Руслан Мельников - Берсеркер Скверны

На новичков пялились с глумливыми улыбками, а Костянику и Змейку буквально раздевали глазами. Однако большего инквизиторские наемники себе не позволяли, по крайней мере, в присутствии патруля. Видимо, некоторое подобие дисциплины в этом полуразбойничьем войске все-таки имелось. Или дисциплины, или страха. И, пожалуй, второе – скорее всего: виселицы перед замком были хорошо видны из любой точки лагеря.

Отовсюду доносился говор на разных языках. Иногда раздавались громогласные взрывы хохота. А потом…

Виктор не поверил собственным ушам, когда вдруг услышал мат. Знакомый, родной, русский.

– Наши, ексель-моксель! – расцвел Костоправ.

Видимо, сочтя свою функцию выполненной, провожатые оставили их возле небольшой, что-то живо обсуждавшей группки людей с короткими мечами на поясах – тех самых матерящихся «наших». Мечник-кирасир увел патруль, так и не сказав ни слова. Наверное, у крестоносцев так принято: уходить, не прощаясь и ничего толком не объясняя.

– Гля, мужики, новое мясо привели! – раздался чей-то насмешливый голос.

Их обступили со всех сторон. Заросшие ухмыляющиеся рожи, сальные глазки… Та еще компания.

– А девочки-то какие! – многозначительно прицокнул кто-то.

Костяника сразу прижалась к Виктору. А вот Змейку, стоявшую с краю, без лишних церемоний лапнули сразу двое наемников. Один – за филейную часть. Второй – за грудь.

Первый даже успел прокомментировать:

– Ай, хорош бабец!

Дальше Виктор услышал четыре звука, слившиеся в один:

– Пи…

Хрясь! Хрясь!

– …ец!

Первого любителя женских прелестей, так неосмотрительно распустившего руки, Змейка свалила сама. Второму повезло меньше: им занялся Костоправ. Лекарь даже не стал тратить время на то, чтобы снять с пояса кистень. Просто шарахнул сплеча кулачищем. Вышло, впрочем, ненамного слабее, чем кистенем: бедолага, попавший под тяжелую руку Костоправа, вырубился всерьез и надолго.

– Ах вы ж суки залетные! – удивленно ахнул кто-то.

Ландскнехты недовольно загудели, взяв пятерку новичков в плотное кольцо. Несколько человек потянули мечи из ножен. Виктор и Змейка тоже обнажили оружие. Костоправ размотал кистень.

– Стоять на месте, дегенераты гребаные! Омлет, мля, из мозгов и яиц понаделаю! – пригрозил лекарь, демонстративно покачивая увесистой гирькой.

Безоружный Василь тоже занял боевую стойку, намереваясь отбиваться от вооруженных противников голыми руками. Даже Костяника не очень умело выставила перед собой кулачки.

«Блин, а что тут будет, когда с нее очки собьют?!» – с тоской подумал Виктор. Мутантка под стенами Инквизиторского замка! Даже если их не изрубят сразу, то чуть позже непременно сожгут на костре.

Хотя, все-таки изрубят. Драка казалось неизбежной. А если ландскнехты навалятся скопом – шансов отбиться нет. Сомнут массой на фиг!

Однако, несмотря на забористый мат, доносившийся отовсюду, нападать наемники почему-то не спешили. И что-то подсказывало Виктору: вряд ли противников сдерживает кулинарная угроза Костоправа насчет омлета из яиц и мозгов.

– А-а-атставить! – разнесся над разгоряченной толпой чей-то зычный голос.

Толпа, как ни странно, расступилась. Все недовольные разом заткнулись.

* * *

Виктор увидел крепкого невысокого мужичка с короткой стрижкой и с черной повязкой на левом глазу. Одноглазый был одет в толстый стеганый поддоспешник, на поясе у него, как и у других наемников, висел короткий широкий меч.

– Какого лешего, мать вашу, тут происходит?! Кто они такие?! Что здесь делают?! – незнакомец, сумевший одним словом утихомирить толпу, спрашивал о новичках, но обращался к окружавшим их рекрутам.

Ландскнехты молчали, потупив взгляды. Виктор решил заговорить сам, пока этого не сделал Костоправ.

– Мы пришли наниматься, – сказал он.

– О, мля! – удивился одноглазый. – Русские, что ли?

– Русские, – подтвердил Виктор.

– Хм! – незнакомец с повязкой на лице подошел ближе. – Как сюда попали? Через Польшу шли? Через Балканы? Приплыли?

– Приплыли, – Виктор не стал вдаваться в подробности.

– Ну-ну… – многозначительно хмыкнул одноглазый. Он перевел взгляд на лежавшего без сознания ландскнехта и задумчиво добавил: – Крутые вы фрукты, как я посмотрю.

– А ты что за фрукт? – не очень вежливо осведомился Костоправ, все еще покачивая гирькой кистеня.

– Я-то? Капитан русской роты славянского полка ландскнехтов Святой Инквизиции, – какой-либо торжественности, соответствующей произнесенным словам, Виктор не услышал. Напротив, одноглазый говорил насмешливо, словно потешаясь над собственным чином.

Было понятно: должного пиетета по отношению к Инквизиции он не испытывал. «Капитан русской роты славянского полка» находился в вербовочном лагере наемников не из каких-то внутренних убеждений и не из религиозного рвения, а исключительно по меркантильным соображениям. Как, впрочем, это обычно и бывает у наемников.

– Мои солдаты называют меня Серегой Кошкодером, – закончил капитан.

– Не любишь кошек? – спросил Виктор, стараясь не смотреть на глазную повязку ландскнехта. Кошак глаз ему выцарапал, что ли?

– Люблю вот это, – Кошкодер хлопнул по своему короткому мечу. – Люблю и умею с ним обращаться. Это у нас называется кошкодер.

Странная кличка одноглазого сразу прояснилась.

– А мы… – Виктор собрался представиться сам и представить своих спутников, но не успел.

– Вы оружие-то уберите, – не то предложил, не то потребовал заволновавшийся вдруг Серега Кошкодер. – От греха подальше.

Виктор вдруг понял, что окружавшие их наемники уже попрятали мечи в ножны и напряженно смотрят куда-то в сторону.

Та-а-ак. К ним возвращался давешний патруль. Интересно, зачем?

Кирасир-крестоносец подошел к капитану и что-то быстро, зло заговорил, указывая то на сбитого Костоправом и все еще не пришедшего в себя ландскнехта, то на жавшихся друг к другу новичков, то на виселицы возле замка. Кошкодер ответил Инквизитору на чужом языке. Кирасир махнул рукой, пригрозил кулаком и вновь увел патруль.

– Фу-у, пронесло! – выдохнул Кошкодер с явным облегчением.

– Что-то случилось? – осторожно поинтересовался Виктор.

– Без малого, – фыркнул капитан. – Вы и кое-кто из моих людей чуть не отправились на виселицу.

– Да какого хрена?! – возмутился Костоправ.

– Хренового хрена! – неожиданно рассвирепел Кошкодер. – Уясните раз и навсегда: драка между инквизиторскими ландскнехтами карается смертной казнью через повешение! Если патруль заметит драку – считай, хана! Вон, видишь, полтора десятка человек болтается.

Кошкодер мотнул головой в сторону виселиц. Там на легком ветерке и вправду покачивались ровно пятнадцать висельников.

– Семеро – наши. Два дня назад повздорили по пьяной лавочке с ляхами и хохлами. Теперь вместе с ними на солнышке сушатся. Законы тут простые, а суд у Святой Инквизиции скорый.

– Офигительные, конечно, у вас законы и суды, – огрызнулся Костоправ. – Только самим, епть, нарываться не надо! – Лекарь недобро зыркнул на притихших наемников из русской роты. – Не хрен мацать чужих девок, ясно?!

– А словами, без кулаков и без хватания за оружие, нельзя было объяснить, что девочки заняты? – вступил в полемику капитан.

– Если бы он, – Виктор кивнул на Костоправа, – начал объяснять словами, вышло бы только хуже.

– А че я-то! – обиделся Костоправ, но Виктор знаком велел ему замолчать.

– Слышь, Кошкодер, а что за лапшу ты на уши патрулю навешал? – спросил Василь.

«Действительно интересно, – подумал Виктор. – Стычка-то была, но на виселицу их никто пока не тащит. А как же скорый инквизиторский суд?»

Капитан усмехнулся:

– Есть определенные обстоятельства, при которых позволяется устраивать драку в лагере.

– Какие-такие обстоятельства? – насторожился Виктор.

– Испытание новых рекрутов. Я сказал, что проверял вас.

– Хороша проверочка, епть! – фыркнул Костоправ.

– Спасибо, что отмазал от виселицы, – поблагодарил Виктор.

– Вообще-то, я не вас отмазывал, а своих людей, – признался Кошкодер. – Скоро контрольный смотр, а у меня недокомплект зверский. Самая маленькая рота в полку! Так что терять солдат вот так по-глупому не хочется. Кстати, формально вы теперь тоже приняты в ландскнехты.

– Типа, прошли проверку? – усмехнулся Василь.

– Ну да. Вы, я смотрю, боевые ребята. И… девчата тоже.

Виктору не очень понравилось, как капитан посмотрел на Костянику.

– Она со мной, – на всякий случай предупредил он. – В смысле: мы с ней вместе. Занята она, короче.

– Да понял я, – отмахнулся Кошкодер. – А очки твоя подруга снять не хочет?

– Не может, – быстро сказал Виктор. – Ей глаза заплевали… Ну, ядовитой слюной. Теперь вот приходится от света прятаться.

– А-а-а, плевальщик, – понимающе кивнул капитан. – Знаю-знаю. Неприятная тварь. Странно, как вообще девчонка не ослепла.