Александр Мазин - Мастер Исхода
В сравнении с этими «гуманоидами» даже покойный Боцман и его пираты показались бы образами добродетели.
Я видел фрески-картинки (они отлично сохранились), я видел предметы культа, я видел письмена… Да, у них были письмена — простенькие и вполне угадываемые иероглифы… Я научился их понимать после двухчасового созерцания.
Они многого достигли, здешние цивилизованные люди.
Например, они ходили через море на Континент Динозавров. Это я знал абсолютно точно, потому что на нижнем этаже «святилища» имелась просторная клетка, внутри которой я нашел пару ссохшихся трупов — в окружении обглоданных человеческих костей. А чтобы у меня не оставалось сомнений в том, что это не просто зверинец, вдоль стены, в нишах, выдолбленных в мягком песчанике, лежали отлично сохранившиеся мумии тех самых квазиразумных зеленоголовых тварей, с которыми у меня вышла стычка на Земле Динозавров.
Вряд ли я когда-нибудь узнаю, для чего этим извращенцам понадобились зеленоголовые… Да и вряд ли захочу узнать. Пусть этим занимаются палеонтологи… Если когда-нибудь на планете появится нормальная человеческая колония. В чем лично я очень сомневаюсь. Мне вполне хватило и тех «картинок», которые я видел наверху.
* * *Мы провели в Мертвом городе одиннадцать дней.
Я досконально изучил отвратительный «храм». Раскопал еще несколько домов (мало чем отличавшихся от первого), обнаружил нечто вроде судоверфи, каменоломню, плавильные печи и медный рудник открытого типа. Я исследовал «театр», у которого оказалась поворачивающаяся «сцена», и отрыл что-то вроде школы на открытом воздухе. Я сделал такой вывод потому, что эти ряды каменных скамеечек были маловаты для взрослого.
Но главным предметом исследования был все-таки «храм». И фрески. Лишь немногие из них иллюстрировали бытовые сценки. Большинство носили сакральный характер. Вероятно. Зато никаких сомнений в том, кто убивал людей, отрезал головы и выедал мозг, не осталось. Это были такие же люди. По крайней мере — внешне. Всё было запечатлено постадийно и подетально. Возможно, это была инструкция для местных жрецов-палачей.
На многих картинках присутствовал уже известный мне колосс. Правда, на фресках он был заметно меньше размером — метра два с половиной, если считать, что художники соблюли пропорции.
По косвенным признакам можно было понять, что именно ради чудовищного красавца служители страшного культа истязали и убивали людей. Судя по тем же признакам, именно убийцы и палачи правили здешним народом. А злодейства свои они творили не просто так, а с какой-то вполне определенной целью.
Подключив фантазию (мои способности Логика-Интуитива пасовали перед такой изощренной и массовой жестокостью), на основании ряда картинок я предположил, что жрецы считали: когда-то колосс был живым. Потом то ли помер, то ли просто окаменел. А хотелось бы, чтоб снова ожил.
Рядом с поверженным гигантом я тоже провел немало времени. Теперь я не сомневался, что у бронзовой статуи имелся живой прототип. Пытался промыслить, кто он и откуда. И как связан с Маххаим. Но ответов не получил. Вероятно, потому, что не знал, как правильно сформулировать и промыслить сами вопросы.
Не оставляло ощущение, что облик трехглазого гиганта мне знаком. Может, я прозревал его в медитациях?
Вполне возможно. Если в безднах Вселенной существуют демоны, то их облик вполне может быть таким.
Старый священник на Земле-Исходной, помнится, любил говорить о демонах. Правда, у его демонов были крылья, а не глаз на лбу. Но, кажется, клыки тоже имелись. И хвост. Есть ли хвост у бронзового колосса, я не знал. Перевернуть такую махину даже Мишке не под силу. Еще старик говорил, что демоны не могут попасть в наш мир, если их не позовут сами люди. Я воспринимал его истории как сказки. Я знал о существовании Зла (все Одаренные знали и относились к этому очень серьезно), но предположение о том, что у Зла может быть хвост, казалось смешным.
Сейчас мне было совсем не смешно. И будь у меня хотя бы месяц, я непременно постарался бы перевернуть статую и поглядеть, как у нее обстоят дела с рудиментарным отростком. Кстати, об отростках. Гениталии у бронзового гиганта присутствовали и внешне походили на тот отросток, который демонстрировал мне перед смертью пленный оборотень… У которого, кстати, хвост наличествовал.
Я покидал этот город, мягко говоря, в смятенных чувствах. Я получил ответ на некоторые вопросы. Однако новых вопросов появилось куда больше. Но оставаться и искать на них ответы я не собирался. Я увидел достаточно. И меня ничуть не огорчило то, что этот жуткий город не умер от старости. Город, несомненно, пал. Множество целых и фрагментированных скелетов внутри домов и на занесенных песком улицах. Тысячи костей — в проклятом «святилище». Проломленные грудные клетки мужских костяков, проломленные детские черепа… Не хотелось даже и думать о том, что здесь произошло.
И везде наличествовали следы тех, кто убивал. Следов было множество. На костях, на предметах утвари и на глиняном полу. Такие следы могла бы оставить моя Лакомка. Следы когтей и клыков.
Возможно, это были Маххаим. А может быть, родичи зеленоголовых… Или кто-то третий.
У меня не было ни времени, ни желания устанавливать истину.
Теперь я точно знал, что рассчитывать на чью-либо помощь — бессмысленно. Слабая надежда на некое человеческое государство «дорожных строителей» развеялась.
Надо решить, что делать дальше.
Кто я в первую очередь — Спасатель или Разведчик?
Если я Спасатель, то мне следовало сделать еще одну попытку выручить своих земляков. Хотя бы некоторых.
Я понимал, что один в поле не воин. Но попробовать-то можно.
Если я Разведчик, то о несчастных колонистах следует забыть. Уйти на север, потеряться в лесах и терпеливо ждать, пока восстановятся мои способности. Пусть не для Ухода. Пусть только для того, чтобы связаться со Слушающими в Центральной Сибири. Информация, которой я теперь обладал, бесценна.
Вот только у меня не было уверенности, что мой Дар — вернется. Если даже Пророк за два года не сумел восстановить связь с Высшим…
Не успешней ли будет, рискуя жизнью, убивать Маххаим. Да, Сила, которая приходит ко мне после их смерти, неправильная Сила. Страшная, разрушающая душу… Но вдруг ее хватит, чтобы совершить Исход?
«Тогда — берегитесь, твари! — мстительно думал я. — Освоенных Земель — сотни. На этих Землях несколько тысяч Пророков. И десятки тысяч Мастеров Исхода. Если хотя бы десятая часть их придет сюда — мы сотрем оборотней в порошок».
Мечты мечтами, а решение я принял именно такое. Двигаться обратно. На юг. Скрытно. Осторожно. И по пути постараться выяснить, что стало с колонистами. Выяснив, предпринять следующий шаг — подобраться поближе к Маххаим. А там, с Божьей помощью, как-нибудь… Бывало в моей жизни и похуже. Наверное…
Глава сорок пятая
Печальные вести
Захватчики не стали разрушать нашу деревянную Крепость. Вымели всё подчистую и ушли. Засаду тоже не оставили. То ли не сообразили, то ли решили, что я сюда больше не вернусь. Тем не менее я предпринял все необходимые меры предосторожности. Разведка с воздуха (Марфа), разведка с земли (Лакомка), наземное прикрытие (Мишка).
Ничего. Пусто. Но по косвенным признакам можно было судить, что я был единственным, кто оказал сопротивление. Следы крови были только в кузнице.
Мишка обнюхал всё вокруг, мы посовещались и примерно прикинули общее количество Маххаим и ящеров. Результат получился внушительный. Никак не меньше пятидесяти оборотней явились сюда по мою душу. И примерно столько же динозавров различных размеров. Может, и хорошо, что Боцман оказался предателем. Перед таким количеством монстров и их живой «техники» мы бы не устояли.
Дольше необходимого я в павшей крепости не задержался. Бодрой рысью, прямо по дороге (грунтовой, нами же и проложенной), мы двинулись на юг.
В поселок я заходить не стал. Устроил засаду на дороге и час спустя взял отличного «языка». Одного из своих бывших «гвардейцев».
Он был с двумя дружками, которых я не знал. Но это их не спасло. На глазах у потеющего от ужаса «гвардейца» их разорвала Лакомка. По собственному почину. Но я ее удерживать не стал. В какой-то момент я перестал воспринимать аборигенов как людей. Они были всего лишь препятствием или подспорьем в достижении цели. За каждую из женщин-колонисток я задавил бы сотню здешних мужиков. Плевать, что они действовали в соответствии со своим законом. У меня-то закон другой. Кто мне не друг — тот враг. И попробуйте меня остановить.
Именно поэтому в Школе меня прозвали Гризли. Генетический предок моего Мишки мог сутками преследовать карибу в своих Скалистых горах, но рано или поздно оленю приходил конец.
