совершенно не соответствующие ситуации приказы. И выполняли ведь, потому как мало кто в суматохе может определить соответственный или нет приказ отдан, более того — за одни такие мысли как минимум положено отстранение от должности. Многое можно успеть сделать, пока управление не восстановлено и не отданы новые приказы. И делалось.
В нашем случае все усугублялось еще тем, что действия в основном выполнялись автоматически, компьютеризованной системой, все элементы которой работали по заранее составленной программе. И вмешаться в процесс, по крайней мере «пока», не было никакой возможности. Едва успев понять, кто к нам явился, сразу же наплевал на жабу и собственные убеждения что «рентгеновские лазеры с ядерной накачкой — не для внутренних разборок», да не тут-то было. Оставленный на орбите «в виду технической неисправности» контейнер лихтера оказался генератором помех. Он еще до открытия портала и ударил по атмосфере пучками летящими на скорости в десятки километров игл. Такая иголочка, как и любой метеор, оставляет за собой плазменный след, крупные метеоры и так излучают радиоволны, правда на собственных частотах в килогерцы. Но если хлестнуть образовавшийся плазменный жгут потоком заряженных частиц на релятивистских скоростях… то получится громадная генераторная лампа с очень широким диапазоном.
Дальнейшим мы были обязаны несовершенством современной связи и хорошим ее знанием недоброжелателями. Старые аналоговые станции вполне могли пробиться через шумы искусственного полярного сияния, да вот только аналоговая связь не использовалась уже более пятидесяти лет. «Цифра» же надежнее, но не когда против нее используют ее достоинства. Передача даже обычного голоса идет пакетами, каждый пакет имеет средства контроля целостности — если при передаче по радио (или другим способом) он был поврежден, то приемная сторона пошлет его номер с просьбой повторить, а если и повторный будет поврежден…
