Шаг вперед - два назад - Ибикус
Катерина
Крестьянские семьи были большие: два поколения взрослых и дети. Так было во многих избах Катькиной деревни. В каждой избе, кроме трех-четырех ребятишек разного возраста, были папа, мама, дедушка, бабушка. Только у самой Катьки было не так, у нее всего лишь бабушка и дедушка. Почему так? Об этом она не задумывалась, рассудив однажды, что боженька на небе, каждому ребенку определил с кем ему жить. Кому-то досталась большая семья: папа и мама, братишки и сестренки, бабушка с дедушкой, а кому-то совсем маленькая, как вот ей. И ничего тут не сделаешь, что есть то и есть.
Заботой и лаской Катька была не обижена, и одета она была не хуже других ребятишек. Много крестьянской ребятни было в деревне. Летом почти все были при деле, помогали взрослым хозяйство вести. А как же? Зимой, дело другое. Тут уж времени больше для детских забав. Дед для Катьки санки сделал, он вообще много что умел делать, без этого и не прожить крестьянину. А еще он умел из дерева кукол вырезать, это не каждый мужик мог. Куклы у деда красивые получались, у некоторых даже руки и ноги двигались, и голова поворачивалась, а бабушка их в наряды обряжала… Катька иногда показывала своих кукол соседским девочкам, те ахали и завидовали ей.
А летом и осенью дед в поле работал, бабушка хозяйство вела и Катьке давала посильную работу: с домашней птицею управляться, а когда постарше стала, то в поле ее отправляла с обедом для деда. А потом, когда бабушка занемогла, стала Катька и щи варить и за скотиной ходить. Научилась всю бабью работу справлять, хоть самой еще двенадцати лет не было. Рано дети в деревнях взрослеют, особенно в семьях, где взрослых недостает. То, что у нее недостает папы с мамой, она уж давно поняла, но спросить у бабушки почему-то боялась. Ей казалось, что если она спросит, то произойдет что-то страшное… Только в церкви, куда ходила с дедом, она едва слышно шептала: «Боженька, сделай так, чтобы у меня тоже были папа и мама». Но боженька, Катькину просьбу не исполнял. Она не обижалась. Он ведь один, а народу-то вона сколько… Как тут одному управиться.
А потом, когда еще годик прошел, у Катьки друг появился: паренек немного старше ее. И стали соседские девчонки ее невестой дразнить. «Это они от зависти, – смеясь, говорил ей дед». А бабушка уже ничего не говорила, еле-еле по дому передвигалась, совсем худо ей становилось. Вся домашняя работа на Катькины плечи легла. Она не роптала, справлялась, как могла. Дед, возвращаясь с поля, старался похвалить, приободрить внучку. А Катька и не замечала, что сам-то он уже с трудом ходит. Враз они ушли и дедушка и бабушка, и осталась Катька одна одинешенька в пустой избе, да и на всем белом свете тоже. И было ей всего-то пятнадцать годков.
Как ни суди, а нельзя девке одной в пустом доме жить. Вот староста и рассудил: отправить ее в барскую усадьбу. Тогда еще старый барин жив был, определил ее в дворовые, а управляющий барскими делами работу ей назначил. Не трудная была работа. После тяжелого крестьянского труда, Катьке работа показалось пустяшной. Только вот с другом своим видеться уже не удавалось. А уж когда она в тело вошла, округлилась в нужных местах, на нее дворовые мужики заглядываться стали. Да что там заглядываться, норовили прижать «невзначай», облапать как бы «случайно». Но Катька отбивалась от таких «ухажеров» и, пока, вполне успешно, а еще в усадьбе имелись грамотеи, которые и читать и писать разумели. И стала она с ними грамоте обучаться, а молодым парням, опять же предлог есть: рядом с ладной девкой посидеть, да погладить ее ненароком.
Ну вот, как-то так еще годик прошел. Бывший ухажер ее в усадьбе редко показывался, а потом его в рекруты определили. Поплакала Катька, да какой от этого прок… У всех вокруг родня есть, только у Катьки никого. «Чем же я так боженьку прогневила? – думала она, стоя в церкви, отбивая поклоны и шепча молитвы». В той избе, где она выросла уже жила другая крестьянская семья. Никому она не нужна в своей деревне, да и в усадьбе-то некому было за нее слово замолвить. Хоть никто специально не обижал сироту, но ведь так хочется иногда рассказать кому-то о своих думах и мысль бьется, как птица в клетке…
Время шло, и пора уж Катьке определяться в жизни: замуж идти, детей, новых крепостных барину рожать… Рожать в этом возрасте получается у всех, а вот замужем оказываются не все. Тут барину надо строго следить. А кто еще будет за Катькой порядок блюсти? Вот если у нее живот начнет расти с кого спрос? Тут ведь так, на кого она сама покажет, тот и отец этого дитя. А если все шито-крыто, то и сам барин может оказаться при делах. Ему это надо? Что с того, что он старый… Короче, пора Катьку замуж отдавать. Крепостным не надо заботиться о приданном для невесты, откуда оно у них. А уж у сироты и подавно… Правда у Катьки все не так, ведь изба ей досталась от бабушки с дедушкой, только кто ей эту избу вернет? У крепостных прав-то не слишком много, пока они вольную не получили, а у сироты и вовсе их нет. Впрочем, пожалуй, тут я не прав. Права-то они есть, только воспользоваться ими очень трудно…
Вопрос с замужеством решился легко. Для барина легко, Катьку-то
