Андрей Круз - Те, кто выжил

– Я бы скатался, – кивнул я, поразмыслив. – Вы здесь надолго?

– Завтра обратно, – ответил Дима. – Но мы тут часто, недели через две снова будем.

– А поехать-то сможете?

– Сможем, – сказал он. – Только нам уже с пустыми руками возврата не будет. Работу мы точно теряем – надо судно добывать.

– А если возьмете судно?

– А тогда и болт на них, – усмехнулся Дима. – По всей роже, тонким слоем. Придем в Ден-Хелдер сами себе хозяева, места в порту есть, так на борту и жить будем.

Логично. Так все логично, они в этом деле могут быть больше меня заинтересованы, так что во временные попутчики и проводники их можно взять. Только сперва надо сильно подумать насчет собственной безопасности и спиной к ним не поворачиваться. Я на таких не только за границей насмотрелся, но и в России, еще когда «дела делал». Нюх на откаты, нанимателя готовы на каждом углу кидать, – ловятся на это тоже запросто, попадая на деньги, теряя квартиры и все, что удалось украсть. Вот эти именно такие и есть. Паша попроще выглядит, Витя – и нашим, и вашим, а вот Дима – «многоумный», может и сам до худого додуматься, и других убедить.

– Значит, по срокам, – вернул я разговор в конструктивное русло. – Когда здесь будете?

– Минимум через неделю, максимум – через две, – сказал Дима.

– Хорошо, – кивнул я. – Так и порешим. Я здесь буду через неделю, подожду вас. Если через две недели вы не появитесь – договора не было, занимаюсь по плану. Так?

– Так, – подтвердил тот. – А как увидимся?

– А вот здесь, – постучал я ладонью по столу. – На этом самом месте. Буду каждый вечер заходить.

Называть им даже гостиницу, в которой остановился, не хотелось: ну его, так спокойней.

10 июня, воскресенье, утро. Мюйден,

окрестности Амстердама

Разведчики появились в «Амстеле» около восьми утра, когда я сидел в баре у окошка и доедал pannenkoek met ham en kaas, то есть огромный такой толстый блин, засыпанный сверху резаной ветчиной и залитый расплавленным сыром. Неплохо так, кстати, на завтрак. А своей очереди дожидалась большая чашка кофе, которую только что поставила передо мной хозяйка гостиницы, заодно здесь и кухарничающая.

Слегка скрипнув тормозами, прямо перед окнами гостиницы остановился широкий и низкий бронеавтомобиль камуфляжной расцветки, размером с БРДМ[15] примерно, но сильно приплюснутый сверху, с большими колесами, узкими, закрытыми толстым бронестеклом окнами и крупнокалиберным пулеметом на вертлюге. Фырчащий дизель, гонявший эхо между домами, заглох, тяжелые дверцы распахнулись. Из машины вышли двое в камуфляже, еще один остался за рулем. Все рослые, крепкие, светловолосые, возрастом за тридцать. Один из них, явно старший, перехватил мой взгляд из-за окна, и я помахал им рукой.

Распахнулась дверь, звякнул колокольчик. Старший подошел к столу, протянул руку, спросив сразу по-английски:

– Андре? Мы вас ищем?

– Меня, – кивнул я, пожимая руку. – Кофе хотите?

Старший сказал:

– Да, спасибо.

Они синхронно отодвинули стулья, уселись. Я попросил еще два кофе для них у заулыбавшейся хозяйки.

– Я ритмеестер Де Гроот, из гусарского полка Ван Бореель, – представился командир. – Можно просто Вим. – Он указал на своего спутника: – Это оппервахтмеестер Нидермейер, опять же можно проще – Бастиан, можно еще проще – Баст. За рулем – Йос, он же вахтмеестер Коот.

– Как меня зовут – уже знаете, – ответил я на вступительную речь ритмеестера, а если проще, то ротмистра или капитана, кабы не был он кавалеристом хотя бы по названию.

Я обратил внимание на оружие пришедших. Сначала показалось, что у них такие же М4, как и у меня, но ошибся – на груди у каждого висел новенький автомат «Хеклер-Кох НК416» с прицелом «Elcan» – таким же, как на трофейном пулемете. Серьезно вооружились, можно завидовать очень запросто. Я бы на такой автомат своих «американцев» два к одному менял с радостью.

– Мы должны провести разведку и подготовить операцию по освобождению гражданских лиц, – пояснил Вим. – Вы нам поможете?

– Помогу, – кивнул я, придвинув к себе чашку и смешивая корицу с пеной. – Чем смогу. Только вы мне вот что поясните: какие у вас планы по тем, кто удерживает гражданских?

– Вам это зачем? – спросил тот.

– Чтобы знать, насколько сильно я буду помогать, – ответил я абсолютно честно. – Если вы хотите освободить гражданских, а бандитам погрозить пальцем и сказать: «Так больше не делайте!» – помогать буду очень умеренно.

– А с чего вы это взяли? – удивился Де Гроот.

Я отвечать на вопрос не стал, смотрел на него, выжидая. Вздохнув, ротмистр ответил:

– Полагаю, что противник попытается оказать вооруженное сопротивление. Мы будем вынуждены вести огонь на поражение.

– А если они сдадутся?

– Их перевезут в Мюйден, предадут суду, а тот, скорее всего, направит их на рытье каналов. Нам нужно очень много каналов, многие километры, им хватит до конца жизни. Я ответил на вопрос?

Я кивнул:

– Пожалуй, что да, ответили. Такой исход меня удовлетворяет.

– У вас личное? – уточнил он.

– Более чем личное. Должен предупредить, правда: я не поступаю под ваше командование. Я помогаю, но я сам по себе. С этим разобрались?

– Хорошо, – невозмутимо ответил Вим, отпив кофе.

Их машина, как выяснилось, называлась «феннек», так зовут пустынную пронырливую лису. Машина была немецко-голландской, во что верилось легко, стоило заглянуть внутрь: все выглядело чрезвычайно добротно и продуманно. Места внутри, правда, мне не хватило, она была всего лишь трехместной, несмотря на солидные габариты, и до стоянки меня подвезли верхом на броне, причем Вим составил мне компанию исключительно из вежливости.

У чекпойнта нас ждал, как оказалось, еще один «феннек», вооруженный на этот раз автоматическим гранатометом. Он пристроился в хвост колонне, а меня совершенно неожиданно воткнули в ее середину, сообщив, что описанную мной дорогу смогут найти и без моей помощи, поэтому незачем светиться на небронированном «дейли» впереди бронемашин. Ну и правильно, наверное. И места для них все же должны быть знакомыми – они здесь местные, не я.

10 июня, воскресенье, день. Окрестности деревни Кааг

Людей из второго «феннека» я даже толком не разглядел. Они выделялись в прикрытие и разместились на другой ферме, метрах в пятистах от той, на которой укрылся я. Сам же я блеснул гостеприимством насколько возможно, то есть разместил троих и укрыл их машину. Впрочем, они совсем не дармоедствовали, а выставили в окне мансардного этажа странный агрегат, напоминающий встроенный в ящик прожектор и установленный на треногу, который должен был обнаружить любого врага за несколько километров, вывести его изображение на экран, заботливо окружив рамочкой. Бастиан, разложив на столике очень военного вида лэптоп в зеленом защитном корпусе, почти не отрывался от монитора, попивая чай из кружки с мельницами.