Олег Никитин - Боевой устав эльфа
– Да, раздави тебя Ллот!
– Тогда подпиши это платежное поручение для своего банка и не ершись.
Посланник Вэйруна бросил на стол свиток. Темный эльф, трясясь от бессильного гнева, склонился над ним.
– Брат, я передумал снимать этому дохлому грибокуру башку, – прошептал Зак. – Прихватим Ихуси с собой. Он знает много полезного. Золото нам, а пленника – лысой ведьме. Она обрадуется. А этот Дмузг еще живым пригодится, раз он Шамана ненавидит не меньше нашего.
– Впер-ред! – тихо рявкнул Федор.
Минотавр наклонил голову и с разбегу боднул окно. Рамы вылетели вместе со слюдяными пластинами, бархатные портьеры оборвались. С громогласным ревом и рыком лазутчики вломились в кабинет.
Дмузг и впрямь был резким босяком. Он молниеносно выхватил откуда-то нож и метнул его в незваных гостей. Зак мотнул головой, отбив нож рогами. С разворота лягнул по столу. Стол подлетел в воздух, припечатал хозяина босяков к стене и рассыпался. Дмузг повалился на пол. Зак подскочил, сгреб его за шкирку, встряхнул и заревел:
– Говори, где прячешь кордобы, моховик?
Босяк не отвечал. Голова у него болталась, как у мертвого.
Тем временем Федор прыгнул к Ихуси. Осторожный драйдер не стал пускать лапы в ход, а вмиг развернулся и рванул наутек. Паучьи ноги замелькали с необыкновенной скоростью. Он буквально вынес дверь телом и выскочил из комнаты. Федор бросился вдогонку, жалея, что не может хотя бы на время отключить собачье обоняние.
Навстречу ему из двери шагнул телохранитель драйдера. Маленький тип в черном плаще с ярко-красным капюшоном, скрывающим практически все лицо. Виднелся только выступающий вперед морщинистый подбородок да узкий бледный рот. Из-под верхней губы торчали редкие желтые зубы кобольда.
По этим зубам Федор и врезал кастетом, что имелся на рукоятке орочьего кинжала. Кобольд отлетел в коридор и опрокинулся навзничь, но, едва коснувшись спиной и затылком пола, начал подниматься. Не вставать, а именно подниматься, будто его тянули за невидимые ниточки. Федор ударил еще – снова и снова. Однако карлик каждый раз непостижимым образом уклонялся. Выпрямившись, он взмахнул широкими рукавами и выкрикнул заклинание.
Сразу со всех сторон в кабинет хлынула волна довольно мелких, но жутких созданий. Это были гровелы. Их создавали из скелетов крыс, кошек, собак, овец и коз. Из больших ящериц, птиц, змей и Наср знает, кого еще. Объединяло их одно – перед тем, как облечь некроплотью, всем монстрам сильно расширили пасти. И заполнили их огромным количеством острейших клыков.
Стволов, уверенный, что чары лысой колдуньи прячут его от нечисти, попытался проскользнуть в проем мимо кобольда. Необходимо было настичь смердящего пауко-зомби! Однако комиссар сильно просчитался. Магия некромантов полностью «переиграла» магию пожилой эльфийки. Гровелы отлично рассмотрели, кого им требуется загрызть. Седьмым чувством Федор успел понять, что раскрыт.
Первую волну тварей он смел широким взмахом кинжала. Сухо застучали по полу рассыпающиеся кости. Комиссар выпрямился, прыгнул вперед и наконец-то изловчился пырнуть некроманта кинжалом в живот. Тот захлебнулся на половине каркающей фразы, но было уже поздно. Оживленные им скелеты заполонили все видимое пространство.
– Бежим! – пролаял Федор, схватил кобольда под мышку и выпрыгнул в окно.
Зак отшвырнул так и не очухавшегося босяка, вылетел следом. Под ногами у него кишели гровелы. Щелкали зубами, оставляя кровавые царапины, но прокусить крепкую шкуру минотавра насквозь не могли. Маггут расшвыривал их, топтал копытами.
В доме послышались возбужденные голоса. Не то объявились другие телохранители Ихуси, не то босяки Дмузга.
Лазутчики скатились по лестнице, огромными прыжками помчались к воротам, перемахивая через озерца и статуэтки. Ворота распахнулись. В них влетел взмыленный раптор, впряженный в высокую повозку. Из повозки начали выпрыгивать дроу с боевыми жезлами.
– What the fuck is going on here? – неприятно удивился Маггут.
Федор поднял плененного кобольда, закрываясь им, словно щитом. Вовремя! По полумертвому карлику хлестнул ослепительно-белый разряд, мгновенно превративший его плащ в золу. Зак на бегу подхватил фигурку садового гнома, швырнул в стрелка. Фигурка попала тому в голову. Голова разлетелась, будто гнилая тыква.
– Боевыми не стрелять! – завопил кто-то, как видно распорядитель облавы. – Парализующими! Живьем брать моховиков! Это наймиты Мсекта! Хозяин их лично замучает!
Все это было очень и очень скверно. Но тут в бой вступила третья сила – дюжина сторожевых псов, натренированных рвать глотки и откусывать конечности. Ради вожака-псоглавца они были готовы не только убивать, но получать раны, а может, и гибнуть.
Впрочем, умирать им не пришлось. За считанные секунды все было кончено. Гровелы превратились в кучки костей, стрелки – в окровавленные туши. Расправившись с врагами снаружи, стая устремилась в дом. Федор несколько раз гавкнул вослед, протяжно взвыл. Это получилось само собой, естественно и легко.
– Что ты им сказал, чувак? – спросил Зак.
– Дал. Бр-ратьям. И сестр-рам. Свободу, – ответил Стволов.
– Правильно, все равно они теперь бездомные! Дмузгу-то пришел конец. Эх, жалко, что тут нет подвалов с кордобами! А то бы я их разграбил…
Стволов согласно кивнул и забросил вялое тело кобольда в повозку, под скамейку.
Маггут приволок кравчего из сторожки и водрузил его, мотающего осовело головой, на сиденье рядом с комиссаром. Сам влез на облучок. Охранник, очевидно, остался досматривать сладкий сон. С учетом сегодняшних происшествий, можно сказать, ему сильно повезло. Разумеется, если бешеные псы не доберутся до него.
– Показывай дорогу к Мертвым шахтам, моховик!
– Конечно, – пробормотал босяк. К счастью, он не успел разглядеть многочисленные трупы, а то мог бы впасть в ступор от ужаса и дурных предчувствий. – За воротами направо.
Минотавр сжал в кулаке вожжи, щелкнул подобранным кнутом. Упряжной раптор послушно сорвался с места.
* * *Если в предыдущие перемещения через магический портал все происходило почти мгновенно – секунда тьмы, и ты в реальном мире, то на этот раз транспорт явно дал сбой. «Что за наваждение?» – запаниковал Федор, но тут же постарался взять себя в руки.
Сделать это было сложно.
Вокруг не было ничего, кроме серой пустоты. Ни «под» ногами, ни по бокам, ни «над» головой. По всему телу растекалась ноющая пустота, всякая тяжесть отсутствовала. Полы плаща медленно реяли на неощутимом ветру.
Маггута видно не было, пленника тоже.
– Где! Я? – гавкнул комиссар. – Зак! Где?
Он замахал руками, засучил ногами в попытках хоть куда-нибудь «выплыть», но конечности от его усилий внезапно стали удлиняться, словно гуттаперчевые. Да и шея тоже! Его как будто растягивало в разные стороны, хотя «четвертующих» его лошадей не имелось. Да и сам он, вроде, не являлся казнимым преступником.
В панике Федор попытался мышечным усилием вернуть тело в прежние границы. И тут же почувствовал, что левая нога в плену у чего-то цепкого. Издалека, из серой мглы ползла увесистая, гибкая тварь. Цеплялась острыми пальцами за штанину, распарывала ногтями.
Комиссар шевельнул второй ногой, чтобы спихнуть невидимого паразита… Увы, вес ее был неподъемным.
– Что тебе надо? – завопил Федор в пустоту.
Показалась макушка цепкого создания. Оно с гулким пыхтением карабкалось по штанине, выбрасывая вверх костистые ручонки, и все ближе подбиралось к паху. Преодолело колено, оттолкнувшись от него твердыми ступнями. Комиссар еще раз попытался пустить в ход свободные конечности, да куда там! Руки потерялись где-то в серой бесконечности.
И тут тварь подняла голову. Это был гоблин Джадог. Он широко ухмылялся, тянул пальцы к паху Федора, плотоядно облизывался.
Стволов закрыл глаза от ужаса и завопил в полный голос. От его крика пустота вокруг закрутилась спиралью, засверкала всполохами, загудела. Но мерзкий содомит продолжал ползти по бедру комиссара, медленно и неуклонно. Он ухмылялся и сладострастно скалил зубы. Однако тревога уже мелькала в его похотливых глазках! Воздух стал плотнее, превратился в вихрь, в ураган. Пальцы Джадога заскользили. Он впился в штанину зубами.
Засверкали голубые молнии. Одна угодила прямо в темечко извращенца. Тот завыл громче бури и взорвался искрами, словно электрический изолятор на столбе. Глаза Стволова запорошило этим искрами, а тело прожгло в тысяче мест.
И тут все кончилось. Стало тихо, а в копчик уперлось что-то жесткое.
– Очень неопрятно! – заметил Ил-Лаарт. Он возвышался над Федором и хмурился. – Не люблю дырявую одежду.
Угорь брезгливо показал на бедро комиссара плавником и пропал за пологом балагана. Пуп все так же восседал на спине Пожирателя Плоти. Но на этот раз, как показалось Федору, он прощально прокричал «хей-хей!».
