Андрей Дай - Андреевский крест
Они потом еще строительной техникой интересовались. На предмет строительства на базе какого-нибудь фронтального погрузчика орудийной платформы. Только тут мы с Майером их обломали. Нет у нас лишнего. И солярки лишней нет, чтоб их ненаглядные стволы вдоль моря возить. Пушку с чуть не опрокинувшегося БРДМ сняли и установили на тот почти готовый бастион, что узбеки со стороны каменного карьера за каким-то лядом выстроили.
А танку было суждено стать передвижной береговой батареей. Пробили бульдозером грунтовку вокруг замка, чтоб панцер смог прикатиться в нужное место, заправили полные баки, и боезапас в укладки напихали. Бойцов было мало, так что в Т-55 постоянно даже экипаж не находился.
Особое внимание уделили снайперам. Хороших стрелков у нас с десяток насобиралось. Их Олег выделил в отдельный отряд и особо инструктировал. Что-то такое Сава о наших колдунах этакое нарыл, выспросил у рыбаков и «пленных» купцов, что он ставку на зоркий глаз и верную руку сделал, а не на огневую мощь.
Я не спорил. И не лез особо. Дел и без этого выше крыши было. Начиная с того, что там, в нашем старом мире, на складской площадке такой завал грузов образовался – за месяц не разгребешь. Часть из скопившегося – откровенное барахло и могло легко подождать до разрешения кхаланского кризиса. Но ведь многое нам при затяжной осаде о-го-го бы как пригодилось. То же горючее, например. Медикаменты и продукты.
Только когда бочки, ящики и контейнеры с машин на склад сгружали, об очередности переправки думали в последнюю очередь. К концу вынужденного простоя так и вообще валили на любое подходящее по размеру свободное место. А теперь мне нужно было это каким-то образом разгрести, отделить зерна от плевел и выпихнуть за порог.
Причем здесь, в старом мире, грузы обрабатывали те узбеки, что о существовании Подковы не знали, а по ночам другие, уже островные, их оттаскивали. И те и эти были одеты в абсолютно одинаковые робы моей компании и, на взгляд обычного русского человека, очень мало отличались один от другого. Так что отследить, чтоб какая-то часть, так сказать, грузчиков не поменялась местами, было довольно сложной задачей.
Плюс приближалась заранее оговоренная с шефом дата поставки очередной партии презренного металла. Мне-то что? Слитки давным-давно были готовы, но тренер, перестраховываясь, постоянно менял места и время совершения сделки. Я ему сразу предложил, чтоб не «марать» репутацию лидера ОПГ участием в коммерческой операции, перепоручить золотую тему кому-нибудь другому. Да хоть бы и мне лично. Но, как бы дядя Вова ни рассыпался в признаниях в бесконечной любви ко мне, доверить обмен маленькой тяжелой сумки на легкий чемоданчик отказывался. Развел суету, короче, на пустом месте.
Мне же его разглагольствования выслушивать вовсе не улыбалось. Я бы лучше на острова удрал. Там вовсю шла подготовка городка к обороне и эвакуация гражданского населения.
Старый Ван улыбался. У него в голове не укладывалось: зачем убирать из недостроенного замка женщин и детей и селить их в сырые землянки и палатки по оврагам, если двухэтажный железобетонный бункер – самое безопасное, по мнению рыбаков, место на острове?! Тем более что даже слепой на ощупь способен найти хорошо укатанную дорогу, по которой вещи эвакуируемых вывозили в лес. Что же это за убежище, если для врага его найти легче легкого?
В другое время я, быть может, и попытался бы объяснить. Показал бы противопехотную мину, научил бы разгибать усики на «эфках» и настораживать растяжки. Десять кило тротила, заложенных под тем местом, где лягут артефакты Подковы, ясен день, не стал бы демонстрировать. Если военное счастье от нас отвернется, если придется отдать приказ об отступлении в старый мир, на том месте, где мы бросим портал, такой ад разверзнется, что чертям станет тошно.
В другое время. Не в это. Оно и так утекало. Дел становилось все больше, день равноденствия приближался, а мы все так же представления не имели, что замыслили кхаланы.
В общем, во второй декаде марта жил я как бы на два мира сразу. Сидел в маленькой конторке на складе и руководил разбором грузовых завалов. Время от времени Никита выскакивал из Радуги и по телефону докладывал о результатах разведки. Или о ходе эвакуации. Или просил совета. Или передавал пожелания командиров обороны…
Последний раз сын позвонил с вопросом, что делать с фермерами. Они, дескать, уперлись и не желают уходить «в овраги» без скота. Там, бляха от ремня, людям было тесно, а они еще и коров с козами за собой тащить собрались!
Короче, я вспылил. Накричал на Никитоса ни за что. Велел передать этим скотоводам, что перестреляю на хрен их рогатых, если они немедленно не свалят в убежище.
– Лошадок жалко, – невозмутимо ответил, видимо, ожидавший от меня чего-то подобного пацан. – И коров. Они же живые. Может, их пока к рыбакам отогнать? У них, поди, не пропадут.
– А чего тогда спрашиваешь, если сам знаешь, как проблему решить? – смутился я.
– Положено, – тяжело вздохнул сын. – Ты главный. Должен знать, что у нас тут.
– Ладно. – Я тоже успел перевести дух и мог теперь мыслить адекватно. – Что еще? Как там наши заморские друзья?
– Дядя Олег говорит, они стаскивают лодки в воду. Но особо не торопятся. Дядя Леша считает, гости сегодня уже не двинут. Время к вечеру. Пока то да се. В сумерках их лучники половину меткости потеряют. Прикольно, да? Типа минус пятьдесят к навыку стрельбы от времени суток.
Вынужден был признаться, что вообще не понял смысла последнего предложения.
– Даэдрическая сила! – возмутился Никитка. – Это же просто. Типа в играх, чем занимаешься, тот навык и качается. Понял?
– Слова вроде русские, а смысл не улавливаю, – хмыкнул я. Мне никогда не нравилось сыновье увлечение нарисованными мирами. Благо с тех пор, как мы открыли проход в будущее, играться пацанам стало некогда. Да и неинтересно. Настоящее море, пальмы, таинственные берега и личное оружие легко вытеснили из их помыслов продукты высокого девелоперского искусства.
– Другое поколение, – ехидно хмыкнул кто-то за спиной. – Вечная проблема отцов и детей.
А вот в этом вопросе меня чье-либо мнение совершенно не интересовало. Особенно донесенное таким тоном и от незнакомца.
– Ты кто, убогий? – Я решил сразу расставить точки над ё и поэтому откровенно нарывался на ответную грубость. Тем более что я был на своей территории, куда широкоплечий и длиннорукий чувак вторгся без спроса.
– Федеральная безопасность, майор Герасимов, – и не подумав предъявить документы, представился незваный гость. Можно подумать, я должен был всю их областную контору в лицо знать.
– И чего тебе надо, майор?
– Накопились у нас к тебе, Андрюша, вопросики, – вздохнул Герасимов.
– Присылай повестку, – дернул я плечом, так и не решив, как же мне себя с этим человеком вести. – Будет свободное время, забегу.
– Да ты, бродяга, и сейчас не слишком занят, – отмахнулся тот. – А дело не терпит отлагательств, как грится… Ты гражданину Савиных почем рыжье-то скидывал?
– Не знаком с таким.
– Ой, таки не надо мне тут лохматить бабушку, – с какого-то перепугу перейдя на одесский говор, разулыбался пришелец. – Весь, понимаешь, город знает, что ты с Савой в корешах с малолетства, один ты не в курсе. Еще скажи, что о спекуляциях драгметаллами ничего не знаешь. И в вооруженном ограблении складов коммерческой фирмы не участвовал!
– И че? – только и смог выдохнуть я. Потому как дошло наконец, что ничего у них на меня нет. Было бы – разговор бы в другом месте состоялся и совсем с другими людьми. Одного того, что этот… залетный уже наговорил, мне на пожизненное хватило бы, а раскрутившему такую «теневую акулу» офицеру – на медаль во все пузо. Плюс галочка генералу и громкое дело для СМИ. Сюжет в новостях на федеральных каналах и все такое.
Насчет этаких-то печенюшек у той братвы мозги махом соображают. Так что, появился бы у них хотя бы призрачный шанс меня на признание раскрутить, сюда такого мастодонта, такого матерого зубра прислали бы, что я сам бы не понял, как все выложил. А этот… Может быть, решил я, он и реальный майор ФСБ. Только не следак ни фига и не опер. Какой-нибудь силовой отдел. Вроде группы захвата отдела антитеррористических операций. Припугнуть кого-нибудь, надавить – на это у него ума хватит. На такие «подработки» его начальство, подкручивающее свои делишки, и посылает.
И почему он ко мне явился – не запылился, тоже понятно. Это, так сказать, «горячий привет» от шефа и его конторского покровителя. Чтобы как бы и меня на грешную землю опустить, и влияние свое показать. Силу продемонстрировать. Чтоб клиент, я то есть, не рыпался, когда мою компанию продавать станут.
