Призраки прошлого - Михаил Александрович Михеев
Противоречий Лисицын не видел. Учитывая же, что финансирование шло на правительственном уровне, так и вовсе логично выглядело. Приходилось ему в свое время читать одну старую книгу про крестьянскую жизнь. Там один не самый глупый человек сказал, что воровать у общества безопаснее, чем у конкретного человека. За общее посадят, а за свое просто убьют. Так и здесь. И продолжение истории, по мнению собеседницы, в расклады неплохо вписывалось. До одного момента.
Африканские приключения… Они и на серьезные-то трудности пока не тянули. По меркам этого континента, во всяком случае. Не сафари, разумеется, но и не массовая бойня, которая в этих местах случиться может запросто. Вот только вчера…
– …Понимаете, мистер Лисицын, – быстро-быстро, глотая окончания слов, говорила она, – эти двое не те, за кого себя выдают. Они не геологи. Вызубрили азы, чтобы в разговоре с несведущими солидно выглядеть, и только. Я это давно поняла. Но, думала, это все потому, что хотят деньги отмывать. Но вчера я услышала разговор… Они – микробиологи, оба!
Микробиологи. И что это может значить? Может, и ничего. Взяли парочку оставшихся не у дел орлов с большими амбициями, да подписали на авантюру. А может, и что-то серьезное. Африка скрывает много тайн, как древних, так и куда более современных. Те же нацисты, к примеру, очень любили прятать свои секреты во всяких труднодоступных местах. Взять хоть те же базы в Антарктиде, которые находят до сих пор. И как минимум две, хотя уже сменилось несколько поколений, приходилось брать штурмом, с немалыми потерями. Кто сказал, что в Африке нет чего-то подобного?
Или другой вариант. Тропические континенты, мало затронутые европейской цивилизацией с ее пестицидами, настоящий рассадник всевозможной заразы. Пригодной, к слову сказать, в качестве биологического оружия. Известно ведь, все, что нас не убивает, мутирует и повторяет попытку. И может статься, эта парочка едет исследовать нечто подобное. Если так, остальные запросто могут оказаться неподготовленными к проблемам заложниками ситуации, а то и вовсе подопытными кроликами. И как раз этого, подобно многим женщинам, мнительная геологиня испугалась больше всего. Настолько, что, проворочавшись ночь без сна, рванула прямиком к Лисицыну.
Почему к нему? Да потому же, что и в прошлый раз, когда дикари потрошили стоянку огров. А еще потому, что русские англичан традиционно не любят. К американцам относятся спокойно, как к старому и открытому врагу, а к любящим гадить исподтишка британцам напротив. Стало быть, если что, особо задумываться не будет, а просто их положит. Слушая ее наивные рассуждения, Лисицын мысленно ухохатывался, но признавал, что в свете классических обывательских представлений о геополитике некая логика в ее рассуждениях имелась. Да и рефлекс, что в минуту великих потрясений всех спасают русские, сработал. Сделали предки имидж, чтоб их!
Минут через пять после того, как дама, настороженно озираясь, покинула машину, в открывшуюся безо всякой опаски дверь засунулась любопытствующая физиономия Маши. Окинула салон взглядом и резюмировала:
– Ушла… – потянула носом и чуть разочарованно добавила: – И у вас ничего не было.
Ох уж эта эльфийская чувствительность. Не только к оказавшимся в беде живым существам, но и к звукам, и к запахам. Хвала всем богам, сестренка, что тебя природа склонностью к телепатии обделила. Иначе я бы с тобой вообще повесился. Лисицын вздохнул:
– Все-то тебе интересно.
– Ну да. Как ты беспокоишься о моих возможных парнях, так и меня интересует твое облико морале.
– Не было у нас ничего, не переживай.
– Я знаю, сама это только что сказала. Кстати, а почему? Что Глэдис к тебе бы по первому свисту примчалась, что эта… гм… кикимора.
– Не в моем вкусе.
– Да ладно тебе, обе вполне симпатичные…
– Красивые змеи самые ядовитые.
– Я в курсе.
– По себе знаешь?
– Ага. Ты, главное, помни, что при укусе ядовитой змеи главное держать ее голову подальше от себя. Чтоб она тебя в ответ не укусила. Ладно, пошли, снимешь пробу.
– С чего? – удивился Лисицын.
– С обеда. А то на меня уже все глядят голодными взглядами, и если еще и вкусно не будет, саму зажарят и съедят.
– Капитана попроси. Наш Алекс был как лев отважен. Он даже суп столовский ел!
В ответ на цитату, которую Лисицын употреблял уже не в первый раз, Маша лишь рассмеялась:
– Ага, сам-то боишься, небось…
Пришлось идти, пробовать. Кстати, получилось вполне неплохо. И, хотя солдаты больше привыкли к американскому не-пойми-себе-что вместо супов, борщ они дружно хвалили. Как и русскую кухню вообще. Да так, что Машка аж зарделась от удовольствия. Наблюдавший за этим Лисицын украдкой толкнул локтем Трумэна и тихонько спросил:
– Слушай, их потом не обвинят в увлечении гастрономической культурой враждебного государства?
Капитан шутку не понял. Лишь плечами пожал:
– Могут.
– И что?
– Мой предок, – Трумэн задумчиво потер лоб, – тот, что позже стал президентом, очень не любил вашу страну. Вот только это не значит, что я разделяю его мнение. С другой стороны, он, будучи почти слепым на один глаз, в Великую войну ушел на фронт добровольцем, обманув медкомиссию, и воевал получше многих. Да, благодаря этому, по сути, началась его политическая карьера, но личной храбрости это тоже не отменяет. Поэтому я имею право гордиться предками, и пускай кто-нибудь посмеет заявить иное – голову оторву. Но… – он наставительно поднял палец, – это не повод отказывать русским в массе положительных качеств и великих достижений. И наши командиры, не штабные, а те, кто реально тянет на себе всю работу, понимают это не хуже нас с тобой. Так что не волнуйся, от того, что люди будут питаться по канонам, отличным от принятых в «Макдоналдсе», ничего плохого не случится.
Лисицын, откровенно говоря, не волновался в принципе – было бы из-за чего! Но раз уж чувство юмора Трумэну изменило, пришлось кивнуть и шустрее работать ложкой, иначе добавки не достанется, все съедят.
Гости появились аккурат к вечеру, и шли они с неожиданной стороны. Если конкретно, навстречу их экспедиции. Судя по виду, некие богатые и эксцентричные путешественники, героически покоряющие африканские просторы. Без особых понтов – но и без лишней скромности.
Пять японских пикапов с людьми, машин простых, как молоток, и столь же надежных. Такие начали производить то ли в семидесятых, то ли в восьмидесятых годах прошлого века и по лицензии выпускают кое-где до сих пор. В кузовах установлены пулеметы, запросто способные отбить у местных желание задираться. Помимо этой легкой кавалерии грузовик, очевидно, с припасами, цистерна топлива и большой автодом,
