Олег Дивов - Молодые и сильные выживут
– Регуляторы? Это твоя команда так называется? Милый, Борис на переговоры уже не пойдет. Он же был уверен, что поймает их. Представляешь, какой удар по самолюбию?
– Ну и что дальше? Он пришьет меня дюбелями к Кремлевской стене?
– Ох, Гошка, не говори так… Он все может. У него есть гвардия, человек двести, преданных, как собаки. Если понадобится, они начнут стрелять в толпу.
– А есть толпа? – оживился Гош.
– Будет. Скоро будет. Гоша, пожалуйста, останови это. Предложи сам. Все сразу придет в норму. Ты только согласись. А все остальное я устрою. Поговорю, с кем надо. Борис не рискнет пойти наперекор мнению всего комитета. И ты сможешь остаться дома. В Москве. И твои люди наверняка тоже не откажутся. Правда?
– Комитет… Сколько вас?
– В самом комитете десять человек. А всего людей в городе пятьдесят восемь.
– Как пятьдесят восемь? Ах да, людей… А народу?
– Двенадцать тысяч шестьсот два. Не считая новорожденных. Милый, соглашайся. Хочешь для начала министром обороны? Это будет совсем легко организовать. А дальше посмотрим. Я ведь здесь время зря не теряла…
Наверное, Ольга могла бы очень красочно описать Гошу, как ему хорошо будет в Москве. Но за дверью вдруг поднялся шум, и замок лязгнул.
* * *– А я думаю – куда ты делась, – сказал Борис Ольге. – Кое-кто из охраны об этом здорово пожалеет. Романтическая сцена? Ну-ну. Слушай, Дымов! Я, кажется, возьму обратно пару слов. Ты не умник и не хитрец. А просто идиот. Кого ты набрал себе в банду?!
– Боря, – тихо позвала Ольга. – Это он.
– Что – он?! – взорвался Борис. – Какого черта?! А?! А-а… Так. Понятненько. Ну-ка, радость моя, выйди на минуточку.
– Нет, – отрезала женщина. – А то ты еще сделаешь какую-нибудь глупость.
– Все глупости уже сделаны, – отмахнулся Борис. – Вот, полюбуйся. Не знаю, чем тебе приглянулся этот тип в прошлой жизни, но сейчас… Поднимись наверх, посмотри, что там вытворяют его сумасшедшие друзья!
Гош почувствовал, как часто-часто забилось сердце. «Вернулись за мной. Надо же! А чего я ждал? Да этого самого и ждал. Надеялся, во всяком случае». Он сделал глубокий вдох и приготовился играть.
Борис сунул палец за воротник рубашки и покрутил головой. Выглядел он до крайности взвинченным. Куда-то делась его барская уверенность в себе, теперь это был просто задерганный мужик, над которым нависла увесистая проблема.
– Мне все равно, – сказала Ольга. – Я останусь здесь.
– Как же – все равно! Никому больше не все равно! Всех касается! Знаешь, Дымов, а ты везунчик. Я ведь тебя пожалел. А зря. Возьмись я устроить тебе допрос с пристрастием, ничего бы этого не было.
– Народец взбунтовался? – спросил Гош с ехидцей.
– Да народ бежит из города!!! – заорал Борис, сжимая кулаки и наливаясь кровью. – Скотина, кого ты с собой привел?!
– Не такие уж они и страшные, – заметил Гош самым невинным тоном.
– Как это – бежит? – удивилась Ольга. – Почему бежит?
– А потому, что на Красной площади стоит какая-то громадная самоходная пушка! Сзади у нее прицеп! В прицепе ядерная боеголовка! А на этой боеголовке сидит рыжая психопатка и держит кнопку! И говорит, что если через полчаса ей не отдадут ее любимого Дымова, то подорвется! Ей, видите ли, все равно без Дымова жизнь не мила! И я ей верю!!!
Борис вдруг перестал кричать и сбился на хриплый торопливый шепот. Даже присел от натуги.
– Потому что она сумасшедшая, ну абсолютно сумасшедшая, – протараторил он. – Это надо видеть, у нее просто крыша съехала. Там еще какие-то безумные танкисты, один другого хуже, и боеголовка самая настоящая, я смотрел. Оля, ты не понимаешь, это просто надо видеть. Они взорвут город к чертовой матери, и себя тоже, им все равно, они больные, понимаешь? Он нарочно взял себе таких маньяков, чтобы они его вытащили любой ценой. Дымов, я все про тебя знаю теперь. И сегодня я, может быть, тебя отпущу. Но если сунешься в Москву еще раз – тебе конец. Обещаю. Клянусь. Сейчас тебе дадут рацию, скажешь этой ненормальной, что ты живой. И будем решать, как дальше.
Ольга внимательно посмотрела на Гоша.
– Это что еще за рыжая? – спросила она подозрительно.
– Погоди. Борис, ты подходил к боеголовке вплотную?
– Да я залез на этот прицеп! И мне все очень понятно объяснили! Дымов, ну зачем?! Ты же мог сказать раньше! Или ты нарочно? Или ты хотел причинить городу максимальный ущерб? Скотина! Господи, какая же ты скотина!
– Гоша, мы же больше года здесь работаем, – сказала Ольга с укоризной.
– Проклятье! – Гош очень натурально изобразил на лице смущение и отвернулся. – Я ведь спрятал взрыватель…
– А они, значит, нашли! Ублюдки!
– Там аккумулятор есть у них?
– Не знаю, я не заметил! Но какие-то провода точно, а у этой дуры в кулаке чека зажата! Если отпустит – что будет?
– В принципе, может и рвануть… – застенчиво признался Гош. – Конечно, если они правильно все подсоединили.
– А мне плевать! – крикнул Борис. – Пусть неправильно! У меня народ разбегается! Я должен устранить эту угрозу! А как? В твою рыжую десяток снайперов целится. Ну выстрелит один, ну попадет, а дальше что? А если взрыв?! Сколько там у тебя?!
– Нам хватит. Десять. Кремль сроет до основания. Может, наконец-то библиотека Ивана Грозного найдется.
– Он еще издевается! – Борис лягнул каблуком дверь. – Эй, несите рацию!
– Подожди!
– Чего еще ждать?! Дымов, эта соплячка уже двумя руками чеку держит!
В дверь сунулся охранник. Борис сделал знак рукой, и дверь закрылась снова.
Гош замялся. Очень важно было не переиграть. Но и испуг Бориса мог вот-вот пройти. Мало ли, что ему в голову взбредет, когда минует непосредственная угроза? А Гош хотел выжать из ситуации максимум. Он побаивался вести с этим человеком переговоры. А вот сделать так, чтобы его немедленно вышибли из Москвы безо всяких условий…
– Нужно как-то устроить, чтобы они ушли, а я остался, – задумчиво произнес Гош.
– Чего-о? – вытаращился Борис. И тут же перевел взгляд на просиявшую Ольгу.
– Боеголовки в наших планах не было. Мы ее совсем не для того готовили. Но… Понимаешь, Борис, Регуляторы на нее буквально молятся. Гордятся тем, что обладают самым мощным оружием на свете.
– Ах, еще и Регуляторы… Дымов, ты сволочь. У тебя мания величия.
– Что ты знаешь о Регуляторах? – искренне удивился Гош.
– То, что они приволокли к Мавзолею атомную бомбу, кретин!
– А-а… А я тебя предупреждал. Их нельзя оставлять без контроля. Ты меня не послушался и создал большую проблему для нас всех. И для меня в особенности.
– Я устал от твоего словоблудия! В чем дело?
– Они могут и не послушаться меня, – вздохнул Гош. – Даже если ты отдашь им заложника… Черт, Борис, ты очень правильно охарактеризовал эту девчонку. Если она взяла в банде верх, меня ждут большие сложности.
Борис довольно осклабился.
– Приятно слышать! – прорычал он.
– Погоди… Ты же умный, ты целый год держал в повиновении огромное количество «тупых». Придумай что-нибудь, а?
– Это как? – вытаращился Борис.
– Ну… Я не знаю, как теперь вести переговоры. В смысле – чтобы не отдавать меня им.
Борис остолбенел.
– Боря! – взмолилась Ольга, заламывая руки.
– В общем-то, я им больше не нужен, – тихонько сказал Гош, старательно придавая глазам влажный собачий блеск. – Если они разобрались со взрывателем…
– Боря! – повторила Ольга.
– Я-то знаю эту рыжую, – с похоронным лицом вздохнул Гош. – Сейчас ей понадобился я. А завтра ей может захотеться чего-нибудь еще. И вряд ли мне удастся восстановить над ней контроль.
Борис, тяжело дыша, строил жуткие гримасы.
– Мне казалось, что я держу их крепко, – продолжал Гош. – Я бы иначе сам в город не пошел. А ты все сломал. Вот и доигрался. Круче всех теперь не ты, а девчонка с бомбой.
Борис наконец обрел дар речи. Зарычав, он схватил Гоша за грудки, сдернул с топчана и принялся мелко трясти.
И потащил к двери.
Гош начал вырываться, бормоча: «Да постой ты… Ну придумаем что-нибудь… Да постой же, я сказал!» Подскочившая Ольга вцепилась в Бориса.
– Охрана! – заорал тот.
В камеру вбежали несколько автоматчиков.
– На площадь его! – приказал Борис, толкая Гоша им в руки. – Поставить у Мавзолея и ждать команды!
– Не смей! – крикнула Ольга.
Гоша скрутили и поволокли наверх. А Борис от души залепил Ольге пощечину.
– С тобой мы еще поговорим! – зловеще пообещал он.
И тут же схлопотал по физиономии в ответ.
– Тогда я с ним! – прошипела Ольга. – С ним уйду!
Борис схватил ее за руки.
– Нет!
– Да! Пусти меня!
– Оля! Ну, извини… Погоди, остынь. Зачем тебе это? Ты же видишь, он не в себе.
– Он вспомнит! – крикнула Ольга. – Он вспомнит меня!
– Да посмотри же ты правде в глаза! Ему это не нужно! – произнес Борис мягко, но настойчиво. – У него банда, а в банде одни сумасшедшие. Это только кажется, что он человек… На самом деле он так и не «проснулся». Ну, Оленька… Прости меня!
