Олег Алексеев - Третья мировая война (сборник)
— Где гарантия, что новым изобретением не воспользуются безумцы, авантюристы, которые захотят господствовать в мире? Где гарантия, что группа ученых, самых добросовестных, не ошибется, беря власть над людьми? Не лучше ли все это взорвать?
— Конечно. Вот давайте-ка и займемся этим.
Веранже быстро подошел к шкафу, откуда Мондиал доставал пистолеты, стал извлекать небольшие брикеты, складывать в корзины.
Пэн взял корзину с брикетами, пошел следом за Веранже. Тот начал закладывать брикеты в установку, потом обратился к ученому:
— А как у вас дела, господин Мондиал?
— Я почти готов, С собой беру только это. — Он показал на увесистую стопу бумаг.
— Хорошо. Сейчас перенесем все в машину. Генерал вывезет вас за ворота. А потом пробирайтесь в мою страну.
— А вы разве не едете? — удивился Муррей.
— Я должен остаться. Закончить важное дело, — проговорил Веранже.
— Какое еще, к черту, дело? — возмутился ученый.
— Надо освободить всех людей без прошлого. У нас все организовано, даже оружие есть, хотя и немного. А вы, доктор Мондиал, поезжайте в Мартинию, там сейчас победили Мои товарищи. Передайте всем привет. Расскажите все про аннигиляцию. Вам создадут там все условия для работы.
— Вам нельзя оставаться, господин Веранже! — горячо заговорил Муррей.
— Почему же?
— В штабе узнают, что всеми делами здесь заправляете вы. И если с вами расправятся, пользы для дела будет меньше.
— Пожалуй, вы правы. — Веранже начал набирать номер телефона, но остановился. — Хотя надежнее без звонка. Господин Мондиал, в кабинете у Кристи рация, я оставлю ее товарищам для связи. У вас нет ключей?
— Нет. Вы знаете, что нет.
— О, черт! — Веранже быстро зашел в кабинет к пленникам.
— Господин Кристи, у вас должны быть ключи от комнат. Разрешите… — Он залез сперва в один карман Кристи, затем в другой — вытащил ключи. — Спасибо.
Покинув кабинет, закрыл дверь:
— Помогите, господин Муррей.
Пэн пошел за ним.
— Берите приемник, антенну и пульт. А я — передатчик. Несем в машину.
Рацию погрузили в багажник.
— Господин Веранже, — обратился к нему Муррей. — Мне бы хотелось вывезти отсюда одну женщину из Управления ТТ.
— Китти Лендлел? — догадался Веранже.
— А как вы узнали? — удивился Муррей.
— Это я подбросил вам записку. Кроме того, был вынужден утихомирить подосланного генералом буяна, который ломился в вашу дверь. Хорошо! Забирайте свою Китти. Поезжайте на генеральском «додже» и действуйте от его имени, тем более что Бурнетти будет с вами. Господин Муррей, моя просьба к вам: возьмите генерала и по дороге научите его управлять машиной. Это очень важно. Генерал должен вывезти нас с базы. Я сейчас приведу его.
Теперь за рулем сидел Бурнетти. Сзади находилась Китти.
Когда Пэн подошел к Мондиалу и Веранже, лицо у Веранже было строгим, он заговорил:
— Друзья, вы едете без меня. Мне надо быть здесь! Приближается развязка. А насчет сегодняшних дел, надеюсь, как-нибудь выпутаюсь. Я же слабоумный. Какой с меня спрос? Скажу, что все это вы мне приказывали. Главный свидетель против меня — Кристи, человек неполноценный. Так что выкручусь. Этот пистолет возьмите себе. — Он протянул пистолет Муррею. — Может пригодиться. В нем три заряда.
Пэн ощутил в ладони удобную рукоятку, попробовал пистолет на вес.
Веранже продолжал:
— Теперь слушайте внимательно. Я уже кое с кем связался по рации. При въезде в Ванделузу, это миль двадцать отсюда, найдете скромную таверну «Вечеря». Спросите там грешника Тихомира. Запомните! Он проводит вас через границу. А там будут ждать наши. Генерала берите с собой, как живое свидетельство преступных экспериментов. Что еще? Да, фильм Кристи. Господин Мондиал, фильм не захватили?
Ученый растерянно посмотрел на него.
— Хорошо, я сейчас принесу. Садитесь в машину.
Веранже побежал к зданию и скоро скрылся за его дверью. Мондиал сел рядом с генералом. Муррей, услышав шум мотора, обернулся.
Из-за поворота выскочил автомобиль и стал быстро приближаться. Не доезжая нескольких метров, он резко затормозил. Из машины вышел высокий худощавый военный.
«Полковник Озерс», — узнал Пэн, и от близкой опасности у него застучало в висках.
Озерс задержался, отдавая водителю какие-то распоряжения. Пэн, почти не нагибаясь, быстро сказал Бурнетти:
— Это полковник Озерс, ваш заместитель, генерал. Как он мог ослушаться вас и оставить штаб? Он заслужил самый строгий выговор.
Когда полковник подошел к ним, Муррей стоял рядом с машиной с глуповатым выражением лица и бессмысленно смотрел на него.
— Полковник Озерс, как вы посмели нарушить мой приказ и оставить штаб? — проговорил строго генерал Бурнетти.
— Извините, господин генерал. От вас очень долго не было известий. Телефон не отвечал. И я начал беспокоиться…
Веранже с вместительным металлическим кофром в руках направлялся к выходу из лаборатории. Едва открыв дверь, он увидел вторую машину с офицером-водителем за рулем и полковника рядом с генеральским «доджем». Не спеша, словно ничего не случилось, Веранже повернул обратно, и, закрывая дверь, оставил еле заметную щель. Потом достал пистолет.
Через неприкрытую створку двери ему было видно, как Озерс осматривал всех быстрым, но цепким взглядом, стоящего около машины с отрешенным видом Муррея, вцепившегося в баранку генерала, дремлющего рядом с ним Мондиала, улыбающуюся Китти. И сейчас же до Веранже долетел высокий и резкий голос генерала:
— Полковник, за невыполнение следующего приказа ответите по всей строгости. Вы меня поняли?
— Так точно, господин генерал.
— Выполняйте.
Дождавшись, когда машина Озерса скрылась за поворотом, Веранже вышел из лаборатории с кофром в руках.
— Вы все действовали безупречно, друзья. Особенно Муррей и генерал. Теперь я могу быть спокойным за вас.
Веранже положил кофр в багажник.
Муррей не скрывал восхищения этим человеком, который отказался от возвращения на родину, где его ожидали почести.
— Желаю вам успеха, господин Веранже. Хотелось бы встретиться еще раз.
— Надеюсь, что встретимся!
Генеральский «додж» выехал с территории базы и, ярко освещаемый клонящимся к горизонту южным солнцем, резво покатился по проложенной среди густого леса асфальтированной полосе.
Валерий Генкин, Александр Кацура
Побочный эффект
— Ух ты!
Они обогнули бурый огромный камень. Курчавый, черный, как жук, парень вцепился в рукав спутника.
— Слышь, Арви, мне-то Перекати-поле врал, в этих местах до самого побережья ни хижины, ни колодца. А тут… Отродясь такого не видал. Гляди, словно в воздухе вист.
— Там соль. Башня на соли стоит, вот и кажется.
— Башня! Да это целый дворец.
— На тиару похож. Синий. — Арви повернулся к приятелю. — Эй, закрой рот, Тад.
— На что похож?
— На тиару. Шапка такая. У папы, — объяснил Арви.
— Псих надумал здесь строиться — камни да колючки. Подойдем? Воды-то на донце. И теплая, — Тад достал из холщовой сумки помятую фляжку и встряхнул возле уха.
Арви отвел со лба влажную белесую прядь и, широко ставя длиннющие ноги в резиновых тапочках, зашагал к синей двузубой башне. Пришлось обойти россыпь острых камней, и теперь они приближались к цели с другой стороны. Два купола слились в одну толстую стрелу.
— Ты смотри, ни тебе окон, ни… Нет, дверь вроде есть, — бормотал Тад, едва поспевая за долговязым другом. Сутулая спина Арви в голубой выцветшей рубахе маячила впереди. — Никак трава!
На присыпанной горячей пылью глине зеленели пятна. Меж острых камней лезли кустики с белой мелочью цветов. От башни тянуло прохладой.
— Черт!
Арви обернулся и захохотал — Тад стоял шагах в двадцати и молотил кулаками воздух.
— Ты спятил?
— Оно меня не пускает!
— Что ты сказал?
— Что слышал. Стена тут резиновая. Я в ней вязну. Сам-то где прошел?
Тад прервал бой, побежал боком, расставив руки, потом повернулся к Арви спиной и с отчаянным «Ых!» лягнул пустоту.
— Можешь считать, что я сбрендил, только воздух отпихивает меня обратно. — И вдруг завопил: — Арви! Я понял! Эти парни в джипе, которых мы встретили, они испытывают какую-нибудь хреновину. Ходу, пока нас не загребли. Засветло к шоссе выйдем, а там и граница…
Арви приставил к переносице тонкий палец, задумчиво наклонил голову.
— В запретных зонах охрана. На худой конец надпись. Нет, заглянуть любопытно. Подожди, я мигом. Может, воды принесу. Давай посудину. — Он направился к Таду, протягивая руку.
Тад рванулся вперед, и тут же был отброшен. Едва устояв, он картинно изогнулся и облокотился на невидимую стену.
— Каково? — Тад подпрыгнул и разлегся в метре от земли, как в гамаке, дрыгая ногами, раздирая рубашку, хохоча и гремя монистами на дремучей груди.
