Вакуум - Дмитрий Македонов
— Чтоб у тебя клешни отсохли!..
Медик погрузился в розово-белый эфир.
А по залу прошлось эхо его последней фразы.
XXIII
«Всё пройдёт…»
Синеватый свет фонаря заполнял коридор: потолок, стены и пол. Олеся шла чуть впереди и слева, чтобы не загораживать проход. Её длинная тень шагала по стенам и оборачивалась к Владимиру. Сержант постоянно натыкался на её испуганный, жалобный взгляд, напоминавший глаза маленькой собачки, проверяющей, не потерялся ли её хозяин. Владимиру не нравилось такое сравнение, но оно первым делом пришло ему в голову. Даже сейчас, несмотря на пережитое Олесей, красота не покинула её. На розовых, влажных от пота и слёз щеках лежали локоны волос, которые постоянно падали с её макушки (учёная где-то потеряла заколку, когда другие остались в рюкзаке).
— Далеко нам ещё? — спросила она после нового поворота.
— Достаточно, — отозвался Владимир.
Он опасался, что нечто сможет напасать из-за спины. Напасть также бесшумно, как и на Георгия, поэтому взгляд его внимательно следил за происходящим впереди, а слух напрягался каждый раз, когда позади возникал шум. Владимир резко оборачивался с пистолетом на изготовке, но неизменно сталкивался с пустотой.
Так они и шли, переходя из одной секции в другую. Повсюду их встречал только порядок: ничего не раскинуто, никаких признаков паники. Но таким же образом им попадались чёрные пятна плесени на потолках и стенах, на мебели и оборудовании. Ощущение смерти такое, как от визита в морг или склеп.
Наконец Владимир заприметил створки лифта. Маленькая кнопка рядом с ним светилась синим обручем. Благо, призраки сказали правду: лифт действительно работал. Товарищи ускорились, и как только Олеся нажала кнопку вызова, фонарик погас.
Подъёмный механизм заработал: последовал знакомый гул. Учёная прижалась к створкам лифта, а Владимир выставил перед собой пистолет. Через несколько секунд где-то впереди, в кромешной тьме упало и разбилось нечто стеклянное. Олеся взвизгнула, начала давить на кнопку раз за разом. Владимир вытащил камеру и всмотрелся в зелёный экран. Проглядывались только ближайшие пару метров и стены узкого коридора. И в нём, совсем близко, заскребли по кафельному полу чьи-то когти.
Динамик пропищал, и створки открылись.
Товарищи запрыгнули в освещенную яркими лампочками кабину и развернулись к коридору. Ничего, пусто. Свет проникал на метр в коридор, но тварь, преследовавшая их, скрылась, будто призрак. Может это и было приведение?
Лифт закрылся. Владимир надавил на нижнюю кнопку минус пятого этажа, и кабина тронулась. Движение лифта оказалось на удивление плавным, даже несмотря на слышимый за его пределами скрежет. Вот уже загорелась цифра «4», как вдруг на кабину упало нечто массивное. Лифт подпрыгнул и полетел вниз. Расстояние оказалось незначительным, поэтому кабина с грохотом упала, повалив товарищей на пол.
Владимир приземлился на левую руку. Кости ушиблись, но не сломались. Солдат, оттолкнувшись от пола, встал и попытался открыть створки лифта, слыша настойчивый скрежет наверху. Одной рукой не особое получалось. Сержант глянул на Олесю — по лбу стекала кровь, а сама девушка лежала без сознания. Замигали лампочки, скрежет усилился. Владимир взял учёную за плечи, начал аккуратно трясти, но толка не было. Он проверил пульс — есть, хоть и медленный. Сержант взялся уже двумя руками за створки и со всей силой потянул их друг от друга. Выиграв немного места, он втиснулся между ними, прислонив спину к одной створке, а двумя руками надавил на другую и смог, наконец, раздвинуть их. Владимир тут же протянул руки под телом девушки: взял её на руки и аккуратно вышел из лифта в слабо освещённый голубым светом зал.
Скрежет прекратился. Владимир обернулся к лифту, затем глянул на высокую стену и потолок, где не заметил ничего похожего на вентиляцию. Значит, тварь навряд ли сможет забраться сюда. Тем более помещение, походившее при первом взгляде на холл, было освещено повсеместно. Сержант обернулся и тут же заметил линии крови на полу. Пистолет лежал в его руке, но свободы маневра у Владимира лишился из-за Олеси. Он медленно зашагал по кровавому следу. Впереди, метрах в пяти расположилась шестиугольная стойка администрации примерно метр в высоту. Именно туда и вела кровь. Владимир плавно, но быстро зашел за стойку и увидел растерзанного солдата в тёмно-зелёной форме. Правая рука его оказалась откушенной вместе с частью груди. Рот, подбородок и шея, все в засохших кровавых брызгах. Рядом лежала каска, автомат и лужа гильз. Сержант огляделся и заметил ещё с десяток трупов в разных углах. Руки начали уставать, а Владимир думать, где сделать передышку. Ответ пришел извне.
Посмотри наверх, прозвучала туманная фраза.
Сержант не вскинул голову к потолку, а почти сразу заметил точки красных глаз в окне небольшого помещения на втором этажа. Призрак стоял в темноте, но свет в том кабинете был — он окрашивал стену и потолок снизу вверх. Глаза, несомненно, принадлежали капитану.
Владимир взобрался по шедшим вдоль стены ступенькам, повернул к раздвижным дверям. При приближении створки автоматически открылись. Перед ним оказался офис с широким панорамным окном, под которым и вдоль него располагалась некая панель с множеством пультов и кнопок. Справа под панелью лежал мумифицированный труп военного. Рядом валялась каска с ярким фонариком, светившим в потолок. Левая часть офиса скрывалась за стеной тьмы. Владимир зашел внутрь, и двери закрылись. Положил девушку подальше от трупа на свет. Сержант поразмыслил, чем бы он мог помочь, но в голову пришла только одна мысль. Он расстегнул китель и порвал подол зелёной футболки. Тканью убрал кровь со лба девушки и убедился, что значительных повреждений нет. Вдруг его настигли слова:
— Здесь ничего не поделаешь. Остаётся только ждать, — голос не в голове, а позади сержанта. Он встал и обернулся.
За стеной тьмы будто бы парили красные глаза, и только чёрные зрачки не потерялись в них. Казалось бы, красный цвет всегда к опасности, но не в случае с привидениями. Каждый человек, кому небезразлична своя жизнь, знал, что алый взгляд говорит об интересе или дружелюбии, но точно не об угрозе. Страшен другой цвет: синий.
— Вот уж не думал, что стану одним из них так скоро, — несмотря на проступавший хрип, Владимир отчётливо слышал голос капитана. — Предполагал, конечно, но только после рождения сына…
Сержант приблизился к тени, встав напротив глаз. Он
