Виктория Гетто - Чёрное Небо Синего Солнца
— Внимание экипажу! Подъём! Тридцатиминутная готовность!
Непонятные звуки стихли, сообщение повторилось ещё дважды, потом опять наступила тишина.
— ПапА!
В комнату, где спали родители, просунулась всколоченная голова юноши.
— Я схожу, узнаю, что происходит?
— Тебе так хочется?
Зевая, спросил отец, но его всполошенно перебила супруга:
— Алёша! Не выдумывай ерунды и не делай глупостей! Оставайся на месте.
Сын промолчал, закрыв за собой двери, но спустя мгновение родители услышали звук закрывающейся двери. Аликс рванулась, но Николай успел схватить жену за рубашку, кстати, ту же самую, прозрачную. Как супруга не возмущалась столь развратным одеянием, но не отказала себе в удовольствии одеть точно такую же, на смену предыдущей.
— Куда ты в таком виде?
— Но Алексей…
— Оставь мальчика в покое, он уже взрослый. Ничего с ним не случится.
— Но…
— Давай без — но-!
Николай вспылил, что с ним случалось крайне редко.
— Дай ему посмотреть, если есть возможность! Может, сын увидит то, что сможет убедить Ольгу уехать отсюда!
Эти слова оказались правильными и успокоили жену. Поворчав немного для приличия, она снова улеглась в постель, но заснуть не могла. Что-то угнетало женщину. Но что? Вдруг она вспомнила слова, что Торвальд произнёс во время разговора с ними: — …Сегодня из Керчи отходит эсминец — Живой-, на котором спасаются тысяча семьсот человек. Разразится страшный шторм, во время которого корабль утонет. Не выживет ни один человек…-.
— Ники!
Она толкнула задремавшего было вновь мужа. Тот вздрогнул, резко поднялся на кровати:
— Кажется, я знаю, что происходит! Помнишь, он сказал, что должен утонуть корабль?
— А?
Сонно пробурчал супруг.
— Вроде бы что-то такое было… За этими спорами ничего не помню.
— Кажется, это оно!
— Оно?!.
Николай торопливо встал с кровати, Алиса охнула:
— А ты куда?!
— Чёрт возьми, дорогая! Там гибнут наши подданные, русские люди! И если я могу помочь, то я недолжен просто спать в тёплой постели рядом с тобой! Оставайся! А я — пойду! В конце концов, на что-то я способен?! Хотя бы раненых носить!
— Ники!!!
Истошный визг прорезал комнату, но было поздно — муж уже выходил из их спальни…
Глава 26
…Хвала Господу, ему удалось догнать Алексея в тот момент, когда сын входил в крошечную комнатку.
— Куда?
— ПапА? Ты со мной?
— Разумеется!
— Тогда входи.
Николай, недоумевая, вошёл внутрь, а сын уверенно произнёс:
— К месту вызова.
Отец толкнул его локтем:
— Ты чего?
— Это лифт, папА. Он доставит нас, куда требуется. Госпожа Лиэй меня научила. Называешь место, и тебя везут.
Но разговор отца с сыном прервался мягким толчком, и Николай замер, торопливо застёгивая свой пиджак. Двери распахнулись, и бывший монарх замер от удивления — огромное помещение, ярко освещённое, наполненное суетой бесчисленных механизмов и редких людей, странные конструкции, висящие в воздухе чудовища…
— Какого…
На них налетела совсем молоденькая девушка в таком же, виденном утром у красноглазой дочери владыки Клана одеянии, но с алым крестом на рукаве.
— Простите, госпожа…
— Это доктор, папА.
Шепнул ему сын, и Николай почувствовал, как у него округляются глаза — столь юна, и уже врач? Медикус?! Невероятно… Между тем юная дама зло взглянула на них и бросила:
— Не стойте без толку! Займитесь своими обязанностями!
— Спокойней, Иана. Это наши гости.
Прозвучал сзади спасительный голос Вождя, и врач бросила руку к виску, отдавая честь:
— Прошу прощения, Вождь. Я не знала, что на борту гости.
— Брось. Не страшно. Иди, работай.
Девушка кивнула и убежала, а Торвальд хмуро взглянул на них:
— Я же просил не мешать… Но раз прибыли, идёмте…
Внезапно коротко рявкнула сирена. В тот же момент в полу ангара прорезалось крошечное, по сравнению с самим помещением, отверстие, резкое дуновение ледяного воздуха, и в дыре появились два механических создания с красными глазами в ряд, несущими в своих щупальцах безвольное неподвижное тело. Торвальд взглянул на картину, его скулы на мгновение затвердели. Потом вождь пояснил:
— Уже двенадцатый. Очень много народа на палубе, и время от времени людей сбрасывает волнами.
Оба Романовых зачарованно наблюдали, как к машинам подбежали люди, высвободили тело, затем срезали обледеневшую одежду и уложили на носилки. Накрыли блестящим одеялом. Медик сделала укол в обнажённое предплечье, и два других механизма утащили человека внутрь помещения.
— В больницу. Там им займутся основательно. На сейчас — за мной.
И двинулся по решётчатой галерее, куда их высадил лифт, вперёд. Отец и сын еле поспевали за его широкими шагами. Наконец, пройдя по одной стороне, вошли в небольшую прозрачную кабину, где стояло несколько кресел, и большая, непривычно изогнутая полка, усеянная различными приборами и светящимися огоньками вокруг одного из кресел. Торвальд кивнул в сторону двух, стоящих у стены.
— Присаживайтесь. Сейчас начнётся…
Сам начал устраиваться в том кресле, возле которого был странный прибор мебели, но сирена снова вскрикнула, и вновь два паучка втащили очередное тело. На этот раз женщину.
— О, чёрт!
Торвальд оторвался от своих дел и удивлённо смотрел суету внизу, потом коротко усмехнулся:
— Екатерина, свет Петровна… Княгиня Шаховская… Откуда она здесь, интересно? Но Лиэй будет рада…
Оторвавшись от созерцания, вождь, наконец, устроился в кресле, затем начал быстро водить руками над панелью. Романовы с удивлением увидели, как множество огоньков стало ярко разгораться в такт его движениям.
— Обзор цели.
Николай едва сдержал возглас изумления, когда внезапно воздух вспыхнул, и перед ними засветилась картина происходящего снаружи. Непроглядная темень, захлёстываемый волнами корабль русского флота, покрытые ледяной коркой люди на палубе… Красные точки следом за эсминцем…
— Тепловые следы. Это тонут те, кого смыло.
Взмах руки, и изображение одной из точек резко приблизилось, укрупняясь. Два красноглазых паука резко бросились вниз, ухватили бьющееся тело подростка, потащили в воздух. Одновременно в зале снова крикнула сирена, и вот уже тот, кого они видели в изображении, уже внутри, и возле него хлопочут люди. Опять вскрик сигнала, и снова суета.
— А, чтоб вас…
Торвальд решительно надавил на большую красную кнопку:
— Внимание всем! Освободить проход. Начинаем!
В недрах зала возник негромкий гул, затем в воздухе начало распространяться некое потрескивание. В светящемся изображении возник крестик, наложившийся на центр гибнущего корабля. И тут Романовы увидели то, что никогда не могли себе представить даже во сне — нечто вроде сетки окружило — Живой-, окружая его со всех сторон. В том числе, и сверху, и снизу, в море, под днищем. Торвальд двинул руками, и появившаяся сеть начала движение, вытаскивая корабль из воды. Движения рук вождя стали суматошными, и, похоже, что он не успевал, потому корпус эсминца вдруг начал раскачиваться, и с палубы полетели люди. Но не в воду, а на дно той самой сети, видимой в изображении. Хлопнула дверь, и в помещение ворвалась молодая стройная девушка, Торвальд, не разжимая губ, процедил:
— Задерживаешься, Кайра. Я еле держу. Восстанови центровку!
Девушка гибким движением скользнула к бывшему императору, бесцеремонно плюхнулась ему на колени, вытаскивая из воздуха чуть меньшую, чем у Торвальда, панель, и начала священнодействовать. Спустя пару секунд воскликнула:
— Держу, Вождь!
— Отлично! Начинаем ведение.
Гул усилился, а летающие машины засновали куда быстрее, чем прежде. На этот раз они церемонились куда меньше с людьми, чем до этого. Одежду уже не снимали, а просто укладывали спасённых на разостланную вдоль стены толстую то ли материю, то ли войлок, накрывали точно такой же тканью. Затем летающие пауки делали несколько манипуляций над телом и приступали к следующему. Алексей не мог оторваться от их чётких, механических однообразных движений. А вот его отцу приходилось куда тяжелее — округлый девичий задик на его коленях, его постоянное шевеление, потому что девушка, очень красивая, таких он никогда не встречал раньше нигде, постоянно двигалась, и мужчине было очень тяжело удерживаться. Потому что прекрасно понимал, что та занята очень важным делом.
— До берега пятнадцать минут.
Выкрикнула Кайра, непрерывно двигая руками.
— Дотащим!
Ответил Торвальд, убыстряя работу своих рук и пальцев. В воздухе возникло напряжение, которое росло с каждым мгновением. Николай почувствовал, как на его лбу выступил пот, но боялся даже шевельнуться, чтобы не отвлекать девушку. Алексей же ничего не замечал, смотря вниз с отчаянием и жалостью.
