Алексей Калугин - Пустые земли

Джагер ощутил какое-то движение слева от себя. Он вытянул руку и кончиками пальцев потрогал холодную морщинистую шкуру. Псевдогигант, почему-то сразу решил Джагер. Титанический монстр так же неподвижно, как и человек, стоял и ждал выброса. Для него это должно было стать неким озарением. Сигналом породившей его Зоны. Приказом, который будет направлять его действия до следующего выброса.

А для Джагера?

Чего ждал человек?

На что он надеялся?

Джагер не ведал этого. Он знал лишь одно: ему не страшно.

Он не увидел, а почувствовал шестым, седьмым, а может быть, уже восьмым чувством, как в центре Зоны лопнул пузырь напряжения. Невидимая волна несуществующей энергии всколыхнула полог мироздания и начала стремительно распространяться в разные стороны. Джагер сделал глубокий вдох и, как перед прыжком в воду, задержал дыхание. Он поднял голову так высоко, как только мог, широко раскинул руки в стороны и грудью встретил удар стихии.

Волна вселенского возмущения прошла через его тело, пронзив насквозь каждую его клеточку.

Джагер ощутил приступ обжигающей боли, смешанной с безумной, истерической радостью.

На какой-то миг он стал частью Зоны. Он видел ее всю сразу, слышал, что происходило на каждом квадратном сантиметре ее площади. Видел мечущихся по лесу монстров и прячущихся в баре «Основание» сталкеров. Все они были напуганы. А Джагеру было все равно. Он улыбнулся и, как будто умываясь, провел раскрытыми ладонями по лицу.

Рядом шумно переступил с ноги на ноги псевдогигант.

Джагер улыбнулся и похлопал монстра по морщинистому боку.

Глава 19

– Готовы?

– Да.

Джагер окинул «гонгов» оценивающим взглядом, как опытный игрок, выбирающий лошадь, на которую можно поставить. Сейчас он как никогда хотел быть уверен в том, что парни не подкачают.

– Точно?

– Да.

– На все про все у нас семь, максимум десять минут. Мы должны убраться отсюда прежде, чем на РБУ поднимется переполох и все твари кинутся в нашу сторону. У тебя, – Джагер положил руку Картриджу на плечо, – ровно три минуты. За это время тысяченожки сожрут собак и накинутся на тебя. Если не удастся расшунтить песок, беги назад, мы с Маркером тебя прикроем.

– И что тогда будем делать?

– Тогда и посмотрим. Пока я надеюсь, что первоначальный план сработает… Ну?..

Картридж присел на корточки, поднял с земли зловонный труп слепой собаки с изъеденными язвами боками и закинул его на плечо. Джагер помог ему положить вторую дохлую псину на другое плечо и подняться на ноги. Придерживая мертвых собак руками, Картридж потрусил к куче песка, где свили себе гнездо гигантские тысяченожки.

Джагер посмотрел в сторону Маркера, спрятавшегося в кустах в пяти метрах от него, сделал успокаивающий жест – мол, все идет по плану – и запустил таймер на часах.

Сгибаясь под тяжестью мертвых псин, Картридж взбежал на кучу песка. Прямо под ногами у него в широкой яме извивались, переплетались, завязывались узлами омерзительные сине-зеленые сегментированные тела, покрытые топорщащимися ворсинками. Временами из этой непомерной груды выскальзывала голова одного из чудовищ с устрашающего вида жвалами, разведенными, будто клещи, для захвата, и устремляла на сталкера огромные, кажущиеся незрячими фасеточные глаза.

– Век бы вас не видал, твари, – прошептал Картридж и кинул сначала одну, а затем и другую собаку в середину гнездовья, на тошнотворно извивающиеся тела.

Несколько тысяченожек одновременно оплели зловонные трупы, пробежались по ним своими крошечными, похожими на оторачивающие диванные подушки бахрому лапками и принялись рвать их истекающими то ли ядом, то ли слюной жвалами.

– Давай же, не тяни… – глядя на Картриджа, протянул сквозь зубы Джагер.

Картридж бросил взгляд на узкий, уходящий под скат крыши лаз, вдоль которого тянулась полоса засохшей крови. Ему казалось, что в темной глубине мрачного лаза он видит глаза внимательно наблюдающего за ним кровососа. Картридж почувствовал, как холодок пробежал у него меж лопаток, когда он представил, что эта тварь, обладающая способностью становиться невидимой, может сейчас стоять в шаге от него. Только если бы кровосос находился так близко, он не стал бы ждать, а давно бы уже свернул человеку шею…

Картридж торопливо ухватился обеими руками за торчащий из песка конец арматуры и принялся раскачивать его из стороны в сторону. Поначалу ему показалось, что это совершенно безнадежная затея. За многие годы песок слежался так, что казалось, будто арматура намертво застряла в куске застывшего бетона. Но понемногу амплитуда движения начала увеличиваться. Как советовал Джагер, Картридж расшатывал арматуру круговыми движениями. Песок начал подаваться, но медленно. Слишком медленно.

– Давай же… – цедил сквозь зубы Джагер. – Давай!..

Картриджу показалось, что он почувствовал, как песок начал проседать под ногами.

Джагер посмотрел на часы.

Время вышло.

Или – еще нет?..

Картридж что было сил дернул арматуру на себя, затем навалился на нее плечом.

Из ямы показалась уродливая голова тысяченожки. Шевельнулись раскинутые в стороны усики-антенны, фасеточные глаза сверкнули радужным отсветом, и тело омерзительной насекомоподобной твари, будто извивающаяся шелковая лента, стала перетекать через край ямы.

Следом за первой тварью тут же появилась вторая. Затем – третья.

Картридж выхватил пистолет и разрядил обойму в голову ближайшей к нему тысяченожки. Каждый выстрел выбивал из тела мерзкой твари фонтанчик густой зеленоватой слизи, после чего тысяченожка сворачивалась в клубок, завязывалась узлом, растягивалась, будто резиновая, и снова устремлялась к цели.

Картридж перезарядил пистолет, сунул его за пояс и снова навалился на арматуру.

– Уходи! – привстав, махнул рукой Джагер. – Уходи, дурила!..

Изрешеченная пулями тысяченожка обвилась вокруг левой ноги Картриджа. «Гонг» ударил ее другой ногой и вцепился в арматуру так, будто весь смысл его жизни заключался в том, чтобы выдернуть ее из песка.

– Идиот…

Джагер встал на одно колено, поднял винтовку, прицелился и нажал на спусковой крючок. Пуля разорвала одну из тысяченожек надвое. Но даже после этого каждая половина тела гнусной твари продолжала жить собственной жизнью.

Джагер снова прицелился и выстрелил.

– Уходи!..

Уже не меньше десятка тысяченожек окружали Картриджа. У него еще оставался один, последний шанс спастись бегством… Хотя, может быть, и нет. Уже – нет.

Картридж уже готов был бросить чертову арматуру, сорвать противогаз, запрокинуть лицо к серому, кропящему землю мелким холодным дождем небу и заорать, а может быть, и по-волчьи завыть от отчаяния. А потом выхватить из-за пояса пистолет и стрелять, стрелять, стрелять в тысяченожек, до тех пор пока в обойме не останется последний патрон, который по всем правилам следовало пустить себе в висок. И тут он почувствовал, как земля начала уползать у него из-под ног. Пнув мешавшуюся под ногами тысяченожку, Картридж еще несколько раз с силой крутанул арматуру и кинулся прочь. А песок широкими пластами начал сползать вниз, в пустой бункер, ведущий к много лет не двигавшейся с места ленте транспортера, увлекая за собой отвратительно извивающиеся, корчащиеся будто в агонии тела.