Андрей Уланов - День револьвера
Но вот наконец коридоры закончились, выведя меня к массивной двери, сплошь окованной полосами серебристого металла. Я протянул руку… коснулся её… раздался чистый певучий звук, и дверь начала открываться, а из-за неё полыхнуло радужным сиянием. Там было сокровище, громадный зал, посреди которого высилась куча, нет, гора драгоценных камней всевозможных цветов и оттенков. Жемчуга, рубины, опалы, сапфиры, изумруды… и еще множество других, которых я никогда не видел и даже не слышал. Многие горели собственным, а не отраженным светом, даже на расстоянии я чувствовал словно могучее дыхание – в этих камнях притаилась до времени магическая сила. Любой из этих камней мог повернуть вспять реки, превратить горную цепь в гладкую пустыню, а затем укрыть её зеленой стеной лесов. Немыслимое богатство, могущество, власть – все это ждало меня за дверью, и оно сейчас, через миг, станет моим…
Откуда-то сзади вдруг донесся грохот, заставивший дрогнуть стены. Дверь захлопнулась, я бросился к ней, заколотил… а потом просто вжался спиной, не в силах даже шелохнуться… и оторвать взгляд от того, кто приближался по проходу, каждым шагом сотрясая, казалось, всю гору, от вершины до подножья. Мрак скрывал большую его часть, но тем ярче горели налитые кровью глаза, и вспыхивало прорывающееся сквозь клыки пламя. Хозяин горы, хозяин сокровищницы, огромный старый дракон остановился прямо напротив меня, раскрыл пасть и взревел…
– Просыпайся, компаньон. Бум-бум-бум-бум… пора.
Кто бы ни стоял сейчас рядом со мной, говорить этот кто-то либо не умел, либо не желал. Язык и глотку ему с успехом заменял тяжелый кузнечный молот, ну а моя голова со вчерашнего вечера явно настроилась изобразить церковный колокол и уже успела обрасти чугуном.
– А?
– Вставай, говорю.
– А?
Как выяснилось в следующий миг, мой утренний мучитель имел не только молот, но и другие пыточные инструменты. На меня обрушился кипящий свинец… нет, горящая смола… нет, все-таки это была просто ледяная вода из бурдюка.
– Что за на…!
Шок был так силен, что я вскочил, выхватил револьвер, изрешетил наглеца и пнул его труп – мысленно, к сожалению. Настоящих, а не воображаемых сил, хватило только на открывание глаза.
Что ж, по крайней мере это были не драконы в количестве восьми штук. Силуэтов я различил только два, причем левый был светлым, а правый – темным. Это давало некую надежду, что у меня в глазу не двоится, но полной уверенности у меня не было – очень уж разрушительными ощущались другие последствия вчерашних… гм, посиделок с Миглаком.
– Еще воды? – деловито предложил силуэт слева.
– Погоди…
Прямо перед моим носом возник третий силуэт, точнее предмет – очень знакомой бутылочной формы. Схватить его мне удалось только с третьей попытки, зато совместить пойманное со ртом – с первой.
– Ну как, – осведомилась правая фигура, в которой я уже смог опознать Сальватано, – полегчало?
– Я п-пон-нял…
– Ты сначала допей, потом говори.
– …понял, что ненавижу спиртное, – отставляя пустую бутылку, с чувством произнес я, – и отныне даже капли в рот не возьму!
– Все вы так говорите! – Не уверен, но, кажется, эту фразу дарко и китаянка произнесли хором.
– Увидите… когда поможете встать.
Сам я вряд ли смог выполнить этот фокус – подняться на ноги, пытаясь единственной свободной рукой удержать голову от раскола на дюжину-другую частей.
– Похмельный синдром, – назидательным тоном поведала дарко, – является одной из немногих болезней, против которых так и не найдено эффективно действующего магического средства. Хотя искали его и продолжают искать едва ли не активнее, чем эликсир бессмертия.
– Все потому, – простонал я, – что против божьей кары никаких средств и быть не может. А иначе что ж это за кара будет?
– Не исключено, – кивнула Сальватано. – Я не раз обращала внимание, что в некоторых своих поступках ваш бог очень похож на темного эльфа.
Моя реакция на богохульство в этот раз ограничилась возмущенно-жалобным ыканьем – раскрыть рот для произнесения более осмысленных звуков я не решился.
– Пойдем, компаньон, – нетерпеливо повторила Лисса. – Нам надо поговорить.
– Ым?
– Да, нам троим.
– Глупо.
Как обычно, я не заметил, как вампирка оказалась рядом. Впрочем, в моем нынешнем состоянии тот же подвиг могло совершить и бизонье стадо. Куда более удивительным был тот факт, что Венга озвучила мою собственную мысль, а не что-то совершенно не от мира сего.
– О, извини, подруга, – фыркнула дарко, – твое мнение мы забыли уточнить.
– Да.
Сальватано с удивлением оглянулась на китаянку. Та, отойдя на шаг, скрестила руки на груди, явно готовясь к роли стороннего наблюдателя. Ну да, Лисса-то имела на сутки больший опыт общения с вампиркой. Для темной полуэльфки же Венга, скорее всего, пока была тем, кем выглядела: кукольного вида девочкой, маленькой, неразговорчивой… очень ловко управляющейся с покерной колодой и серебряными шпагами.
– Наверно, я что-то не до конца понимаю, – процедила дарко. – Поэтому давайте-ка еще раз начнем сначала. Кто у вас вообще главный?
– Кейн.
– Мы.
– Ы-ы…
– Очень интересно, а главное, содержательно. Уточняющий вопрос – радужный ноготь почти уперся в нос вампирки, – ты – НЕ главная?
– Да.
– Отлично. Тогда последний вопрос: почему же трое вождей не могут спокойно переговорить где-нибудь в отдалении от ушей простых воинов?
– Глупо.
Глядя на личико Сальватано, я с большим трудом ограничился всего лишь сдавленным хихиканьем.
– Проблемы, подруга?
Для времени суток «шесть часов после вчерашнего», гоблин выглядел отвратительно… бодрым. Видимо, ему все же удалось исполнить свою перманентную мечту и ужраться до такой стадии, что личности Майлза Симпсона-младшего и простого гоблина нашли общую точку… а вернее, лужу.
– Вроде того, Толстяк, – ответила дарко. – Правда, я пока не решила, у кого именно.
– Точняк не у белогривки, – уверенно заявил гобл. – Что для вампира три, нет, пять бутылок розового мартини? Эта, как его… диетический бульончик.
Рот я открыть по-прежнему опасался, поэтому пришлось изобразить громко кричащего глухонемого – то есть перейти на язык жестов.
– Эй-парень, ты че, свихнулся?
Мотнув головой, я повторил свою пантомиму – но, похоже, добился лишь того, что мнение гоблина начали разделять и остальные. Удачной оказалась только третья попытка.
– Кажется, – неуверенно сказала китаянка Венге, – он хочет, чтобы ты, – я бешено закивал, – пояснила свою мысль… – от кивков у меня начала кружиться голова, – подробнее.
– Хорошая идея, – заметила Сальватано. – Итак, мы очень внимательно слушаем твои доводы, белая.
– Кейн сейчас не годится для важного разговора. У него тошнота, головная боль…
– …красноглазие и общая интоксикация организма, – закончила фразу дарко. – Или, говоря проще, жуткое похмелье.
Последнее уточнение пришлось весьма кстати – потому что, услыхав про загадочную «интоксикацию», я начал прикидывать, успею ли продиктовать завещание или мне осталась пара-тройка вздохов.
– Но ждать, пока он окончательно протрезвеет, мы не можем! Так что будем довольствоваться тем, что имеется. Еще доводы будут?
– Да. Нет смысла скрывать то, что все равно скоро станет известно всем.
– А вот здесь она, пожалуй, права, – заметила Лисса. – Слишком нас мало, да и вообще…
– При всех так при всех, – дарко дернула плечом и, обернувшись к остальным Сестричкам, крикнула: – Франка, Марти! Тащите сюда мое седло и свои задницы!
* * *– Пропавшие гномы? – недоверчиво произнесла Марти. – Вы хотите сказать, что потащились в глубь Запретных Земель из-за каких-то жалких девяти сотен долларов?
– Нарви Эйхайм увеличил награду до тысячи ста, – уточнил я, однако, судя по взглядам Сестричек, это не добавило в нашу историю и одной унции правдоподобности.
– Конечно же, нет. – Лисса, похоже, решила выложить на стол последние козыри. – Речь идет о значительно большей сумме.
– Насколько большей?
– На пару нулей.
– Звучит заметно лучше, – усмехнулась дарко. – Но пока недостаточно убедительно. С кем у вас контракт? Если с Нарви, то сразу забудьте – у этого ублюдка обещания не стоят и воздуха, который он портит, произнося их.
– У нас договор с мистером Бернсом.
– Такой весь из себя добренький по виду толстячок из «Камней и Камней»?
– Да.
– Ну, в отличие от Нарви, этот недогном хотя бы не любит бессмысленных подлостей, – задумчиво произнесла Францеска.
– Хотя, – добавила Марти, – ради прибыли вполне готов продать оркам на суп родную мать. Если, конечно, прибыль покажется ему достаточно солидной. Эти двое полукровок друг друга стоят…
– Только вот Нарви больше похож на помесь гнома не с человеком, а с гремучей змеей, – встрял гоблин. – Или с темным эль… ай!
